Тот, кто придет за тобой
Шрифт:
Колодец...
До него совсем близко – несколько шагов, и можно опереться руками о бетонный край, нагнуться и попытаться увидеть там, внизу...
Месяц небесный, что утонул, захлебнулся в черной вонючей жиже.
В гости к Гробовщику, говорите?.. В гости к могильщику...
Из той тухлой ямы, откуда давно уже никто не поднимал со дна ни капли в ржавом ведре...
Тот, кто связан, опутан веревкой, не имеет шансов там, внизу, на дне, даже если попал туда еще живым... еще живым...
Никогда, никогда, никогда,
Этот колодец... вот я здесь, рядом с ним, кладу свои руки на бетонный обод и заглядываю туда...
Вниз...
Платон Ковнацкий увидел бетонную стену – в сырых потеках и лишаях, и что-то сверкнуло там, внизу, во тьме, а потом какое-то быстрое движение... словно кто-то давно сидевший в засаде, подстерегавший свою добычу, сделал молниеносный бросок и схватил...
Схватил!
Платон Ковнацкий резко отпрянул, но какая-то сила сдавила ему шею, чьи-то пальцы сомкнулись, затем рванули, отгибая его голову назад, и он услышал бульканье и хрип – точно со стороны... что-то потекло по шее... горячее, и лишь потом возникла боль – острая и страшная...
Он рухнул плашмя, уткнувшись лицом в атласную обивку стоявшего на постаменте открытого гроба, о края которого он только что опирался.
Глава 17
КОГДА СОЛНЦЕ ЕЩЕ ВЫСОКО
Старая бетонная дорога – столько раз ее собирались чинить, даже пригоняли бульдозер и грузовик со щебнем. Но, как назло, то в середине лета начинались затяжные дожди, то вдруг, наоборот, из-за суши по всей округе боялись лесных пожаров, то просто в городской казне не имелось достаточно средств, и все потуги с дорожным ремонтом сходили на нет.
Кучи щебня, сваленные на обочине, зарастали травой, а редкие машины, сворачивавшие сюда в надежде срезать себе путь, прыгали на ухабах, попадали колесами в дорожные ямы и в результате петляли, петляли... Что с ними случалось дальше – никто не знал, выбирались ли они когда-нибудь на шоссе или так и оставались в плену бездорожья.
Обочины облюбовала осока, и кусты бузины разрослись так густо, что в некоторых местах дорога шла словно в туннеле, и не видно было, что там, за этими зарослями.
В одном таком месте на дороге играли четверо мальчишек. Их велосипеды валялись в траве, а сами они – по двое, друг против друга – вот уже больше часа караулили, поспорив на шесть гамбургеров из местного «Макдоналдса», с какой стороны покажется первая машина и что это будет за марка.
Проигравшая сторона, то есть двое, должны купить шесть гамбургеров и угостить выигравших – каждому по гамбургеру, и два оставшихся делятся еще пополам. Нехило и довольно накладно. Но играть на этой заброшенной дороге – хоть какое-то развлечение в летний полдень, когда солнце стоит высоко, купаться в озере, полном отдыхающих, мутном от поднятого со дна ила, – обрыдло, да и тащиться туда на великах неохота, потому что ноги устали крутить педали.
– Грузовик пройдет первый и с нашей стороны, – вот уже в который раз объявлял один из мальчишек.
– Джип... вообще любой внедорожник и с нашей, – возражали его приятели напротив.
– Грузовик... и если точно он, с вас еще бутылка фанты.
– Не фига себе! С какой стати?
– С такой, что пить охота, – фанат грузовика смачно сплюнул себе под ноги. – У меня горло уже усохло.
– И у меня тоже усохло.
– Жарища тут, – констатировал самый маленький ростом. – Эй, пацаны, а тут ведь колодец недалеко.
Пауза.
– Скажешь тоже – недалеко.
– А что, далеко, что ли? Чего тут-то стоять, пошли. Он там, – маленький неопределенно махнул рукой куда-то влево за кусты.
– А как же тачки?
– Так мы ж по дороге пойдем – они нас либо обгонят, либо навстречу... Грузовик, а может, вообще «Субару» раздолбанный, тут один такой ездит, я видел, – маленький поплелся к своему велосипеду, поднял его. – Айда, пацаны?
Пауза.
– Ну ладно, – сказал фанат грузовика.
Они забрали велосипеды и двинулись вперед по дороге. Слабый ветерок шуршал в траве, и солнце припекало, а темная стена кустов вдоль обочин становилась все гуще.
– Вообще-то мне мать не разрешает туда ходить, – сказал третий мальчик.
– Да это все чушь, сказки, – усмехнулся четвертый.
– Ничего и не сказки... я вообще слышал...
– Там нет дна, сколько ни...
– Что?
– Там нет дна, сколько ни бросай туда камни.
– Так как же мы тогда воду достанем, чем?
Они остановились. Ощущение такое, что по крайней мере трое оказались рады этой простой идее.
Но самый маленький ростом пацан звякнул велосипедом и...
– Сдрейфили?
– Кто?
– Повтори, что ты сказал?
– Сдрейфили. Думаете, я не знаю, что про этот колодец болтают? Только я не боюсь. Мне не слабо. А вам слабо...
– Повтори, что ты сказал!
– Слабо, слабо, – мелкий прибавил шаг. – Вон он, там – всего-то и пути через луг.
Кусты внезапно кончились, и дорога вывела их на открытое место. Далеко справа они увидели торчащие в поле бетонные столбы и груды битого кирпича – все, что осталось от старой заброшенной фермы. Трава вокруг выглядела густой и нетоптаной – ни тропинок, ни колеи от машин. Сюда никто не ездил и не ходил.
– Эй, постойте! – фанат грузовика (вроде как заводила и командир всей компании) заметно приотстал.
Трое обернулись.
– Не ходите туда.
– Слабо, слабо? – завел свою песню мелкий.
– Заткнись ты! Я сказал – не ходите туда.
Они стояли, стараясь разглядеть, что там, вдали, возле этих развалин. Серая, растрескавшаяся от времени и непогоды бетонная...
И в этот миг мимо них, пыля и сигналя, как фантастический алый болид, на огромной скорости пронеслась...