Тот, кто убивает дракона
Шрифт:
Аксель полежал с закрытыми глазами и, как только решил, что Ханна заснула, тихо встал, неслышно оделся и выскользнул из квартиры.
«И слава богу, – подумала Ханна, услышав, как щелкнул замок входной двери. Жизнь продолжалась с Акселем или без него, и, кроме того, через несколько часов ее ждала школа. – Надо не забыть позвонить Магде, – напомнила она себе, прежде чем заснула. – Тогда мы сможем поболтать о дебрифинге, на который, по ее мнению, мне стоит сходить».
40
В четверг утром, через восемь дней после убийства Карла Даниэльссона, Ларс Долмандер по прозвищу
Чебот лично заявился в здание полиции. Он отказался разговаривать с кем-либо другим, кроме «моего старого приятеля Тойвонена». У него имелась важная информация об ограблении в Бромме, и Тойвонен был единственным стражем порядка, кому он доверял.
В последние десять лет беспробудного пьянства, все больше скатываясь по наклонной плоскости, Чебот старательно «стучал» полиции о всевозможных противоправных действиях. Не осталось уже ни одного преступника в Вестерортском округе, на которого он не донес бы по крайней мере однажды, и ему повезло, что уже на ранней стадии он решил иметь дело исключительно с Тойвоненом.
К настоящему времени он слишком опустился, чтобы зарабатывать на жизнь собственными преступлениями. Его пенсия по инвалидности обычно заканчивалась на следующий день после ее получения, а если он хотел дожить до следующей, ему не оставалось ничего иного, как продавать других, предоставляя новую и всегда одинаково «важную» информацию, а поскольку по крайней мере что-то из нее всегда по ценности соответствовало утверждениям Чебота, он по-прежнему пользовался доверием Тойвонена.
– Хорошо выглядишь, Чебот, – сказал Тойвонен.
«Весь в татуировках, как брюссельский ковер. Тридцати трех лет от роду, но остается только удивляться, почему парень еще жив», – подумал он.
– Я завязал с тяжелыми вещами, – признался Чебот. – Последний год только травку покуривал, да и потом, шнапс, конечно, а это ведь просто диетическая пища по сравнению со всем прочим дерьмом, которое приходилось потреблять за все годы.
– Вот как, – сказал Тойвонен. Сам он жил на мясе, фруктах и овощах. За исключением тех случаев, когда вместе с Ниеми и другими парнями из финской кавалерии заваливался в какое-нибудь питейное заведение и подтверждал свое происхождение.
– Я буду краток, – деловито кивнул Чебот. – Тебе, пожалуй, известно об ограблении инкассаторской машины в Бромме. В понедельник на прошлой неделе, когда расстреляли двух парней из охранной фирмы.
– Да, я слышал что-то такое, – подтвердил Тойвонен с кривой усмешкой.
– А вечером в тот же день кто-то завалил Кари Виртанена в Бергсхамре. Ток-Кари, или Токарева, как его называли. Ты знаешь, из русской пушки ТТ. Девятимиллиметрового автоматического пистолета, с которым он всегда ходил и еще имел привычку им размахивать.
– У любимого дитяти много имен, – проворчал Тойвонен.
– В любом случае, – сказал Чебот, – есть связь между убийством Виртанена и ограблением в Бромме.
– Это я тоже слышал, – буркнул Тойвонен. – Не трать моего времени. У тебя нет ничего нового?
– Дело, значит, обстоит так, – продолжил Чебот, не думая сдаваться, – что Виртанен участвовал в ограблении в Бромме. Когда охранники активировали ампулы с краской в мешках, он прямо сбесился. Приказал водиле поворачивать назад, а потом расстрелял их. Он и водила свалили, бросили машину и бабки тоже. Зачем им красные купюры. Стоявшие за налетом серьезные люди сильно разозлились на Токарева, и его зачистили тот же вечер. Водила, возможно, уже составил ему компанию, и, будь я на твоем месте, проверил бы ниггера, которого вы выловили из Ульвсундашена ночью.
– Вчерашние новости, – сказал Тойвонен и на всякий случай посмотрел на часы.
«А кем был Акофели, парень, возможно, понятия не имеет», – подумал он.
– Я так и думал, – кивнул Чебот. – Но сейчас, значит, я перехожу к самой сути.
– У меня уже терпение на исходе, – проворчал Тойвонен и вздохнул.
– Ты знаешь ведь старого бухгалтера, жившего на Хасселстиген, дом 1. Его звали Даниэльссон, кстати, Карл Даниэльссон, ему еще проломили голову кастрюлей в прошлую среду. Есть связь между его убийством и ограблением инкассаторов в Бромме.
– Почему ты так думаешь? – спросил Тойвонен. – Откуда ты знаешь Даниэльссона, кстати?
– Встретился с ними в Солвалле, – объяснил Чебот. – Он болтался с Ролле Столхаммером. Столисом, ну ты знаешь. Твоим бывшим коллегой.
– Ты и с ним знаком? – удивился Тойвонен.
– Еще бы, – ухмыльнулся Чебот. – Он прихватил меня в первый раз, когда мне было четырнадцать годков. Я шлангом сливал бензин из тачки на Карлавеген в центре города. Неожиданно останавливается автомобиль. Из него вываливается мужик, здоровый как дом. Берет четырнадцатилетнего Чебота, меня, значит, и тащит в свою машину. Десять минут спустя я сижу в дежурке полиции Стокгольма и жду, когда заявится баба из социальной службы и заберет меня оттуда. У меня же в Остермальме остался незапертый автомобиль. Конечно, без бензина, но это легко поправимо для такого, как я.
– Значит, ты помнишь Ролле Столхаммера, – констатировал Тойвонен.
– Один из самых клевых полицейских, с кем я когда-либо сталкивался. Брал меня с собой на бокс пару раз, когда я был мальчишкой. Хотя в любом случае все пошло прахом, – сказал Чебот и пожал плечами.
– Ты встретился со Столхаммером и Даниэльссоном в Солвалле, – напомнил Тойвонен.
– Конечно, – сказал Чебот, – в прошлую среду. Где-то около шести. Всего за несколько часов до того, как Даниэльссон имел близкий контакт третьей степени со своей собственной кухонной утварью. Столис и я обменялись несколькими словами. Он спросил, как у меня дела. Сказал, что я просто дьявольски выгляжу. Настолько, что он даже не осмеливался просить меня поздороваться с его старым школьным приятелем. Даниэльссоном то есть. Хотя глазки у него блестели. Когда, значит, он говорил это. Оба, Столис и Даниэльссон, похоже, были в отличном настроении, и Даниэльссон протянул вперед лапу и представился. Калле Даниэльссон, сказал старикан, и я издалека почувствовал, что он уже пропустил рюмочку-другую за день. Если бы я не сидел, возможно, свалился бы, когда он дыхнул на меня.
– И что ты сказал?
– Чебот, – ответил Чебот. – А что бы ты сам сказал? Будь ты на моем месте?
– Извини за глупый вопрос, – сказал Тойвонен. – Но какое это имеет отношение к ограблению инкассаторской машины? Какая связь между Даниэльссоном и налетом?
– Парни, стоявшие за ограблением. Речь не о Токареве и том, кто сидел за рулем. А о серьезных ребятах. Которые уже зачистили и Токарева, и водилу, поскольку те нагородили дел. Ты в курсе, кто они?
– Да, у нас есть идеи на сей счет, – проворчал Тойвонен. – Я слушаю.