Тот, кто убивает дракона
Шрифт:
– По большому счету, можно сказать, что он все время двигался по кварталу в северо-западном направлении и что дом на Хасселстиген, 1 третий с конца на его пути. На все уходит от двух до трех часов, и задача состоит в том, что все должны получить свои газеты самое позднее в шесть утра.
– Последний дом какой? – спросил Бекстрём.
– Здесь и начинаются странности, – сказала Анника Карлссон. – Последним для него должен быть Хасселстиген, 4, а предпоследним Хасселстиген, 2. Номер 4 находится на перекрестке с Росундавеген, а станция метро, с которой можно прямо добраться до Ринкебю, где он живет, расположена
– Делая крюк в пару сотен метров, – констатировал Бекстрём. Он сейчас уже хорошо ориентировался в том квартале.
– Целых триста фактически, – уточнила Анника Карлссон, для проверки проделавшая тот же путь пару часов назад. – Без всякой на то необходимости, и это, наверное, стоило ему по крайней мере лишних пяти минут, – продолжила она.
– А потом? – спросил Бекстрём. – Что он делает на Хасселстиген, 1?
В доме Хасселстиген, 1 на утренние газеты подписаны одиннадцать жильцов, шесть на «Дагенс нюхетер» и пять на «Свенска дагбладет». После смерти Карла Даниэльссона их осталось только десять, а поскольку госпожа Холмберг поменяла «Дагенс нюхетер» на «Свенска», там сегодня установилось равновесие между обоими конкурирующими изданиями.
– Пять «Дагенс нюхетер» и пять «Свенска дагбладет», – подвела итог Анника Карлссон.
«Какое это имеет отношение к делу?»– подумал Бекстрём.
– Я слушаю, – сказал он.
– Первой получает свою газету госпожа Холмберг, живущая на нижнем этаже. Здесь нет ничего странного, поскольку он минует ее дверь на пути к лифту. Затем ему, значит, надо подняться на нем на самый верх, спускаться по лестнице и попутно разносить оставшиеся десять экземпляров. Последний в доме, кому он должен доставить издание, наша жертва убийства Карл Даниэльссон, который живет на втором этаже и единственный на своей площадке получает утреннюю прессу.
– Но не в это утро, – заметил Бекстрём.
– Да, – подтвердила Анника Карлссон. – Поскольку, как ты правильно заметил, у Акофели еще оставались газеты в его наплечной сумке. Согласно протоколу, составленному Хольмом и Фернандес, когда они прибыли на место преступления, в ней еще лежало девять штук. Дотошные ребята они оба. Одиннадцать минус отданная госпоже Холмберг, минус та, которую он собирался дать Карлу Даниэльссону, когда увидел, что его дверь приоткрыта, а сам Даниэльссон лежит мертвый в своей прихожей.
– Газета, лежавшая у него на пороге, – сказал Бекстрём.
– Точно, – подтвердила Анника Карлссон.
– Он всегда действовал таким образом?
– Похоже, в течение долгого времени, – сказала Анника Карлссон. – По крайней мере, такое у меня мнение.
– И почему?
– Я сама прибыла на место преступления за несколько минут до семи утра, и мы вместе с Ниеми решили, что мне надо сконцентрироваться на доме, пока они занимаются квартирой Даниэльссона. На нижнем этаже находится помещение, используемое для хранения велосипедов и детских колясок. Там не слишком много таких, ведь большинство жильцов пенсионеры, но тогда стояла одна детская коляска и несколько велосипедов.
Кроме того, тележка Акофели с газетами, согласно протоколу, который я в тот день написала, хотя даже и не подумала в тот момент об этом.
– Он ведь вполне мог оставить ее перед подъездом, – заметил Бекстрём. – Так ведь было бы проще для него.
– Сейчас я тоже так думаю, но не тогда. Ты сообразительнее меня, Бекстрём, – улыбнулась Анника Карлссон.
– Возможно, – сказал Бекстрём и ответил ей своей самой скромной улыбкой.
– Так вот, пока я находилась там внизу, одна из жилиц спустилась забрать свой велосипед, – продолжила Анника Карлссон.
– Вся на нервах, – предположил Бекстрём.
– Ну, она поинтересовалась, естественно, что случилось, поскольку в тот момент уже наверняка десяток коллег шатались по дому. Я не стала вдаваться в детали. Сослалась на поступивший сигнал. Спросила, кто она и что делает в помещении для велосипедов. Женщина назвала свое имя, показала даже документы, прежде чем я успела попросить об этом. Объяснила, что живет в доме, сейчас направляется на работу и обычно использует велосипед, добираясь туда и обратно в хорошую погоду. Она трудится дежурным администратором в отеле «Скандик», расположенном около шоссе, ведущего к аэропорту Арланда. До этого места примерно пять километров, а смена у нее начинается в восемь утра.
– Тележка для газет, – напомнил Бекстрём.
– Мне даже не понадобилось спрашивать о ней. Женщина рассказала, что она, как правило, всегда стоит там. В течение нескольких месяцев по крайней мере. Она обычно злилась из-за нее, та загораживала проход, когда ей надо было забрать велосипед. Она даже подумывала написать послание и прикрепить на стену. Поняла, что виной всему разносчик газет. Она сама ни на какую прессу подписана не была. Читала ее бесплатно на работе.
– То есть где находится Акофели и чем он занимается, у нее и мысли не возникало?
– Нет. Она исходила из того, что он бегает по дому. А я не подумала об этом, как уже сказала. Тогда, во всяком случае.
– Ты не разговаривала ни с кем в подъезде? – спросил Бекстрём.
– За кого ты меня принимаешь? – проворчала Анника Карлссон. – Как это выглядело бы?
«Умные помощники дорогого стоят», – подумал Бекстрём.
– Акофели встречался с кем-то в доме, – пришла к выводу Анника Карлссон.
– Естественно, – согласился Бекстрём. – Это я подозревал с самого начала.
85
В то же утро Анна Хольт проснулась около семи часов. Ей снился смутно оставшийся в памяти сон эротического содержания, не самый приятный. А открыв глаза, она увидела, что Ян Левин лежит рядом в ее постели и смотрит на нее. Правой рукой он подпирал голову, в то время как левая ласкала сосок ее правой груди.
– Ты уже проснулся, – констатировала Хольт.
– Да, сна ни в одном глазу. – Ян Левин улыбнулся и кивнул в сторону своей промежности.
– Вот оно как! – Хольт сунула руку под одеяло, чтобы проверить его слова. – Я думаю, у нас здесь проблема.