Тот, кто умрет последним
Шрифт:
— Но она по-прежнему может жить нормальной жизнью? — спросила Джейн.
— Не совсем. Как и многие пациенты с травмами головы, она импульсивна. Она идет на риск. Говорит, все, что придет в голову, не задумываясь о последствиях.
— То есть, ведет себя как типичный подросток.
Доктор Уэлливер понимающе рассмеялась:
— Верно. Мозг подростка — это само по себе уже диагноз. Но не думаю, что Клэр когда-либо это перерастет. Управление импульсами всегда будет для нее проблемой. Она теряет терпение, выпаливает то, что думает. Это уже вызывает неприятности. Она здесь
— Прямо про меня и моих братьев, — хохотнула Джейн.
— Кроме того факта, что Вы, надеюсь, выросли из этого. Но Клэр всегда сначала делает, а потом думает. И это особенно опасно, учитывая другую ее неврологическую проблему.
— Какую?
— Ее цикл сна-бодрствования [79] был полностью нарушен. Это случается со многими, пережившими черепно-мозговую травму, но большинство из них страдает чрезмерной сонливостью. Они спят больше нормы. Клэр по каким-то причинам получила парадоксальный результат. Она возбуждена, особенно по ночам, когда становится гиперактивной. Похоже, ей хватает всего четырех часов сна в сутки.
79
Цикл сон-бодрствование — смена периодов сна и бодрствования, которая в норме должна составлять 24 часа (прим. Rovus).
— Я проснулась среди ночи, — подтвердила Маура. — И видела ее разгуливающей по саду. Было далеко за полночь.
Уэлливер кивнула.
— В это время она наиболее активна. Она словно ночное существо. Мы называем ее нашей полночной бродягой.
— И вы позволяете ей так запросто бродить в темноте? — поразилась Джейн.
— Когда она жила в Итаке, ее приемная семья ничего не могла поделать, чтобы остановить ее. Они испробовали лекарства, запертые на ключ двери, угрозу наказания. Это стало основой поведения Клэр на всю оставшуюся жизнь, и ей придется научиться с этим справляться. Она здесь не узница, поэтому мы решили не запрещать ей этого.
— Позволяя ей бегать без присмотра по ночам?
— На счастье, в мэнском лесу не так уж и много вещей, которые могут навредить. Здесь нет ядовитых змей, крупных хищников, а наши черные медведи больше боятся нас, чем мы их. Самая большая опасность — если она наступит на дикобраза или растянет связки на лодыжке, споткнувшись о чью-нибудь нору. Такова природа Клэр, и с этим состоянием ей придется жить. Честно говоря, гораздо безопаснее для нее бродить по здешнему лесу, чем по какому-нибудь большому городу.
Джейн не могла поспорить с этим утверждением, так как слишком хорошо знала, где водятся самые опасные хищники.
— А после того, как она закончит «Ивенсонг»? Что случится с ней потом?
— Когда это время придет, ей придется сделать собственный выбор. Так или иначе, мы преподаем ей навыки выживания. Здесь это является нашей целью, детектив. И в этом причина, по которой существует данная школа — чтобы дети смогли найти свое место в мире. Мире, который не был к ним добр, — Уэлливер указала на картотечный шкаф. — У нас десятки учеников вроде
Джейн открыла дело Клэр. Как и у Уилла, оно включало в себя первоначальную психологическую оценку доктора Уэлливер. Она пролистала до заключения расследования Департамента Полиции Итаки.
— А как Клэр попала к этой конкретной паре Бакли?
— Боб и Барбара Бакли были друзьями родителей Клэр, и те назначили их опекунами в своем завещании. Своих детей у них не было. Когда они взяли Клэр, то, конечно, получили взамен сущее наказание.
Джейн вчитывалась в полицейский отчет, описывающий смерть Бакли, затем она посмотрела на Мауру.
— Кто-то врезался в их машину. Выстрелил обоим в голову.
— Разумеется, это выглядит как преднамеренное убийство, — заметила доктор Уэлливер. — Но у Бакли не было явных врагов. Что повышает вероятность того, что целью была Клэр, потому что она тоже была в машине.
— Тогда почему девочка до сих пор жива? — спросила Джейн.
Доктор Уэлливер пожала плечами:
— Божественное вмешательство.
— Простите?
— Спросите у Клэр, она расскажет Вам, что произошло на самом деле. Она оказалась в ловушке внутри автомобиля. Услышала выстрелы. Увидела убийцу, стоящего рядом. И тогда на сцене появился кое-кто еще. Ангел, как описала ее Клэр. Женщина, которая помогла ей выбраться из машины и оставалась с ней.
— Разве полиция не допросила эту женщину? Она видела убийцу?
— К несчастью, женщина исчезла сразу же, как прибыла полиция. Никто кроме Клэр ее не видел.
— Возможно, ее просто не существовало, — предположила Маура. — Может, Клэр просто ее себе вообразила.
Доктор Уэлливер кивнула.
— Полиция тоже сомневается в существовании этой загадочной женщины. Но, конечно, они не сомневались, что это была казнь. Именно поэтому Клэр и привезли в «Ивенсонг».
Джейн закрыла папку и взглянула на психолога.
— Отсюда возникает другой вопрос. Как именно это произошло?
— Ее передали нам.
— Не сомневаюсь, что штат Нью-Йорк заботится о своих детях. Но почему ее отправили в «Ивенсонг»? И каким образом здесь очутился Уилл Яблонски из Нью-Гемпшира?
Доктор Уэлливер не смотрела на Джейн, вместо этого она сосредоточила свое внимание на одной из стеклянных подвесок, качающихся на окне. В солнечный день от этого кусочка кварца по комнате разбегалась радуга, но в нынешнее серое утро он неподвижно висел, не проявляя никакой магии лучей света.
— У «Ивенсонга» есть репутация, — ответила она. — Мы предлагаем многим из этих детей обучение, проживание и питание, без каких-либо затрат со стороны государства. Полиция по всей стране знает о работе, которую мы тут выполняем.
— Потому что общество «Мефисто» повсюду, — произнесла Джейн. — И ваши шпионы везде.
Глаза Уэлливер встретились с взглядом Джейн.
— Мы с Вами на одной стороне, детектив, — тихо сказала она. — Никогда в этом не сомневайтесь.
— Эти теории заговора беспокоят меня.