Товарищ "Чума"
Шрифт:
— Отставить… мать твою… Рэпер… — Я по капле выдавливал слова — в груди сконцентрировался комок невыносимый боли. — Вижу… что досталось… тебе…
— Да в порядке я…
— Головка… от буя! — Попробовал я схохмить, но задохнулся от недостатка воздуха.- Что… со мной… Рэпэр? — Попытка вдохнуть поглубже провалилась я тут же зашелся в обжигающем лающем кашле, забрызгав кровавыми каплями изо рта бледное лицо Рэпера. — Похоже… легкому трындец… — Просипел я, когда немного отпустило. — И ног… совсем… не чувствую…
— Подожди чутка, командир! —
— Промедолу?.. — Я вновь захрипел, стараясь втянуть побольше воздуха в легкие.
Но напоминать Генке, что использовать этот анальгетик при угнетенном дыхании не просто не рекомендуется, в вообще запрещено — не стал. Мне, похоже, так и так труба! Отвоевался, кажись, доходяга…
— Ага, командир! Сейчас боль как рукой снимет! Чутка всего подождать. Помнишь же, как Медведю ногу оторвало? А он под промедолом сам до наших позиций дополз! Главное кровью не истечь! А мы тебя перевязали…
— А что… с остальными… «лягухами»? Не взорвались?
— А, ты тоже понял, командир, что мины оказались на сейсмодатчик «Охоты» завязаны? — спросил Генка.
— Ну…
— Дезинфектору поклон — он ведьму так удачно с траектории спихнул, что ей же НВУ и разнесло! Сдетонировала тротиловая шашка самоуничтожения на корпусе прибора!
Теперь понятно, без устройства управления остальные мины превратились в безопасные болванки. Пока мы болтали, промедол начал действовать. Боль затерялась где-то там, вдалеке. Она не ушла совсем, а лишь отступила, временно сдав позиции под действием мощного анальгетика.
Но я знал, она вернётся… Обязательно вернется и примется терзать мой многострадальный организм с удвоенной яростью. Но это потом… Для меня этого «потом» может уже и не быть… Надо использовать отпущенное мне время, чтобы позволить спастись хотя бы пацанам. Я на секунду закрыл глаза и расслабился, наслаждаясь отсутствием боли. В голове стояла звенящая пустота.
— Командир, ты чего? — Рэпер осторожно тронул меня за плечо, не дав «кайфануть». — Ты это, даже не думай…
— Отпустило… слегка… — просипел я, вновь открывая глаза.
— Ну, а я что говорил? — обрадовался он. — Сейчас мы тебя…
— Слушай… приказ… Рэпер… — Я не дал договорить своему боевому товарищу. Время работало против нас. — Подрыв… этой ловушки… не останется… без… внимания… — Хоть боль и притупилась, речь мне давалась с большим трудом. В груди что-то хрипело, свистело и булькало. А в ушах стоял звон — еще и контузия давала о себе знать.
— Понимаю, командир! — Тут же подхватил мою мысль Рэпер. — Если они таких ловушек в округе понатыкали, значит, в Тарасовке имеются куда большие силы, чем мы предполагали!
— Правильно… мыслишь… боец… — Выдохнул я. — И сейчас… они сюда…
— Согласен! — не стал спорить Рэпер. — Сейчас Мазилу позову, переноску для тебя сообразим, и валим отсюда…
— Вы… уходите… я… остаюсь… — безапелляционно выдавил я.
— Но, командир!
— Это… приказ… боец! — Я постарался собрать все оставшиеся силы, чтобы мой голос звучал как можно твёрже. — Оттащите меня… в какое-нибудь укрытие… Со мной… вам… не оторваться… А так… возможно… будет шанс…
— Командир, отправим Мазилу — он дойдет! А я с тобой останусь — отобьемся как-нибудь…
— Не обсуждается… боец… Идёте… вдвоём! — Я даже на локтях приподнялся, чтобы донести до Рэпера всю серьёзность ситуации. — Выполнять! — И вновь обессиленно опал на землю.
— Тихо, братва! — В кусты, где я пришел в себя, ловко занырнул Колян. — Птичка по наши души пожаловала!
Хоть в ушах у меня и продолжало звенеть, я расслышал характерный шелест воздуха, разрезаемого винтами БПЛА — геликоптера. Вражины действительно не дремали. Правда, на мой взгляд, чего-то слишком долго телились. Я бы своих бойцов за такое по головке бы не погладил! Меня за прошедшее время и оттащить в густую зеленку успели, да еще и перевязать, и обезболивающим напичкать.
А врагу нельзя давать времени, чтобы он дух перевел и с силами собрался! Его нужно кошмарить быстро, записывая, по возможности, в двухсотые! Иначе, если ты врага не заземлишь, то он тебя обязательно прикопает! И даже скупую мужскую слезу на твоей могилке не пустит. Если вообще она у тебя будет, эта могилка.
— Вот, падла, летает! — прошипел сквозь сжатые зубы Колян, наблюдая, как управляемый вражеским оператором квадрокоптер планомерно облетает место гибели Дезинфектора. — Может, снять её, командир? — Он выразительно качнул стволом автомата. — Снесу на раз, хоть я и Мазила!
— Отставить… — прохрипел я. — Пусть его… А вам уходить… пора… зеленка густая — шансы есть…
— Ты чё, Чума? — Едва не взвился на дыбки Мазила. — Мы своих не бросаем!
— Это… приказ, боец! — Я попытался сконцентрироваться, но сил оставалось всё меньше и меньше. — Оттащите меня… подальше в лес… и уё!
— Командир прав, — неожиданно пришел мне на помощь Генка. — Сейчас важно нашим сообщить обо всей этой хрени с минами.
— Так это… а как же… — опешил боец. — Найдут же… Да и кровью истечет — перевязали так себе… Нет, ты как хочешь, Рэпер, а я с командиром останусь!
— Вот, тля! — Я скрипнул зубами от непроходимого упрямства Мазилы и даже дышать от злости «ровнее» стал.
Случался за ним такой грешок — мог так рогом в землю упереться, что хоть кол у него на голове теши. Но за своих порвет и жизни не пожалеет. На собственном горбу из-под плотного минометного обстрела пацанов вытаскивал. И как же мне этих балбесов спасать, когда они к голосу разума даже не прислушиваются?