Товарищ Миша
Шрифт:
– О «попаданцах» люблю читать. Как они попадают из будущего в прошлое и меняют весь ход истории, – глаза рассказчика заблестели. – Дают советы Сталину и Берии, налаживают производство техники будущего, и…
– Ты считаешь, что это реально, указывать руководителю страны как надо строить государство?
– А почему нет? – изумился тот. – Человек-то из будущего!
Мишка проговорил последнюю фразу чуть ли не по слогам, воздев кверху указательный палец.
– Ну, хорошо, пусть будет так, – Виолетта немного
– В смысле? – оторопел Мишка.
– Ты не работаешь, сидишь на шее родителей, общественных нагрузок не имеешь. То есть, получается, ешь и спишь. За тебя работают другие, одевают, кормят, пишут книги, чтобы ты мог читать. А что сделал в этой жизни ты? – взгляд Виолетты резко изменился, глаза стали колкими, пронзительными. – Ты же животное, овощ, не способный ни на что. Вчера, чтобы погулять с друзьями, ты украл у отца деньги. А эти деньги он отложил на день рождения твоей матери послезавтра.
Мишка под неожиданно изменившимся взглядом девушки сжался. Его словно тряхнули так, что он забыл не только слова, но и весь алфавит.
– Я человек… – выдавил он из себя фразу, которая больше была похожа на писк.
– Человек так себя не ведёт, – голос девушки становился твёрдым, командным. – Решение по поводу тебя принято. Я была против, чтобы дали второй шанс, но согласилась на то, что ты окажешься в другом времени в своём теле, со своим багажом знаний в самый трудный час для своего отечества.
– Как это? Как? Вы не посмеете. И кто эти вы? – он задохнулся от нахлынувших чувств. Буря эмоций пронеслась перед глазами девушки.
– Не всё ли равно, кто? Главный вопрос – куда!
От решительного стального голоса у Мишки волосы встали дыбом.
– Я не хочу никуда. Здесь дом, здесь мама, – забормотал он и взвизгнул. – Я жить хочу!
– Вот и поживёшь, если овощ вообще может жить.
Виолетта грубо схватила Мишку за шиворот и потащила к балкону. Тот вяло упирался, а когда она попыталась перевалить его через парапет, то резко схватил её за туловище и увлёк за собой.
– Я туда перейти не смогу, мне в другую сторону. А твоя новая жизнь только начинается или…
Фраза осталась незаконченной. Всё вокруг завертелось, закружилось и сознание погасло.
– Долго еще будешь сидеть? Там сотни будущих бойцов Красной Армии в очереди стоят. Бегом!
Крик подействовал. Мишка подпрыгнул и побежал к выходу.
– Сидор забери! – крикнул кто-то сзади и в спину прилетел тряпичный мешок из разноцветных лоскутков с небольшим содержимым, больно ударив чем-то твердым в плечо.
– Клоун, – проговорил высокий парень и ухмыльнулся.
По очереди прошел смешок. Мишка вышел на улицу, и здесь его направили в другую очередь.
«Меня обстригли!»
Он провел рукой по короткому ежику волос. Немного огляделся. Вокруг мужики в какой-то старой одежде, лица серьезные. Недалеко военный с двумя кубиками в петлицах. Кричит на кого-то, тычет рукой в сторону. Лето. Солнце жарит на полном серьезе. Мишка осмотрел себя.
«Странная поношенная одежда, стоптанные кирзовые сапоги. Круглый животик на месте, даже нащупал рубец от аппендицита. Тело мое. Но где я? И вообще, что это за толпа? Не могу вспомнить, как я тут оказался».
Мысли лихорадочно переносились с одного на другое. Обрывки воспоминаний никак не желали складываться в одно целое. Он понимал, что вокруг чужие люди другого незнакомого ему мира, но поверить в это не мог. Происходящее вокруг казалось нереальным, странным хорошо прорисованным сном. Высокий парень с латанным перелатанным рюкзаком крутился перед Мишкой. То, перекрикиваясь с кем-то, то махая кому-то рукой. Похоже, что он многих знал и его знали. На веснушчатом, с постоянной улыбкой, лице были такие же смешливые голубые глаза. Создавалось впечатление, что парень все обо всем знал. Мишка осторожно дернул его за рукав странного комбинезона. Парень резко обернулся.
– Чего? – спросил он, продолжая улыбаться.
– Куда нас? – вдруг спросил Мишка, хотя вопрос был подготовлен совсем другой.
– На фронт. Куда еще, – пожал плечами тот, и хотел отвернуться.
– Какой фронт? – опешил Мишка.
– Ну не в тыл же.
– Так я вот не пойму, что случилось то? – пробормотал Пананин. – Вроде только что дома был, а теперь…
– С бодуна что ли? – засмеялся парень. – Ну, ты даешь! Второй день как война идет, а он ни слухом, ни духом.
К разговору стали прислушиваться и, вскоре, со всех сторон полетели шуточки в сторону Мишки.
– Не дрейфь! – толкнул его в плечо, стоящий позади мужик. –Немец, конечно, силен, но остановим. Потом дадим по сусалам так, что портки потеряет.
– Опять немцы?
– Опять. В шестнадцатом годе били и сейчас побьем.
Мишка завис.
«Какой такой шестнадцатый год? Вроде Россия в 2016 году с немцами не воевала. Чего они гонят. И вообще, что за маскарад, что за фронт?»
– Немец-то прет. Город за городом берет. Гродно вообще сдали сразу, – чуть слышно сказал кто-то из очереди.
«Гродно? Так это же Беларусь! Россия тут при чем? Пусть даже мы помогаем им, но туда же войска должны отправлять подготовленные…».
Мишка осекся. Внезапная вспышка в голове заставила по-другому посмотреть вокруг.
«Я что, в прошлом? Такое разве может быть? Тут явно что-то не так. В прошлое попасть можно в фантазиях и «попаданческих» романах, а в реальности это нереально».
– Фамилия, имя, отчество, – раздался требовательный голос.
– Мой? – переспросил Мишка и икнул.