Традиционное искусство Японии эпохи Мэйдзи. Оригинальное подробное исследование и коллекция уникальных иллюстраций
Шрифт:
В Токио меня встречали генерал Сайго с мистером Сэкисава, с которым мы тоже плыли вместе из Сан-Франциско до Японских островов. Генерал Сайго приехал в своем экипаже европейского изготовления на конной тяге в одну лошадиную силу; но перед нашим экипажем поспешал специальный слуга, как это было принято в старинной Англии. Такой порядок, при котором впереди экипажа высылали быстроногого конюха, внедрили в силу того, что кареты в Японии вошли в моду совсем недавно. На протяжении многих веков обитатели японских городов приобрели привычку шагать посередине улиц. Поэтому ни в одном японском городе, запомнившемся мне, никто не позаботился о сооружении настоящих пешеходных дорожек по обеим сторонам дорог; зато очень часто напротив торговых лавок можно встретить колодцы, кое-как обозначенные.
Генерал Сайго располагал солидной внешностью и величественной
Когда мы сели на европейские стулья, нам подали чай в соответствии с местным обычаем. Мы договорились о моем визите к одному из министров японского правительства по имени Сано; но правилами японского этикета предписывалось непосредственно перед посещением чиновника послать уведомление, чтобы все было готово к приему; поэтому генерал Сайго пишет первое увиденное мною письмо на японском языке.
Он пользовался шкатулкой для письменных принадлежностей шириной около 28, длиной 30 и глубинной 5 см, в которой находился рулон волокнистой, легко впитывающей влагу бумаги, палочка туши, плитка для смешивания чернил, сосудик для воды и несколько кисточек из растительных волокон. Из этой шкатулки он достает рулон, отматывает от него 5–10 см бумаги и разглаживает ее для удобства письма. Затем он намешивает небольшое количество чернил, берет рулон бумаги в левую руку и приступает к письму на расправленной части бумаги кисточкой, предварительно смоченной тушью. Первый иероглиф появляется в верхнем правом углу, затем строго под ним генерал изображает второй иероглиф. И так далее, пока не заканчивается вертикальная колонка, за которой слева составляется вторая колонка, третья… В каждом случае новая колонка японских значков начинается наверху и заканчивается у основания листа бумаги, а колонки выстраиваются справа налево. Когда составление письма завершается, часть рулона бумаги, заполненную иероглифами, отрывают от рулона и сворачивают. Само письмо помещают в лакированную шкатулку, вокруг которой автор послания повязывает шелковый шнурок. Слуга несет эту шкатулку домой к адресату, который лично вынимает письмо из шкатулки. Посыльный к письму даже не прикасается. Ответ поступает в точно таком же виде с сообщением, что к встрече все готово. Итак, мы отправляемся к дому мистера Сано и видим перед собой восхитительное здание старинной японской архитектуры, построенное ближе к городским предместьям. Как минимум две комнаты этого полностью японского жилища обставлены были по европейской моде, и среди резиденций, принадлежащих японским министрам или высокопоставленным лицам, которые мне пришлось посетить, дом мистера Сано являл собой самый удачный образец европейской меблировки.
Мистер Сано служил специальным уполномоченным чиновником, представлявшим японское правительство на Венской международной промышленной ярмарке 1873 года. И во время его пребывания в Европе в этот период времени он, как сразу было видно, подробно познакомился с художественными отраслями Запада и характером наших ремесел, так как соображения, которыми он поделился со своим собственным народом после возвращения на родину, однозначно представляли большую ценность для руководства предприятий Японии.
Во время пребывания мистера Сано в Вене министры японского правительства поручили ему приобрести все промышленные изделия, которые покажутся способными вызвать интерес среди японцев, чтобы в перспективе поместить их в музей, открывавшийся в Токио после того, как появились планы создания нашего Музея Виктории и Альберта в районе Южный Кенсингтон. К несчастью, приобретенные им товары пропали в заливе Эдо вместе с зафрахтованным для их перевозки в Японию судном, ушедшим там на дно. Несмотря на такую великую драму, прекрасный музей в Токио появился. И директором в нем назначили мистера Сано, хотя он теперь передал свои полномочия Матида-сан, побывавшему в Европе, а также сносно владеющему английской речью и письмом.
Мистер Сано считается человеком аристократического происхождения и высокого для японца положения в обществе. Особый интерес он проявляет к отрасли художественного производства своей страны, которую в значительной степени удалось спасти от тлетворного влияния европейской моды, навязанной японцам.
После того как я принял решение отправиться из Англии в Японию, мой старый приятель Филипп Канлифф Оуэн (теперь носящий титул сэра Филиппа) посоветовал мне постараться восполнить утрату, понесенную японцами из-за крушения судна с образцами изделий европейских ремесел. Поэтому я бросил клич своим занимающимся товарным производством друзьям. Они откликнулись, и в результате я повез с собой к Токио коллекцию экспонатов, достойных показа в Императорском токийском музее. Сэр Филипп Оуэн вручил мне рекомендации для его превосходительства мистера Сано, генерала Сайго и прочих японских министров, и именно ему я обязан многочисленными дорогими мне друзьями, приобретенными среди влиятельнейших сановников Японии.
Целью своего визита к мистеру Сано я видел представление привезенного мною дара наших товарных производителей чиновникам японского правительства.
Мистер Сано оказал мне самый радушный прием. На протяжении всей нашей беседы (которую мы вели через доброжелательного и добросовестного переводчика по имени Сэкисава) по местной традиции нас угощали чаем. После роскошного обеда, устроенного в европейском стиле, а также с европейскими винами, генерал Сайго пригласил меня в замок, где нас ожидали господа Сано и Асами (еще один представитель нашей американской компании, которого мистер Сано привлек в качестве переводчика на японский язык европейских трудов, имеющих отношение к производству товаров).
Этот замок, построенный в 1355 году, раньше представлял собой грандиозное сооружение с садами на его территории. Теперь он располагается в центре города Токио, основанного в 1600 году и целиком построенного вокруг этого замка. Притом что в ходе последующих гражданских войн большую часть древнего замка их участники разрушили, самые мощные башни и зубчатые стены, возведенные из каменных блоков необычно крупного размера, сохранились. Огороженная часть замка окружена широким рвом, на внутренней стороне которого высятся мощные стены крепости; и если судить по его внешнему виду, то своей неприступностью он превосходит все замки Европы. Наполненный водой ров выглядит весьма широким препятствием, а огибающая его с внешней стороны дорога проходит значительно выше ее уровня. Внутри стен находится очаровательный сад, служащий местом отдыха и развлечений высокопоставленных лиц правительства в летние месяцы. В этом саду созданы искусственные озера и ручьи, над которыми нависают живописные мосты, а также густые кроны деревьев с затейливо закрученными садовниками стволами; и здесь же можно посетить парочку очаровательных небольших чайных павильонов. Хотя в текущее время года территория замка обычно закрыта, генерал Сайго распорядился отпереть для нас не только ворота, но и чайные павильоны и приготовить чай, чтобы мы смогли восстановить там свои силы.
Все происходит в 28-й день декабря; однако во время нашей прогулки по территории прекрасного сада я любуюсь камелиями в бурном цветении, выглядящими такими свежими, как будто здесь как раз в разгаре лето. Генерал Сайго собирает букет из этих красивых цветов и вручает его мне, после чего мои спутники отправляются по домам, и я иду в британское посольство, где мистер Маунси (первый секретарь дипломатической миссии) представляет меня сэру Гарри Паркесу и настаивает на том, чтобы я остался поужинать с ним. Я возвращаюсь в Иокогаму десятичасовым поездом.
Наступило ясное, светлое и немного морозное утро, воздух казался особенно чистым и бодрящим. С принцами Лихтенштейна и Монте-Нуово я отправляюсь в Токио, где нам предстоит встреча с мистером и миссис Маунси, по приглашению которых мы сегодня собираемся посетить столицу Японии. В двух экипажах мы прибываем к величественному буддистскому храму в парке Сиба, расположенному в щедро поросшем лесом пригороде. Так как замок стоит в центре города и ров, окружающий его, частично граничит с внешней стороны с полями, деревьями и различными видами зарослей, притом что за пределами этого сельского района город простирается громадным кольцом, поездка с одного края Токио к противоположному представляет самый живой интерес, ведь после того, как мы покинули густонаселенный район, по мере приближения к центру города нам часто встречаются поля или сады.