Трагедии. Сонеты
Шрифт:
Чувства, волнующие его, радости и тревоги — все воплощается Шекспиром в стихи, насыщенные метафоричностью. Поэт еще близок к первобытному анимизму, который одушевлял все явления природы и человеческой жизни. Отсюда часто встречающиеся у Шекспира олицетворения. Понятия, ставшие для нас отвлеченными, предстают в его поэзии воплощенными в образы живых существ. В сонете 7 Шекспир пишет:
Lo! in the orient when the gracious light Lifts up his burning head…Здесь солнце изображается в виде человека, который пробуждается от сна. Подобно молодому
Особенно частым является в сонетах образ Времени. Идея всепожирающего Времени проходит через весь цикл. В нем, во Времени, воплощена идея роста, развития, расцвета и увядания — словом, идея о том, что все преходяще. Для Шекспира Время не абстрактное понятие, а живое существо, обладающее страшной, нечеловеческой силой. Недаром, обращаясь к нему, поэт восклицает:
Devouring Time, blunt thou the lion’s paws…В сонетах, где затрагивается тема Времени, больше всего раскрываются философские взгляды Шекспира. Он видел жизнь в ее постоянной изменчивости и быстротечности. Человек бессилен в борьбе против Времени. Но если ему не дано физического личного бессмертия, есть все же две возможности побелить Время. Одна — это то, о чем поэт без конца твердит своему молодому другу в первых сонетах: иметь потомство, которое продолжит род.
Другая возможность — искусство, поэзия. Стих навеки запечатлевает образ человека:
Not marble, nor the gilded monuments Of princes, shall outlive this powerful rhyme; But you shall shine more bright in these contents Than unswept stone besmear’d with sluttish time…Поэзия для Шекспира — не забава, не легкое развлечение, а одно из важнейших творений человека. В творчестве — истинное бессмертие человека.
Эти мысли, кажущиеся нам теперь такими очевидными, имели во времена Шекспира особое значение. Проблема бессмертия человека решалась Шекспиром не в религиозном духе, а в соответствии с принципами гуманистического свободомыслия. Человек сам творец своего бессмертия. Он увековечивает себя в потомстве и в творческом труде.
Особенно приметная черта мировосприятия Шекспира — слитность человека с природой. Если, с одной стороны, он одушевляет природу, очеловечивает ее, то, с другой, и человек предстает в его стихах как часть природы, притом самая прекрасная. Для гуманиста Шекспира человек, говоря словами Гамлета, «the beauty of the world» (II, 2, 304). В сонете 98 поэт воспевает своего друга как образец совершенства. Все прекрасное в природе, пишет Шекспир, всего лишь подражание красоте друга.
Сначала «Сонеты» рисуют нам в лице безымянного друга образ человеческого совершенства. Постепенно, однако, выясняется, что друг не безупречен. И уж совсем далека от совершенства смуглая возлюбленная поэта. Но есть нечто в «Сонетах», что выше несовершенства людей, окружающих поэта. Это — его душа, наделенная способностью любить безмерно. Любовь поэта приносит ему не только радость, но и горе. И все же чувства его всегда прекрасны. Недаром они отливаются в стихи дивной красоты.
Пусть факты, послужившие толчком для возникновения «Сонетов», почти полностью скрыты от нас, но зато нам открывается поистине великая душа их творца.
Нам же, когда мы читаем «Сонеты», открывается, что душевно их автор был бесконечно выше тех, кому он дарил свои чувства. Он тоже не идеальное существо, живой человек со слабостями и, может быть, даже пороками (сонет 110). Мы узнаем в характере лирического героя «Сонетов» ту многосторонность, которая присуща многим героям драм Шекспира.
Лирический герой поэзии не может быть без оговорок приравнен к личности автора. Здесь перед нами не портрет поэта, каким он представал своим близким в повседневном быту. Но способность открыть в процессе творчества высокие душевные возможности человека доступна только людям, обладающим прекрасными душевными качествами. Вот почему, если стихи Шекспира не автобиографичны в прямом смысле, все же они очень много говорят нам о том, каким человеком был их автор.
Сколько у него ликов, сколько настроений! Восхищенный, радостный, веселый, омраченный, грустный, истерзанный, примиренный, остроумный, ироничный, пророчески-вдохновенный, униженный, ликующий, гневный, меланхоличный, искренний, притворяющийся, разочарованный, верящий — каждое из этих душевных состояний отражено в отдельных сонетах. Вот оно — богатство раскрытия человеческой души! И вот шекспировская универсальность, его всеобъемлющий ум, глубоко и всесторонне постигший человека!
Анализ обнаруживает, что «Сонеты» не однородны в поэтическом отношении. Некоторые из них ближе к традициям гуманистической поэзии эпохи Возрождения, другие отходят от гармоничности, свойственной поэзии Ренессанса. В особенности это относится к группе сонетов посвященных смуглой даме (127–152). В стихах, адресованных другу, преобладает стремление к душевной гармонии, и такому умонастроению соответствует поэтический стиль данных стихотворений. В сонетах о смуглой даме говорится о двойственности и противоречивости чувств. Поэту трудно примирить противоречия, с которыми столкнулась его душа. Строй стихотворений, в котором говорится об этом, иной, чем в сонетах о друге. Но отдельные элементы новой поэтической манеры пробиваются и раньше.
Сонеты, в которых говорится о душевном разладе, о сердечных ранах и горьком сознании несоответствия реальной жизни идеалам, близки по своему характеру трагедиям, написанным Шекспиром в начале XVII века. Большинство сонетов посвящены темам сугубо личным, но душевные потрясения героя отражают неурядицы, происходящие в жизни вообще. Один из сонетов — сонет 66 — как бы протягивает связующую нить от личных драм к бедствиям общественной жизни.
Две тенденции, замечаемые нами в «Сонетах», связаны, по-видимому, с общей эволюцией творчества Шекспира. Если в начале своей литературной деятельности Шекспир был склонен верить в осуществимость идеалов гуманизма, то на рубеже XVI–XVII веков он увидел, что суровая действительность разбила надежды на всеобщую гармонию.