Трагедии

Шекспир Уильям

ГорацийНет, как видал я у него при жизни: с черной,Но серебристою.ГамлетЯ в ночь на стражу стану;Быть может, он опять придет.ГорацийЯ в том уверен.ГамлетКогда отца он примет образ, с ним яЗаговорю, хотя бы и самый ад разверзсяИ мне велел молчать. Всех вас прошу я:Как виденное вы скрывали до сих пор,Так и вперед молчанье соблюдайте;И что бы в ночь сегодня ни случилось,Пусть держится в уме, но с языка не сходит.Я за любовь вам отплачу. Прощайте.В одиннадцать я к вам иль в полночь

на площадкуПриду. ВсеГотовы мы к услугам вашим, принц.ГамлетЯ лишь любви жду на любовь в ответ.Прощайте.

Все, кроме Гамлета, уходят.

Тень моего отца в оружьи! Не к добру;Мне злое чуется. Настала б ночь скорее!Смирись, душа! Глазам людей деянья злыеВсе ж явятся, хоть скрой их глубины земные.

Уходит.

Сцена 3

Комната в доме Полония.

Входят Лаэрт и Офелия.

ЛаэртМои пожитки на судне: прощай,Сестра! Когда попутный ветер будетИ случай явится, не спи и вестиМне о себе давай.ОфелияТы сомневаться можешь?ЛаэртЗнай, ветреное Гамлета вниманьеЛишь дань обычаю и прихоть крови; этоФиалка в юности природы вешней, цветХоть ранний, но недолгий, сладостный, но краткий,Благоуханная, минутная забава;Не больше. ОфелияНеужели не более?ЛаэртВерь, не больше.Не только силой мышц и телом развиваясь,Природа в нас растет; но вместе с этим храмомВнутри его растет служение ума.И духа. Может быть, теперь тебя он любит,И чистоты его желаний не мрачитНи пятнышко лукавства; все же бойся,Его величье взвесив. У негоНет воли: своему подвластен он рожденьюИ, как простые смертные, не можетРасполагать собой; от выбора егоБлагополучие зависит государства.А в выборе он связан изъявленьемСогласья всей страны, как тела, головаКоторому он сам. Он говорит, что любит;А ты разумна будь и верь ему не больше,Чем может он в своем высоком положеньеНа деле оправдать; не больше, значит,Чем общий голос Дании решил бы.А после взвесь, чего бы лишилась честь твоя,Когда, доверчиво вняв этой песне, сердцеОтдав, ты чистоты сокровище раскрыла бЕго неукротимой дерзости. СтрашисьТого, Офелия, о, милая сестра,Страшись того и огради себяВ своей любви от стрел опасных страсти.Скромнейшая из дев щедра уж слишком,Коль пред луной свои красы разоблачает;И добродетели самой не избежатьКлевет. Детей весны покуда почки ихНе распустились, червь так часто поедает,И в утро юное, росистое, сыроеЗловредные всего опасней испаренья.Остерегайся ж; страх – защитник лучший твой:Довольно юности борьбы с одной собой. ОфелияСоветов добрых этих смысл поставлюЯ стражем сердца моего. Но, добрый брат мой,Подобно пастырям иным безбожным, к небуУказывая путь тернистый и крутой,Сам, как беспечный, ветреный гуляка,Ты не иди тропой цветистой наслаждений,Советам вопреки.ЛаэртО, за меня не бойся.Но медлю я. А вот идет отец.

Входит Полоний.

ДвойноеБлагословенье – благодать двойная;Мне выпал случай дважды попрощаться.ПолонийТы здесь еще, Лаэрт! Скорее на корабль!Уж ветром паруса его надулись;Тебя там ждут. Ну вот мое благословеньеИ правил несколько.(Кладя руку на голову Лаэрта.)Ты в памяти держи их.Не все, что в мыслях, языком болтай,Не все то делай, что на ум взбредет.Будь вежлив, но ни с кем запанибрата.Тобою выбранных, испытанных друзейСвяжи с собой, как обручем стальным,Но не мозоль ладони, первым встречнымДавая руку. Ссор остерегайся; если жПоссорился, держися до конца,Чтобы противник твой тебя остерегался.Всем отдавай свой слух, а голос лишь немногим:Все мненья слушая, храни свое сужденье.Будь в платье дорогом, коль терпит кошелек,Но не затейливом, в богатом, но не пестром:По платью часто судим мы о людях.Во Франции знатнейшие умеютС безукоризненным одеться вкусом.В долг не бери и не давай взаймы:Ссужая, с деньгами легко утратишь друга,А занимая в долг, расчетливость притупишь.А главное: будь верен сам себе,И неминуемо, как после ночи день,Ни с кем не будешь ты кривить душой. Прощай!Советы эти все мое благословеньеДа укрепит. ЛаэртПозволь почтительно проститься с тобой.ПолонийПора, иди; прислуга ждет тебя.ЛаэртПрощай, Офелия, и помни хорошенько,Что говорил тебе я.ОфелияВ памяти моейОно как под замком; а ключ пусть у тебя.ЛаэртПрощай.

Уходит.

ПолонийА что, Офелия, он говорил тебе?ОфелияО принце Гамлете он говорил мне.ПолонийПридумано недурно.Я слышу, будто с некоторых порНередко он тебе дарит часы досуга,И ты сама его охотно принимаешь;А если так, – как говорили мне,Чтобы предостеречь, – тебе сказать мне надо,Что понимаешь ты не ясно, чем должнаБыть дочь моя и что твоей пристойно чести.Скажи мне правду: что такое между вами? ОфелияЯ часто слышала за эти дни признаньяВ его ко мне влеченье.Полоний«В влеченье!» Говоришь ты, как ребенок малый,Неопытный в таком опасном деле.И веришь в эти ты его «признанья»?ОфелияНе знаю я, отец, что думать мне о них.ПолонийЯ научу тебя: представь, что ты дитя,Что ты за чистую монету приняла«Признанья». Но признай, что ты дороже стоишь,Или, – договорю уж до конца, чтоб фразуНе портить, – или я останусь в дураках. ОфелияОтец мой, о своей любви он мне твердилПрилично и с почтеньем.ПолонийМое «почтенье». Вот тебе и на.ОфелияИ речи подтверждал свои, отец мой,Священнейшими клятвами небес.ПолонийСилки для глупых птиц. И сам я знаю,Как щедро клятвами, коль кровь кипит, душаЯзык снабжает. Вспышку эту, дочка,Что больше света, чем тепла, дает и гаснет,Не разгоревшись даже, не примиТы за огонь. Вперед будь поскупееДевичьим обществом своим; дорожеЦени свою беседу, чтоб ееДобиться было потруднее. А чтоДо принца Гамлета, то знай: он молод,На привязи он ходит посвободней,Чем ты, Офелия; короче, клятвамЕго не верь. Они одни лишь средства,Прикрытые обманчивой личиной,Но полные исканий нечестивых;И святостью они и благочестьем дышат,Чтоб обольстить вернее. Раз навсегда тебеЯ коротко и ясно говорю: впередМинуты ни одной не трать досужейТы, с принцем Гамлетом болтая и толкуя.Смотри ж, запомни; а теперь ступай.