Трагедия 22 июня: блицкриг или измена?
Шрифт:
Более того, Рокоссовский был единственным равным Жукову и по званию, и по славе, кто еще с довоенных времен открыто говорил Георгию Константиновичу о его недостатках и как человека, и как военачальника.
В своих мемуарах Рокоссовский не стеснялся писать подлинную правду о Жукове, в т. ч. и как о начальнике Генштаба, поскольку ему самому приходилось выполнять не адекватные реальности приказы Генштаба в первые дни воины.
Любимец Сталина, подлинный Суворов Красной
При жизни Сталина Рокоссовский был вторым в высшем военном командовании СССР человеком, кого Иосиф Виссарионович называл по имени и отчеству — первым и долгое время единственным был маршал Шапошников Борис Михайлович.
За блистательный, во многом и по признанию многих уникальнейший полководческий талант, недюжинный ум и способность к стратегическому мышлению, проведение крупнейших операций с минимальным числом потерь, высокие личные и деловые качества и принципиальность Сталин чрезвычайно высоко ценил Рокоссовского.
Открыто и даже в письменной форме называл его Суворовым в Красной Армии [255] . Даже в тяжелейших условиях начального периода войны Рокоссовский осуществлял свои операции так, что соотношение потерь у него было 1:2,5 не в пользу немцев! [256] Отдавая дань его полководческому таланту, немцы уже в 1941 г, прозвали Рокоссовского «Генерал-Кинжал» и в страхе уступали ему города, которые не могли взять другие генералы [257] .
255
Чуев Ф. Несписочный маршал. М., 1995. С. 81.
256
Там же, с. 72.
257
Там же, с. 83.
В 1943 г, после Сталинградской битвы, фельдмаршал Паулюс именно ему, Рокоссовскому, вручил свое личное оружие: побежденный — Победителю!Паулюс знал, кому он «обязан» невиданным дотоле поражением и разгромом! [258]
В годы Великой Отечественной войны Москва салютовала войскам Рокоссовского свыше 61 раза. Ни одному другому полководцу той войны, в т. ч. и Жукову, такие почести не оказывались [259] .
258
Там же, с. 73.
259
Абрамов А.У Кремлевской стены. М., 1987. С. 309.
Солдаты и офицеры фронтов, которыми командовал Рокоссовский, обожали своего командующего и слагали о нем песни. Это был единственный Маршал Советского Союза, встречать которого население освобожденных им городов даже десятилетия спустя выходило в полном составе, устилая весь путь маршала «ковром» из живых цветов. Ни одного маршала в СССР народ не любил так, как любил
Рокоссовский был единственным из общевоинских маршалов СССР времен войны, который никак не засветился в послевоенном т. н. трофейном разграбление Германии.
Даже из Польши, где он не один год пробыл министром обороны и маршалом Войска Польского, Рокоссовский вернулся с одним чемоданчиком.
И вот еще что. Рокоссовский первым из двух главным маршалов Победы подготовил свои мемуары. Если бы то, что он написал, был о п ропущено в Печать, ни одна из баек Жукова не то что н е смогла бы появиться на свет — не могла бы даже и «зародиться».
Уж если такой выдающийся профессионал прямо указал на то, что система мер по обороне страны, которая в первом полугодии 1941 г. реализовывалась Наркоматом обороны и Генштабом, не имела признаков адекватности реально складывавшейся в канун войны обстановке, то соответственно действия цензуры были направлены на сокрытие главной тайны Великой Отечественной войны — тайны поражения наших войск в ее начальный период.
Тайны, раскрывать которую Жуков (да и не только он) категорически не желал.
Под маской «объективных размышлений» и столь же «объективных воспоминаний» легко организовать «глубоко эшелонированную оборону» этой тайны и все валить на Сталина, к которому даже его враги на мировой арене относились с уважением, гордились, что имеют в его лице принципиально непримиримого противника.
Пожалуй, небезынтересным для многих явилось бы мнение самого заклятого врага Сталина — А. Гитлера. По свидетельству И. фон Риббентропа, «в те тяжелые дни после окончания боев за Сталинград… состоялся весьма примечательный разговор (т. е. у Риббентропа — А. М.) с Адольфом Гитлером. Он говорил — в присущей ему манере — о Сталине с большим восхищением.
Он сказал: на этом примере снова видно, какое значение может иметь один человек для целой нации. Любой другой народ после сокрушительных ударов, полученных в 1941 — 1942 гг., вне всякого сомнения, оказался бы сломленным. Если с Россией этого не случилось, то своей победой русский народ обязан только железной твердости этого человека, несгибаемая воля и героизм которою призвали и привели народ к продолжению сопротивления. Сталин — это именно тот крупный противник, которого он (Гитлер) имеет как в мировоззренческом, так и в военном отношении.
… Создание Красной Армии — грандиозное дело, а сам Сталин, без сомнения, — историческая личность совершенно огромного масштаба» [260] .
Даже у Гитлера в дни такого тяжелейшего, дотоле неведомого ему поражения хватило сил и, не постесняюсь того сказать, мужества признать превосходство Сталина и произнести это вслух. А у нас уже полвека, со времен небезызвестного Хрущева, верхом шика почитается языческое глумление не только над прахом, но и над памятью не без посторонней помощи покинувшего этот мир Сталина!
260
Риббентроп И.Тайная дипломатия III рейха. Смоленск, 1999. Цит. по: Мухин Ю.Убийство Сталина и Берии М., 2002. С. 248 — 249.