Трагедия царя Бориса
Шрифт:
Царь встревоженно спросил:
– Там хоть что-то осталось?
– Осталось, Федор Иванович, но разворовано немало. Большие убытки понесла государева казна. Не только сотни рублей, но и золотые и меховые изделия украдены.
Годунов положил на стол перед царем мелко исписанную грамоту и сообщил:
– В этой грамоте, Федор Иванович, перечислены все убытки, которые понесла государева казна.
Царь взял в руки исписанный лист и стал читать. Через некоторое время он положил его на стол, грустно произнес:
– Вот и верь после этого верным слугам. Я, признаться, еще надеялся, что ты ошибся и наговариваешь на Головиных, а все оказалось чистой правдой.
– Что будем делать с Головиными, государь?
Федор на какое-то время задумался, затем сказал:
– За такое преступление всех Головиных нужно казнить, чтобы другим неповадно было.
– Больше всего наказание заслуживает Петр Головин, и его надобно казнить, а остальные Головины заслуживают ссылки и лишения должностей и состояния. Хотя Михаил Головин уже скрылся, говорят, убежал в Литву.
– Как только сегодня явятся бояре, ты, Борис Федорович, доложишь им результаты проверки казны. Пусть боярский суд решает, что делать с супостатами.
Хищение государевой казны было настолько крупно, что боярский суд вынужден был приговорить Петра Головина к смертной казни, а его братьев окольничих Ивана и Владимира отправить в ссылку без думного чина в Чебоксары. Еще шесть родственников Головиных были приговорены к отправке в Сибирь и Казанские пригороды.
Борис Годунов ликовал: наконец, он нанес враждебной ему Думе сокрушительный удар. Бояре попритихни, перестали открыто выступать против управителя.
Казнь Петра Головина состоялась утром, на Торговой площади. Его привезли в клетке под охраной стрельцов. Сразу же подвели к высокому помосту и передали в руки палача. Бывший казначей от страха упирался, постоянно озираясь по сторонам, как бы ища защиты и сострадания от окружающих.
Народ же, собравшийся на площади, свистел, кричал, а некоторые пытались прорваться сквозь строй служивых, чтобы самим учинить расправу над злоумышленником. Постоянно слышались крики:
– Смерть злодею! Смерть казнокраду!
– Рубите ему голову быстрей! Пусть умрет вор и злодей!
Здоровенный детина-палач с широким топором взял за шиворот Петра и подтащил к чурке.
Вышел на помост дьяк с грамотой и стал монотонно читать ее, где перечислялись все совершенные преступления казнокрада и его родственников.
Уже с раннего утра царь Федор сидел в Приемной палате и размышлял о предстоящей казни. Вся душа его противилась, чтобы привести решение Боярской думы в исполнение – казнить Петра Головина.
В голове крутились заповеди Иисуса Христа: «Не убий! – Ибо Господь Бог запрещает отнимать жизни у других людей или у самого себя. Жизнь есть величайший дар Божий, и только Бог назначает пределы земной жизни человека».
И тут же в голову приходила другая заповедь Иисуса: «Ибо если вы будете прощать людям согрешения их, то простит и вам Отец наш небесный. А если не будете прощать людям согрешения их, то и Отец ваш не простит вам согрешений ваших».
Лежа в болезни почти на смертном одре, он дал слово перед Господом, что будет соблюдать все заповеди Иисусовы, если он подымется и выздоровеет. И вот пришел этот час. Он должен простить злоумышленника.
Царь тут же написал грамоту, велел немедленно отвезти ее на Торговую площадь и остановить казнь.
Борис тут же возмутился:
– Да как же это так, Федор Иванович! Ты хочешь простить злодея, который разграбил почти всю государеву казну?
Царь Федор с укором посмотрел на своего шурина, молвил:
– Я дал Господу обет неуклонно соблюдать все заповеди Иисусовы, а «не убий» и «прощай ближнего» являются одними из его заповедей. Годунов затоптался на месте, пытаясь возразить, но царь в гневе стукнул посохом об пол, крикнул:
– Немедленно исполняй! И если казнят Головина, то ты будешь в ответе! Казнь я заменяю ему ссылкой в Арзамас.
Палач уже занес топор над головой несчастного Головина, как вовремя подоспевший Борис Годунов крикнул:
– Стой! Прекратить казнь!
Палач с недоуменным лицом застыл с занесенным над жертвой топором. Потом с сожалением опустил к своим ногам орудие казни.
Управитель подал грамоту дьяку. Тот медленно развернул указ царя и стал читать. В грамоте говорилось, что смертная казнь Петру Головину заменяется ссылкой в Арзамас с лишением всех званий и чинов. Кроме того, по указу царя Федора, Ивана и Владимира Головиных и их родственников велено сослать в Сибирь.
Толпа, пришедшая поглазеть, как вору и изменнику отрубят голову, не получив удовлетворения, завозмущалась, забурлила. Разгневанные горожане кричали:
– Смерть вору и изменнику!
Вся огромная масса народа, заполнившая Торговую площадь, двинулась к помосту, готовая сама произвести расправу над провинившимся. Хорошо, что предусмотрительный Годунов заранее дал распоряжение конным стрельцам, и они медленно стали оттеснять народ с Торговой площади.
7
Казалось, Боярская дума понесла урон. Из нее были выдворены влиятельные враги Годунова Головины. Но борьба для управителя только начиналась. Хотя многие из бояр прикусили языки и перестали вредить Борису, но это было временно.
Удельный князь Мстиславский еще при царе Иване Грозном занимал пост главы Боярской думы. Он был человеком покладистым, со слабой волей, и нерешительным.
Не успели еще все успокоиться в связи с событиями отлучения от царского престола Головиных, как бояре стали закручивать новую интригу. И над царским шурином нависла новая беда.