Трагедия
Шрифт:
Он развернул меня, затем опустился на одно колено.
— Выходи за меня?
— Да.
Он ухмыльнулся и надел кольцо мне на палец.
— Чертовски время.
— Я люблю тебя.
Кейн вскочил на ноги, обхватив мое лицо руками.
— Я тоже тебя люблю. И буду любить тебя каждый день до конца твоей жизни.
Я наклонилась ближе, улыбаясь ему в губы, и прошептала:
— Докажи это.
Эпилог
Кейн
Два с половиной года спустя…
— Куда пошла Пайпер?
Мама Пайпер пожала плечами с кожаного дивана. Её отец сделал то же самое из кресла, которое я сделал прошлым летом. Они оба были слишком заняты воркованием над моей маленькой племянницей, играющей на полу, чтобы даже поднять глаза и ответить на мой вопрос.
Ранее сегодня Пайпер тоже была здесь, сидела в своем углу дивана. Но даже с ребенком на руках она сегодня утром была не дома. Она была тихой и отстраненной. Я думал, это просто потому, что она устала. На прошлой неделе у нас была компания, и вдобавок ко всему, близнецы всю прошлую ночь были на ногах. Гейб и Робби только что научились выползать из своих колыбелей, так что к нам в комнату трижды приходили поздние посетители.
Но когда я вышел из дома час назад, взяв Исайю с собой в магазин, Пайпер улыбалась на кухне. Казалось, она вернулась к своему нормальному состоянию.
Вот только теперь я не мог её найти, и у меня внутри возникло ощущение, что что-то не так.
Поскольку её родители ничем не могли мне помочь, я оставил их и пошел дальше по дому. Я уже проверил комнату мальчиков и нашу спальню, но безуспешно. Я заглянул в комнату для гостей, но её не было и там. Её брат и его жена оба вырубились на кровати, воспользовавшись возможностью вздремнуть, пока бабушка и дедушка нянчились с их трехмесячной дочерью.
Я прокрался по коридору, подходя к прачечной.
— Черт. — Её нигде не было.
Я вышел наружу через заднюю дверь гаража и оглядел двор. Все, что я видел, это игрушки, разбросанные по траве, и груда бревен по ту сторону забора.
Двор был новой пристройкой к нашему дому. Прошлым летом мы привезли погрузчик с бортовым поворотом и выровняли это место, чтобы положить немного дерна. Затем мы заменили окна столовой на французские двери и построили веранду, и теперь у нас было место, где мальчики могли играть на улице.
Я как раз строил им, мать всех домов на деревьях, в роще в дальнем углу двора. Там должна была быть лестница. Сам дом будет достаточно большим для них, независимо от того, сколько им лет. С четырьмя стенами и прочной крышей они смогут разбить там лагерь, когда станут старше.
Я прошел через двор, собирая водяные пистолеты, футбольные мячи и пластиковую желтую бейсбольную биту. Бросив их в открытый ящик для игрушек, я подошел к воротам и вышел, чтобы направиться к своей старой хижине.
Пока мы расчищали территорию под двор, я также решил, что тропинки между хижиной и нашим домом недостаточно. Поэтому я проложил между ними узкую гравийную дорогу. Теперь, если кто-то поднимался по одной стороне горы, чтобы добраться до одного из домов, ему не нужно было ехать обратно, чтобы добраться до другого.
На полпути через дорогу я улыбнулся, когда смех и лай эхом доносились из магазина. По мере моего приближения визг и хихиканье становились все громче.
Я взбежал по лестнице, ухмыляясь следам от бензопилы на досках крыльца. Я заменил стул, который разрубил на куски, но следы остались. Они напоминали мне о том, какой несчастной и одинокой была моя жизнь. Они напоминали мне, как мне повезло сейчас.
Без стука я открыл дверь своего бывшего дома.
Посреди комнаты Робби и Гейб карабкались на Кода, нашего пса.
Мы купили его щенком вскоре после рождения мальчиков. Он был маленьким, но, когда вырос, стал огромным. Он весил чуть больше ста фунтов и был похож на волка, хотя мальчишки обращались с ним скорее как с лошадью и постоянно катались на нем верхом.
Робби в данный момент сидел на спине Коды, а Гейб изо всех сил пытался вырвать игрушку из плетеной веревки изо рта Коды. Пес посмотрел на меня, отмечая мое присутствие, затем сильнее дернул за веревку, отчего Гейб рухнул на пол, заливаясь смехом.
Я не верил, что собаки могут улыбаться, пока не увидел, как Кода играет с мальчиками. Но он улыбался от уха до уха, счастливый быть с двумя своими любимыми людьми.
Тем временем мама сидела с ними на полу, её телефон был включен, и камера щелкала, когда она делала, наверное, тысячную фотографию за день.
— Ты видела мою жену? — спросил я.
— Нет. — Она улыбнулась. — Извини. Я была занята, пытаясь сохранить жизнь этим двоим.
Я усмехнулся.
— Это работа на полный рабочий день.
Если не считать темно-карих глаз, похожих на глаза Пайпер, мальчики были моей точной копией. С моими темными волосами и своими озорными улыбками Робби и Гейб находили неприятности быстрее, чем Кода гонялся за белкой на дерево.
В два года безопасность еще не была концепцией, которую они усвоили. Если был стол, на который можно было залезть и спрыгнуть, они его находили. Если в доме был ящик или шкаф с острыми предметами, они его открывали. Если бы была лестница или холм, они могли бы броситься вниз.
Они искали опасности, все время хулиганя друг с другом. У одного или обоих всегда была царапина или синяк под глазом. Колени всегда были содраны, а локти в расцарапаны. Они постоянно толкались и боролись.
— Папочка! — Гейб наконец заметил меня и бросил игрушку с веревкой. Он вскочил на ноги и помчался в мою сторону. Его ноги не успевали за головой, когда он бежал ко мне, поэтому нырнул мне в ноги. Я поймал его прежде, чем он успел упасть, как раз вовремя, чтобы поймать и его брата.