Трагический исход
Шрифт:
«Я ее узнал, – подумал Зизи. – Она подружка хозяина. От нее всегда публика в восторге!»
Между тем, объявленное Горелкой представление началось, и зазывала с повадками хулигана уже держал в вытянутой руке большой упитанный шар серого цвета, который яростно сопротивлялся.
– Вот вам товар, – начал Горелка, – посмотрите, какой жирненький и плотненький, с зубами, которые могли бы разгрызать сталь скорее механической пилы. Да, эта кобылица стоит 98 беговых лошадей! Дамы и господа могут сами убедиться в этом,
Но вокруг образовалась пустота, раздались испуганные возгласы, никто из присутствующих не пожелал убедиться в отменных качествах животного.
Действительно, это была огромная крыса, живущая в сточных канавах, превосходящая своими размерами ласку. И толпа отступила, опасаясь, как бы Горелка по недосмотру или по злобе не выпустил ее.
Вдруг послышались ругательства, отвлекшие внимание толпы, и сердитый голос произнес:
– Ну и народищу здесь понабилось, как селедки в бочке! Потеснитесь! Я и моя половина тоже пришли на представление!
Зизи заметил:
– Бедо и Тулуш пожаловали. Ничего себе «избранное общество»!
Соблюдая осторожность, он вертелся вокруг клетки, стараясь скрыться от вновь прибывших.
Зизи хорошо знал как Иллюминатора и Горелку, так и Бедо и Тулуш.
Ужасный хулиган Бедо наводил страх на весь Бельвиль, а теперешняя его подружка, неоднократно принимающая участие в его делах, промышляла спекуляцией.
– Мамаша Тулуш, – бормотал сквозь зубы Зизи, внимательно рассматривая старуху, – тертый калач, скупщица краденого… у меня хорошая память.
Больше он не занимался вновь прибывшими, увлекшись спектаклем.
Зизи протиснулся в первые ряды ратодрома. Горелка бросил крысу в клетку, и обезумевшее от страха животное бегало по кругу, ударяясь о сетку, стараясь найти лазейку, чтобы убежать.
Но все было напрасно, и чем безумнее становилось животное, тем громче кричала толпа.
И если животному удавалось на один миг вцепиться в сетку, удары палки сразу же обрушивались на его когти, заставляя отказаться от подобной затеи. Его лапы были окровавлены… Вдруг наступила полнейшая тишина: все увидели, как кучер с апоплексическим лицом вывел на поводке сильного бульдога с квадратной пастью, плотной грудью и с чрезвычайно кривыми ногами.
– Вот наш чемпион, – объявил Горелка, повысив голос. Потом он перечислил все рекорды, установленные бульдогом, и продолжил: – На прошлой неделе он загрыз шесть крыс в течение двенадцати секунд.
Он подождал, когда стихнут аплодисменты.
– Сегодня в первый раз ему придется бороться с крысами сточных канав… Мы увидим вскоре, кто победит, но я уверен, что крысиный король. Могут произойти кой-какие неприятные события…
Быстрым движением Горелка открыл маленькую дверцу в решетчатой клетке, и пес, возбужденный предстоящей борьбой, выскочил на середину предоставленной ему
Но пес вдруг жалобно завыл: крыса укусила его в губу. Машинально он тер лапой свою пасть, проводил по кровоточащей ране розовым языком. Но затем с глазами, сверкающими от бешенства, с обнаженными клыками он совершил второй бросок и смело вцепился в жирный затылок крысы, сжав челюсти.
С этого момента почти побежденное животное извивалось в неслыханных мучениях, и напрасно его когти проникали в грудь пса, последний не шевельнулся.
Потом крыса издала пронзительный визг и упала, став вялой и неподвижной. Кровь хлынула из ее ноздрей.
Бульдог, выпустив крысу, разглядывал ее с любопытством своими большими круглыми глазами, казалось, плохо понимая, почему этот противник, сопротивляющийся столь яростно несколько мгновений назад, теперь не двигается, не нападает на него.
Раздались аплодисменты, и среди тех, кто хлопал особенно горячо в честь победы бульдога, находился человек, внешний вид которого и фигура привлекли внимание Зизи и вызвали восхищение.
«Здорово, – подумал грум. – Ничего не скажешь! Похоже, он кого-то разыскивает…»
Мужчина был одет изысканно, утонченно, если не в высшей степени элегантно в коричневый с красной полоской костюм. Тяжелая цепочка золотых часов красовалась на его жилете, тоном светлее пиджака. Его желтые ботинки блестели. На голове он носил шляпу-котелок, лихо надвинутую на уши.
Своей манерой держаться он выделялся в этом обществе сомнительной репутации, состоящем из бродяг и проституток. И между тем, он чувствовал себя совершенно непринужденно среди этих людей. У него были красивые черные глаза, тщательно выбритое лицо, густые усы, навощенные на концах.
«Вероятно, букмекер», – подумал Зизи.
Не желая признаться самому себе, он завидовал выправке этого человека, его крепким плечам, высокому росту. Но внезапно Зизи прервал свои размышления и закричал:
– Кто это толкает меня в спину?
Но, повернув голову, удивился:
– Гаду?
Перед ним стояла старая женщина, сгорбленная, опирающаяся на палку. Она была закутана в шаль, когда-то многоцветную, но под воздействием дождя и солнца давно уже выцветшую и получившую теперь зеленовато-коричневый оттенок.
Женщина была безобразной, какой-то неопрятной. Она надела на свои волосы грязно-серую шляпу с пером, лишенным свежести, причем, шляпа сидела косо на ее голове. Из-под кружевной изношенной юбки виднелись ее большие ноги, обутые в стоптанные башмаки.
Вид у нее был суровый, нелюдимый.
– Да, это я, Гаду, – ответила она. – Вот уже более получаса я жду тебя, бездельник!
Зизи извинился, подчиняясь превосходству, благодаря которому эта зловещая женщина, казалось, влияет на него.