Трагический исход
Шрифт:
Увидев входящую баронессу де Леско, Жером Фандор встал, чтобы учтиво поприветствовать ее, и придвинул к ней кресло.
Он осведомился о назначении ее визита и, не прерывая ее и, казалось, не удивляясь, выслушал подробное повествование молодой женщины.
– Мадам, – объявил наконец Жером Фандор тоном холодной вежливости, являющейся свидетельством большой галантности, – я безгранично предан вам и обещаю строгое соблюдение тайны, но я хочу узнать, не беспокоит ли вас опасность огласки.
– Нет, это меня совершенно не беспокоит.
– Хорошо,
Фандор улыбался, так как чувствовал, что Валентина поставлена в затруднительное положение, затем он заговорил очень просто:
– Мадам, если я вам обещаю соблюдение тайны, то, с вашей стороны, вы должны мне доверять.
– Мсье, я считаю, что если я пришла сюда…
– Вы пришли сюда, мадам, может быть, только потому, что поддались своим чувствам! Я задам вам несколько вопросов и прошу вас искренне ответить на них, особенно на три.
– Я готова, мсье.
Фандор отклонился назад в своем кресле и посмотрел на Валентину в упор:
– У вас есть любовник, мадам?..
Услышав такой внезапный вопрос, Валентина вздрогнула, но бойко ответила:
– Нет, мсье!
– Тем лучше!.. Подозреваете ли вы кого-нибудь?
– Я никого не подозреваю.
– Итак, позволите ли вы мне быть категоричным и сделать все для того, чтобы найти ваши драгоценности? Не будете ли вы стремиться пощадить вора и предпочтете потерять ваш кулон скорее, чем рисковать, увидев этого человека арестованным?
Задав последний вопрос, Фандор, казалось, занялся перелистыванием бумаг, но на самом деле журналист не терял из вида тонкого лица Валентины. Ему казалось очевидным: или молодая женщина была искренней, сказав ему, что не имеет любовника и для нее безразлично, если арестуют вора, или, наоборот, она солгала ему, и в этом случае ее тайная стыдливость осложнит его задачу, и ему придется действовать тогда осторожно.
Но Фандор вскоре получил дополнительные данные.
– Мсье! – воскликнула молодая женщина. – Я была бы так рада, так счастлива, если бы вы арестовали мошенника! Это вор и ничего более. Я полагаю, что если бы он захотел вызвать скандал, то вы смогли бы справиться с ним, и поэтому…
– Успокойтесь, мадам, – прервал ее Фандор. – Я надеюсь, что в течение двух суток вам будут возвращены ваши драгоценности. Я убежден, что вы имели дело с шантажистом… И все уладится.
Встав, журналист подчеркнул, что прием окончен. Валентина спросила его:
– Должна ли я снова прийти сюда, мсье?
– Нет необходимости, мадам, я вас уведомлю, как только мои поиски дадут результат.
Спустя четверть часа после того, как баронесса де Леско возвратилась на улицу Спонтини, тронутая теплым приемом, который ей только что оказали, и очень надеясь, что журналист постарается отыскать ее бриллианты, Фандор в мягкой шляпе, опираясь на тяжелую трость со свинцовым наконечником и посвистывая, шагал по улице Тардье.
– Вернулся
– Еще нет, мсье!
– Тогда я пойду прогуляться. Передайте ему, чтобы он меня здесь подождал.
– Договорились, мсье.
Фандор, будучи жителем Монмартра, хорошо знал расположение улицы Жирардон. Он быстро поднялся по ступенькам, которые вели к Сакре-Кеер, сориентировался, подошел к загадочному особняку.
Что же собирался сделать журналист?
Просто-напросто он намеревался постучать в дверь дома, где проживал вор, укравший у баронессы де Леско бриллианты!
Согласно приобретенному опыту Жером Фандор не сомневался в выбранном им методе нахождения бриллиантов молодой женщины.
Из всех преступников шантажисты наиболее трусливы по своей природе, и поэтому их легче всего брать на испуг.
Фандор считал, что достаточно только предупредить человека, который мошенническим способом украл бриллианты, достаточно напугать его, чтобы он покорно подчинился.
– Черт возьми! – воскликнул Фандор. – Есть тут… кто-нибудь?
И чтобы представить себе гостей загадочного особняка, репортер с силой потянул за колокольчик, который служил звонком при входе в сад.
Прошло некоторое время, звонок перестал вибрировать, но никто не вышел, чтобы открыть дверь.
– Да, – произнес Фандор. – Уж не глухие ли они там случайно? – И он начал трезвонить сильнее и сильнее, но все было напрасно.
– Проклятие! – выругался Фандор. – Обязательно нужно, чтобы они мне ответили.
Продолжая звонить, он взялся за ручку двери, пытаясь открыть ее…
Дверь была заперта на замок!
Фандор пришел в замешательство. Валентина сказала ему, что накануне она беспрепятственно вошла в сад, что ей не пришлось даже звонить, значит, вор изменил тактику.
– Ладно, ладно, – проворчал журналист, потрясая створками двери, – посмотрим, за кем будет последнее слово.
Фандор сделал несколько шагов, рассматривая со всех сторон маленький особнячок. Все окна были наглухо закрыты, ставни тоже. Дом имел заброшенный вид. Фандор отступил до середины дороги и спросил:
– Неужели там никого нет?
Затем, поскольку его призывы остались безответными, он очень громко крикнул:
– Черт возьми, черт! Я пришел слишком поздно. Надо убираться отсюда.
И, пожав плечами, он пошел прочь.
Отказался ли Фандор от мысли проникнуть в этот загадочный особняк?
Ни за что!
Фандор просто разыгрывал комедию.
Будучи простым детективом-любителем, он не имел права взламывать дверь жилища, как это делают агенты официальной полиции, и поэтому он вынужден был отступить и принять отчаявшийся вид, чтобы убедить жителей особняка и заставить их подумать, что он отказывается от своей затеи проникнуть в дом. Но Фандор не завернул за угол улицы Жирардон, а ускорил шаги и, спустившись с горы, направился на площадь Сен-Пьер.