Трактат о Явлениях Ангелов, Демонов и Духов
Шрифт:
Что же сказать теперь об этих рассказах? Платон свой рассказ об Еросе прямо называет басней и потому эту басню можно принимать и не принимать за истину. Платон привел ее только с тем, чтобы перейти к заключению о бессмертии души. Для цели, которой задался Платон, было все равно, Ерос ли ожил и рассказывал о состоянии загробной жизни, или кто-нибудь другой; Платон указал на лицо (может быть, выдуманное или умершее, но не оживавшее) потому только, что такой метод для передачи фактов гораздо удобнее или, может быть, этот рассказ быль в ходу и Платон воспользовался им для своей цели. Лукиан рассказал басню и тут же осмеял ее, как нелепость, которой верила толпа, масса народная. Плутарх искренне верит переданному им рассказу.
Рассказы
В деревне Туллии, лежащей неподалеку от Иппоны, Курмкуриал (т. е. квартальный) заболел и впал в бесчувственность, продолжавшуюся несколько дней, по истечении которых он открыл глаза и спросил: что случилось с Курмом-кузнецом из этой же деревни? Ему отвечали, что кузнец Курм скончался в то самое время, как он проснулся от бесчувственного состояния.
Тут проснувшийся рассказал все виденное им и слышанное. «В то самое время, сказал он, как я возвращался в эту жизнь, я слышал приказание, по которому не Курма-куриала, а Курма-кузнеца нужно отозвать от здешнего мира в другой мир. Я видел там очень многих знакомых и незнакомых. Одни из виденных мною знакомых давно уже умерли, другие и теперь еще в живых; я видел также многих знакомых и незнакомых духовных, которые советовали мне отправиться в г. Иппону и принять там Святое крещение от тамошнего Епископа Августина. Я отправился в Иппону, принял крещение от Августина и потом явился в рай, в котором не позволили долго оставаться; мне сказали, что если я хочу быть в раю, то для этого предварительно должен креститься. Я крайне удивился и сказал: «Да я же принял крещение»; но мне на это заметили, что я крестился только в видении (in der Vision), тогда как нужно на самом деле, а не в видени идти в Иппону и там принять крещение». Оправившись от болезни, он пошел в Иппону и в числе других оглашенных принял крещение.
Августин узнал случайно об этом через два года, пригласил к себе Курма, выслушал от него рассказ и записал [252] .
Когда Сильвий, Епископ Альбский [253] , впал в бесчувственность вследствие болезни, его сочли мертвым, омыли, облачили, положили на носилки и целую о нем ночь провели в молитве; на следующее утро он проснулся как бы от глубокого сна; открыв глаза, Сильвий поднял руку к небу и, вздохнув, сказал: «О, Господи, зачем Ты возвратил меня в эту плачевную юдоль?» — и больше ничего не сказал.
252
Lib. de Cura pro Mortuis, c. 12, p. 524.
253
Gregor Turon., Lib. VII, с. 1.
Через несколько дней он сказал, что два Ангела проводили его на небо, где он видел блаженство рая, из которого его удалили против его воли с тем, чтобы он еще пожил. Григорий Турский клянется Богом, что он слышал этот рассказ из уст самого Сильвия.
В Рейхенау (Reichenau) монах Фетин (живший еще в 824 году) заболел и, лежа в постели, закрыл глаза. Он не успел еще уснуть, как увидел страшного демона, который показывал ему различные виды и орудия мучений и угрожал подвергнуть Фетина этим мучениям. Тут же заметил он множество других злых духов с различными орудиями, приготовлявших ему гроб.
Далее ему казалось, что в его келью явились строгие лица в орденской одежде и прогнали демонов. Тут-то Фетин заметил у своей постели светоносного Ангела, который взял его за руку и проводил его по очень приятному пути между чрезвычайно высокими горами, у подошвы которых стремительно
Он увидел далее монаха-скрягу, который осужден был на страдание в свинцовом гробе до судного дня. Он заметил потом аббатов, Епископов и между ними Карла Великого, которые осуждены были страдать, в продолжение известного числа лет, в огне. Наконец, он видел блаженство святых на небе. После всего Ангел Господень пояснил ему, как гнусны бывшие тогда обыкновенными, но в глазах Божих ненавистными, грехи, между которыми упомянул о Содомском грехе, как самом преступном.
По оффиции Аббат ночью посетил больного, который рассказал ему все виденное подробно. Аббат записал рассказ. Предсказав, что его смерть настанет через три дня (что и случилось), Фетин поручил себя молитве собратий, приобщился Св. Тайн и почил в мире 31 октября 824 года.
Знаменитый Гинкмар [254] , Архиепископ Реймский, в своих окружных посланиях к подведомым ему епископам и благоверным своего диоцеза, передает подобный рассказанному факт. Его знакомый Бертольд, заболев, приобщился Св. Тайн и в течение 4-х дней не принимал вовсе пищи; на четвертый день он до того ослабел, что не обнаруживал никаких признаков жизни. Около полуночи он позвал жену и просил ее поскорее пригласить духовника. Священник приближался только к дому, как Бертольд сказал жене: «Приготовь стул, священник идет уже». Когда вошедший священник прочитал молитву, Бертольд отвечал на молитву и рассказал виденное им:
254
Hincmar, Lib. II, p. 805.
«Оставив мир, я видел сорок одного епископа и между другими Еббо, Леопарделия и Енея; все они, одетые в грязные одежды, то горели в огне, то зябли от стужи невыносимой. Еббо сказал мне: «Иди к моим друзьям и скажи им, чтобы они принесли за нас бескровную жертву». Я повиновался. Возвращаясь назад, я видел их исполненными радости. Далее видел короля Карла (вероятно, Лысого, умершего в 875 году), снедаемого червями. Карл просил меня сказать Гинкмару, что Гинкмар может помочь ему в горе, Гинкмар принес бескровную жертву, и Карл почувствовал облегчение. Я заметил потом Епископа Орлеанского и четырех демонов, которые сперва окунули его в кипящей смоле, а потом бросили его в леденящую жидкость. О нем просили, и он получил облегчение. Потом видел я графа Отер, точно так же страдавшего. Я просил жену графа, друзей и вассалов молиться о графе, — и он освободился от мучений. Бертольд приобщился после этого Св. Тайн и почувствовал себя лучше — с надеждою прожить еще четырнадцать лет, как сказал ему руководитель, показавший ему все рассказанное.
Следующий факт случился с реформатом в 1689 г. [255] Йоркский чиновник Генрих Батц (Batz) умер от удара в 15-е августа и положен во гроб в 17-е августа с тем, чтобы похоронить его, так как никто не подозревал в нем ни малейших признаков жизни. Между тем, к удивлению всех и к ужасу некоторых, когда его хотели опустить в яму, он поднял такой крик, что испугал всех участвовавших в погребальной процессии, и его тотчас освободили из гроба. Опомнившись, он рассказал много поразительных случаев, которые открыты были ему в двадцатичетырехчасовом экстазе.
255
Larrey, Hist. de Louis XIV an. 1698, p. 68.