Трансцендент
Шрифт:
— Привет!
— Здравствуй. Ты кто?
— Ангел! А ты?
— Я не знаю… иногда мне кажется, что я демон.
На лице Полины приветливая улыбка нехотя сползла уголками вниз и сделала миловидное личико серьёзным.
— Так значит, это ты…
— Ты меня знаешь?
— Не то, чтобы… но имею представление.
— Я тебе раньше видел? У тебя знакомое лицо.
— Ты не мог меня видеть.
— Мог, я точно знаю, — и после секундной паузы изменившимся голосом он добавил: — Просто ты была маленькой девочкой…
Неожиданно всё вокруг потеряло свою форму и исчезло. Исчез зелёный луг, разноцветные птицы и лазурное небо. Девушку и молодого человека окутал серый туман, перешедший в вязкую непроглядную тьму. Они были на расстоянии вытянутой руки друг от друга, но Полина боялась коснуться демона, она даже начала его бояться.
— Ты не мог меня видеть… мы никогда не были знакомы! — в отчаянии закричала она.
— Ты спала. Ты и сейчас спишь, — постепенно черты лица молодого человека стали обретать черты лица мужчины с фотографии, которую ей показали в Небесной Канцелярии. Виски поседели, глаза и щёки впали, а проницательный взгляд смотрел прямо в лоб Полины, отчего впадина между её бровями начала болеть.
— Как ты меня нашла? Что ты тут делаешь? Что вообще происходит?!
Полина испугалась и проснулась. Холодный пот стекал по её вискам и на лбу выступила испарина. Она машинально потёрла то место, куда был направлен взгляд демона, и боль прошла. Сон как рукой сняло, но солнце уже всходило, видимо, проспала девушка долго. Полине почему-то совсем расхотелось продолжать преследование демона, но другого выхода у неё не было. Какая-то тайна крылась за всем этим, и у юного ангела возникло неприятное чувство, что от неё скрыли важную информацию. Однако, нужно было продолжать следовать за Вилиалом, каким бы он не был на самом деле, молодым или взрослым, добрым или жестоким. Необходимо было сначала настичь его и уже тогда решать, как поступить. Хотя выбора ей особого Архангелы не оставили — Полина должна была убить демона, не смотря ни на какие обстоятельства.
Позавтракав в привокзальном кафе, девушка взяла билет до ближайшего города. Вилиал собирал людей… То, что он затевал, наверняка было ужасно, и Полина уже хотела как можно скорее прекратить эту жатву. Она шла по его следу, но теперь он, кажется, об этом знал.
Глава 22. Инспектор душ
Дверь бара обречённо открылась, звякнув колокольчиком, и впустила на порог ночного посетителя. Стройный, высокий, с лёгкой небритостью на лице, этот средних лет мужчина был одет в длинный чёрный кожаный плащ. Твёрдой походкой под звонкую чеканку каблуков он не спеша подошёл к стойке, присел на высокий барный табурет и окинул взглядом полупустое помещение.
Бармен, протирая машинально и без того начищенный фужер, исподлобья оценил посетителя, бросил взгляд на витрину, остановил его на открытой бутылке односолодового ирландского виски и участливо поинтересовался у незнакомца:
— Дождь уже закончился?
— Определённо, — не оборачиваясь ответил мужчина и, прищурившись на пару одиноких фигур в конце зала, закончил — Да, этот виски, двойной.
Слегка приподняв от удивления брови, бармен тем не менее тут же выполнил его пожелание.
Вилиал взял стакан и, наклонив в лёгкой задумчивости голову, прошёл за соседний с замеченными людьми столик. Сидевшие в конце зала женщины негромко вели свою беседу и на появление посетителя не обратили особого внимания. Сев за свой стол, мужчина расстегнул и откинул на спинку стула тяжёлый плащ.
— А может, просто одну пуговицу срезать?
— Не упрощай! Тоже мне, экономка. Сказано — одежду с пуговицами. Слушай дальше. Идешь на кладбище, ищешь могилу с именем, как у твоего мужчины. Затем прячешь у подножия катушку с красными нитками…
— О, Боже… Может ты за меня это сделаешь? Ну пожалуйста! Мы же подруги.
— Совсем очумела что-ли? Дальше слушай! Через три дня забираешь эту катушку…
— Опять на кладбище идти?!
— Нет, блин, попробуй в магазине такие нитки купить. Только продавщиц не напугай. Итак, этими нитками перешиваешь все пуговицы на его одежде. И при этом приговариваешь…
Женщина, которая была одета в белую блузку под тон крашенных волос и строгий деловой костюм под цвет чёрных сапожек, повернула длинную тонкую шею по направлению к незнакомцу, выдержала паузу, наклонилась к темноволосой подруге в бордовом вечернем платье и уже шёпотом произнесла таинственное заклинание.
— Ужа-а-ас, — только и смогла произнести в ответ ошарашенная девушка.
Сидящий за соседним столиком мужчина в ультрамариновом пиджаке, вошедший несколько минут назад, допил свой стакан, потянулся за кошельком в карман и выронил при этом на пол небольшую потрёпанную брошюру. Неудержимым движением глаз подруги тут же вонзили в неё свои взгляды и прочитали название — «Порчи, заговоры и привороты чёрной магии». Многозначительно переглянувшись, девушки заинтересованно уставились на Вилиала, причём постарались это сделать максимально заметно для него. Их явно потянуло на знакомство.
— Ох, я вижу вас смутила моя книжка? Не обращайте внимания! Купил на вокзале, чтобы скоротать время в дальней поездке…
— Ну, почему же? Видимо очень интересная книжка. А вы всю её прочитали?
— Да я так, пробежался по страницам. Поверьте, ничего интересного и ничего нового. Всё давно известно, особенно привороты. Ну, хоть бы кто-нибудь что-то действенное написал, одна шелуха. Никакой личной практики у людей, только ширпотреб. А вас что, интересует?
— Очень! — хором ответили подруги, но даже не улыбнулись этому. Лица их были серьёзны, а глаза просто живьём съедали незнакомца.
— Ну… Тогда могу поделиться опытом, — мужчина приветливо улыбнулся и широким жестом руки пригласил девушек за свой стол.
Однако прежде он попросил их в подробностях рассказать ту историю, которая привела обеих девушек в бар. Брюнетка в вечернем платье, которую звали Марина, слегка покраснела и потупилась, но Вилиал убедил её, что по окончании истории он со стопроцентной гарантией разрешит все трудности.
— У меня был очень сложный период несколько месяцев назад. После непродолжительной совместной жизни с мужем и рождения ребёнка я начала замечать за ним неприятные странности. Он стал замкнут, больше времени уделял работе, чем дому, по вечерам старался уединиться. Я не понимала, почему это происходит… до поры до времени. Постепенно обрывки картины стали складываться в единое целое, здесь помогли подруги и мама — их жизненный опыт сыграл важную роль в том, что у меня наконец открылись глаза… Мой муж стал мне изменять. О, поверьте, нет ничего тягостнее на свете, нет большей муки для любой женщины, чем сознавать, сидя вечером в одиночестве в пустой комнате, что твой муж сейчас с другой. Это её он ласкает, нежно целуя в губы, это она делает его любимый салат, наливает стакан вина и… А ты сидишь на своём задрипанном диване в потасканном халатике и грызёшь ногти от зависти и тоски. И это чувство, когда у тебя что-то украли, это ужасное непередаваемое чувство… Твоё! Личное! Обманули, обвели вокруг пальца и оно уже не твоё. Это обжигающее чувство несправедливости! А утром или поздно вечером он приходит и молчит… «Ну, я же говорил, что задержусь на работе, ну, я же говорил, что уеду с друзьями на рыбалку…» — таковы были его редкие оправдательные фразы. Конечно, временами он проявлял активность, чтобы не загонять ситуацию в угол, и при этом всячески увиливал от разговора начистоту. Но ведь долго это не могло продолжаться. Я каждый день всё больше ощущала растущую бездну пустоты между нами, видела, что муж превращается в чужого человека, не интересующегося ни семьёй, ни мной лично; он становится всё грубее, срывается на мне и ребёнке, уходит в другую комнату и всё больше замыкается в себе, не реагируя ни на что и ни на кого. Я видела, что его что-то мучает, но он не хотел говорить об этом, закутываясь в кокон. И, наконец, я решилась. Когда он в очередной раз сидел перед телевизором, как потерянный, я прямо спросила его, есть ли у него другая женщина. Я сказала, что всё-равно знаю об этом, он просто должен сам сказать эти слова. Он отворачивал взгляд, говорил, что я всё придумываю, и наконец сдался перед моей настойчивостью… Но могла ли я представить себе, что значит догадываться, а что значит узнать эту правду из его уст? Наверное, я всё ещё таила в себе надежду, и эта надежда в один миг обрушилась. Точнее, я сама её разрушила, не в силах больше терпеть муки сомнений. Уж лучше пусть будет так, думала я. Но я не могла до конца себе представить, каково же мне будет на самом деле, когда отступать будет некуда, когда реальность выплеснется на меня полным ушатом горя и бессилия.