Треба
Шрифт:
— А есть ли у него лицо? — проговорила Илалиджа.
— Кому и солнце не светило над головой, а искра, вылетающая из костра, — медленно выговорил Наршам. — Что тебе его лицо, если даже ты, Илалиджа, не сумеешь и точки на нем окинуть взглядом от горизонта до горизонта?
— Кто из нас троих дойдет до Анды? — спросил Тиджа.
— Никто не дойдет, — отчего-то помрачнел оракул. — Но все трое будете там, и все трое встанете на назначенных вам местах.
— Где можно найти лошадей, кроме твоего города? — поинтересовался Вериджа.
— Непиш
— Что бывает с мейкками после смерти? — дрожащим голосом спросил великан.
— То же, что и с людьми, — отрезал оракул. — Усанува?
— Кто скрывается за границей Салпы? — прошептал лами. — Кто хлынет на земли Салпы, когда границы падут?
— Враги, — отчеканил оракул. — Если хлынут — значит, враги. Друзья приходят в гости или просятся на постой. Течима?
— Почему тати разные? — спросил кусатара. — Мейкки — высокие и большие, палхи злые и низколобые, лами — гибкие и быстрые, малла — маленькие и юркие, кусатара — рукастые и сильные? Почему люди одинаковые, а тати разные? Хотя попадаются полукровки между разными тати и даже сами могут иметь детей! Но во втором, третьем поколении дети опять становятся такими же, как и их соплеменники!
— Почему собаки разные? — прищурился оракул.
— Тати не собаки, — надул губы Течима. — Тати никто не разводит, они сами разводятся. Тати никто не держит на цепи, и никто не отбирает по масти и стати щенков.
— Отбирает, — покачал головой Наршам. — Тати не собаки, да. Тати плоть от плоти этой земли. Тати не столь сообразительны, как люди, хотя и не менее умны, но тати берут свое тем, что приспосабливаются. За поколения — приспосабливаются. Мейкки к тяжелым камням и морозам. Кусатара к рудникам и тесаному камню. Малла — к дуплам и кустам. Лами — к узким тоннелям и лазам в глубинах гор. Палхи к соседству с врагом, которого надо есть, чтобы занять у него силу, ум, доблесть, да и мясо, в конце концов. И вы все смотрите друг на друга и повторяете про себя, к примеру, так — я кусатара, значит, у меня должны быть длинные руки и крепкие плечи. И плечи слушаются вас. Лилай?
— Когда-нибудь люди смогут вернуться туда, где их родина? — спросил воин.
— Там, где ты родился, там и твоя родина, — ответил оракул. — Все остальное в воле богов. Теша?
— Я рожу ребенка? — прошелестела она чуть слышно.
Он молчал всего лишь долю секунды, но этого было достаточно, чтобы Лилай побледнел, а мугайка залилась слезами.
— Ты думаешь, что судьба уберегла тебя от смерти в мугайской деревне, чтобы оставить на развод? Арма?
— Как пройти двенадцать сиунов? — спросила она.
— Идите, — ответил он холодно. — Кай?
— Как добраться до Анды? — спросил зеленоглазый.
— Идите, — повторил оракул.
Глава 11
МЕРТВЫЕ И ЖИВЫЕ
Непиш
— Так рано или поздно? — спросил Тару проводника.
— Дороги тут разные, — уклонился от объяснения проводник. — Путь один, а дороги разные. Я сам, бывало, иду к лошадникам два дня, а обратно неделя выходит. А вроде тем же шагом, тем же путем. Так что посмотрим. Как шагать будете.
— Быстро или медленно? — не понял Тару, приглядываясь к мощеному полотну и даже пофыркивая носом. — Как надо?
— Плотно или вразвалочку, — ответил Непиш.
— Плотно, значит, плотно, — согласился Кай, но, оглянувшись на отряд, похлопал по прикладу ружья, дал знать, чтобы спутники были готовы ко всякой пакости.
— А как же Анда? — не замедлил прицепиться к проводнику Эша. — Далеко ли до Анды? Нам в Анду нужно! Оракул сказал «идите». Так в ту ли сторону мы идем?
— Проводников много, — собрал на лбу пучок морщин Непиш. — Я в Анду не вожу. Дороги не знаю. Я веду, пока знаю, не буду знать, другой проводник найдется.
— Но так же можно год за годом петлять! — возмутился Эша.
— Чего же петлять? — не понял Непиш. — Пришел на старое место, выбирай другую дорогу. Все просто. Ни одна дорога не длиннее жизни.
— Ты это Мекишу бы сказал, — в сердцах сплюнул Эша.
— И его дорога была короче его жизни, — ответил Непиш.
— Смотреть по сторонам! — повысил голос Кай.
— Не пойму, — проворчал Эша, отставая от головы отряда. — Зачем вообще нужен проводник? Всего-то и делов, идти по мощенке да не сворачивать. Плотно, редко, вразвалочку, вприпрыжку — какая разница?
— Послушай, — придержал Кая за рукав Тару. — Сбавь ход, зеленоглазый. Ты ничего не заметил?
— Заметил, старый, как ты носом шевелил, — ответил Кай. — И скажу, что ты прав. Отправленные в побитую деревню воины пошли в другую сторону. И мы сейчас идем по их следам.
— Это что ж значит-то? — не понял старик.
— То и значит, что биться с ними придется, — усмехнулся Кай.
— С этими страшилами? — побледнел старик. — С мертвыми? Это как же?
— А как получится, — стер улыбку с лица Кай. — Впрочем, не загадываю. Мне пока не приходилось, но так я один ходил этими дорогами. Что на меня мертвяков тратить?
— Так их что, оракул послал? — оторопел Тару. — Это что значит-то?
— Думаю, что оракул — сиун, — сказал Кай.
— Сиун? — развел руками Тару и оглянулся назад, туда, где уже скрылась за кронами сосен крепость. — Так мы же ушли уже от него? Ты ж говорил, что мы перебить их должны?
— Ничего, минуем его посланников, все одно от нас не отстанет, — ответил Кай. — Появится. Надеюсь, в истинном облике. Во всяком случае, причины скрываться под личиной оракула у него уже не будет.