Треба
Шрифт:
— Господин Харти! — склонил было перед Каем голову стражник, но не выдержал и заключил его в объятия. — Прости уж меня, господин Харти! Тут такое творится. Тебя давно не было, но мы ждали. Ждали и верили, что ты вернешься. Они ведь все погибли!
— Кто все? — нахмурился Кай, оглянувшись на вошедших вслед за ним спутников.
— Как кто? — удивился стражник. — Матушка твоя. Дед — урай Харкиса — урай гордого клана Сакува! Но твой дом в порядке, господин Харти. Мы следили. Да что я, ты же с друзьями с дороги? Сейчас я прикажу, чтобы все приготовили. Тиджиз!
— Я здесь! — вытянулся перед стражником молодой караульный.
— Зачем ты здесь? — сдвинул брови стражник. — Беги к ключнику, пусть хоть кипятком обольется, но чтобы моментом в доме господина Кира Харти были готовы спальни и трапезная! И чтобы лучшие блюда и быстро!
— Будет сделано! — рявкнул караульный и застучал сапогами по мостовой.
— Ну что же? — развел руками стражник. — Хоть гонца бы прислал, господин Харти! Ну как же так? Ну, ничего, Тиджиз резвый, мигом все устроит! Сейчас куда? Как?
— Не беспокойся, дорогой, — кивнул Кай стражнику. — Мы прогуляемся до дома урая. Заодно я покажу друзьям Харкис.
— Харкис — прекраснейший город Текана, — щелкнул каблуками стражник.
— Несомненно, — согласился Кай. — Идем же.
— Это розыгрыш, — ударил себя ладонями по коленям Эша, едва спутники отдалились от ворот.
— Ты прав, — почти спокойно ответил ему Кай, хотя желваки играли у него на скулах. — Как этот стражник мог узнать меня, если последний раз мы с ним виделись, когда я был еще малолетним ребенком? Я уже не говорю, что на самом деле он мертв. Мой дед погиб одним из первых, вот на этой площади. Гвардейцы Хилана вошли в Харкис и расстреляли деда вместе с лучшими воинами первым же залпом. А потом кровь полилась рекой. Матушка моя погибла позже.
— Выходит, что этот стражник сиун? — спросила Арма.
— Вон еще стражники, — оглянулся Кай. — Посмотри. Во всех окнах свет. В Харкисе была убита почти тысяча человек. Все они теперь здесь. Кто из них сиун?
— Может быть, следует убить всех? — предложила Илалиджа. — Начнем убивать, сиун себя и явит.
— Они все уже были убиты один раз, — опустил голову Кай. — С них достаточно. К тому же они не дадут так легко убить себя. Воины клана Сакува были лучшими воинами Текана. Идемте. Идемте к моему дому. Я буду думать и вспоминать.
И они шагали по гладкой, отшлифованной ногами и старанием каменотесов мостовой и раскланивались со встретившимися им горожанами, пока и не встали у ворот большого дома. На ступенях их уже ждал ключник.
— Господин Харти! — расплылся он в счастливой улыбке. — Как давно тебя не было! Маленький озорник Кир! Помнишь ли ты, как воровал у меня ключи, чтобы пробраться в каморку со сладостями?
— Конечно, помню, — улыбнулся Кир и обнял старика. — Только вынужден огорчить тебя. Теперь я уже не так интересуюсь сладким, поэтому твои ключи в безопасности. У меня к тебе просьба, старина, не мог бы ты отвести меня на то место, где погибла моя мать?
— Конечно, — склонил голову в поклоне ключник. Идите за мной. Это произошло на лестнице.
Ключник развернулся, распахнул двери, и Арма тут же увидела и белые ступени, ведущие на второй и третий этаж, и множество женщин, торопливо смывающих пыль с этих ступеней, втянула запах кушаний, доносящихся с кухни, и шепнула чуть слышно:
— Какой восхитительный морок! Поверь мне, зеленоглазый, я была бы счастлива, если бы кто-то привел меня в наш маленький домик в Зене.
— Я бы тоже, — ответил Кай вполголоса. — Если бы все ограничилось прогулкой. Но этот ключник, который ведет нас к месту гибели моей матери, сам погиб за полчаса до нее.
— Здесь, — горестно опустил голову ключник. — Вот за этими дверями лестница, которая ведет в оружейную башню. На ней ловчие иши настигли твою мать, Кир, и убили ее. Но лучшие воины Сакува спасли тебя, и вот теперь ты вернулся!
— Судя по тому, кто несет службу у ворот Харкиса, спасшие меня воины вернулись еще быстрее меня, — вполголоса обронил Кир и похлопал ключника по плечу. — Прикажи, чтобы нам накрывали в трапезной. А мы скоро придем. И вот еще, подскажи мне, как теперь складываются отношения клана Сакува с ишей Текана? Все-таки убийство моей матери и деда не могло пройти незамеченным. Как же так? Или ловчие иши сделали это случайно?
Ключник замер, обернулся и, выпучив глаза, попытался что-то сказать, но только развел руками и замер, покачиваясь с пяток на носки, с пяток на носки.
— Ну ладно, — вернул его в сознательное состояние Кай. — Это ведь неважно? Не так ли? Сейчас мы сходим в спальню, разместимся, а потом вернемся в трапезную. Не волнуйся, я помню, где спальня.
Ключник вздохнул с облегчением и затопал по лестнице, а Кай снял со стены факел и махнул рукой в сторону длинного коридора — сюда.
— Это спальня? — удивился Эша, оглядывая сводчатый зал, окна в стенах которого начинались на высоте пяти локтей от пола.
— Это зал, в котором я учился фехтованию, — объяснил Кай. — В спальне сейчас куча мамок и теток, да и не рискнул бы я располагаться в спальне.
— Тебе эти своды кажутся ненадежными? — спросила Арма.
— Да, — кивнул Кай. — Тем более что это ловушка Паркуи. Сиуна камня и чистоты.
— Почему ты так решил? — удивился Эша.
— Чисто, — объяснил Кай. — Слишком чисто на улицах Харкиса. Харкис был прекрасным городом, но чистотой мог похвастаться только после утреннего подметания улиц и не дольше, чем до полудня. Да и никто другой, кроме властителя камня, не вознес бы точную копию Харкиса.
— Но откуда? — удивилась Теша. — Откуда он мог знать о Харкисе? Разве я ослышалась? Ведь был разговор о том, что Запретная долина создана так давно, когда в Текане вовсе не было городов?
— Смотри-ка, — удивилась Илалиджа, — а ведь девка-то дело говорит?
— Не знаю, — задумался Кай. — Но если та же Арма за пределами Запретной долины могла прислушиваться к чужим мыслям, что мешает сиунам двенадцати прозреть мою память у себя дома? Во всяком случае, все, что я вижу, я помню. Или, — Кай помедлил, — или почти все… Или они покопались в таких глубинах памяти, куда я сам и вовсе не заглядываю?