Требуется привлекательная брюнетка
Шрифт:
– Почему?
– Она имеет дом, в котором сдает комнаты. Этот дом находится по адресу, откуда такси забрало Еву Мартелл. Эта Мэй Бигли утверждает, что никогда в жизни не видела Евы Мартелл и никогда не сдавала ей комнаты. Мы собираемся вызвать ее, чтобы она предстала перед Судом. Вы могли бы сказать ей кое-что о параграфе, касающемся даче ложных показаний под присягой.
– Отлично, - сказал Мейсон.
– Пришлите ее в мой офис. Я, если захочу принять ее как клиентку, скажу ей, как звучит этот параграф.
– В вашей трактовке?
– Моя концепция может несколько отличаться от вашей.
– Прежде, чем вы закончите это дело, - мрачно предсказал
– Докажите, что я укрывал, - вызывающе бросил Мейсон.
– Докажите это перед Судом. А в следующий раз попытайтесь проявить хотя бы немного доброжелательности при совместной работе.
Он с треском положил трубку на рычаг. Делла с недоумением посмотрела на него.
– Что случилось, шеф?
– Вероятно, отвратительная шутка судьбы, - ответил Мейсон.
– Один из офицеров, допрашивавших вчера Еву Мартелл, вертелся поблизости ее квартиры и заметил ее в такси. Она совершила ошибку, не сказав шоферу, чтобы он направлялся прямо в полицейское Управление. Наверное, немного стыдилась. Говорила ему по каким улицам ехать. Наверное, хотела выйти за несколько кварталов и остальной путь пройти пешком. Вопрос глупой гордости.
– Но ведь Гуллинг поймет это, наверное?
– Гуллинг не понимает ничего, кроме буквы закона, - сказал адвокат. А больше всего ему хочется обвинить меня в оказании помощи преступнику после свершения преступления. Он наверняка станет утверждать, что я пользуюсь юридическими крючками и потому нет повода, чтобы окружной прокурор тоже не пользовался ими.
– Думаешь, что тебя действительно обвинят?
– Могут это сделать. Во всяком случае, будут потрясать этим у меня над головой, как дамокловым мечом. Не могут меня ни в чем обвинить, если не найдут доказательств того, что я имею какую-то связь с укрывательством Евы Мартелл.
– Что делает Ева?
– Вероятно, пользуется моими советами никому ничего не говорить, кроме заявления полицейскому, который ее арестовал, что она как раз следовала в полицию.
– Они вынудят Мэй Бигли давать показания?
– Она уже дает, - невесело усмехнулся Мейсон.
– Говорит, что никогда в жизни не видела Евы Мартелл, а тем более не сдавала ей комнаты.
– Но ведь это ложные показания, не так ли?
– Нет, если они не даны под присягой, - ответил Мейсон.
– Обвинители вынуждены будут доказать перед Судом, что это ложные показания. А есть маленькая деталь, касающаяся ложных показаний, которую мистер Гуллинг, похоже, запамятовал.
– Какая?
– Ложные показания должны быть опровергнуты показаниями не менее двух свидетелей.
– Ты думаешь, Мэй Бигли знает об этом?
– Она должна знать кое-что о параграфах, касающихся ложных показаний, - в глазах Мейсона появился блеск.
– Напомни, шеф, в чем ее обвиняли, когда ты выступал защитником?
– В даче ложных показаний, - ответил Мейсон.
15
Войдя в понедельник утром в свой кабинет, Мейсон первым делом обратил внимание на лежавшую на его столе свежую газету с сенсационными заголовками:
"Защитником женщины, обвиненной в убийстве Хайнса, будет известный адвокат Перри Мейсон. Он будет защищать не только Еву Мартелл, но и Аделу Винтерс. Окружной прокурор подозревает Мейсона в укрывательстве клиентки."
Мейсон снял шляпу, сел за стол и разложил газету.
"Происшествия, связанные с убийством Роберта Доувера Хайнса, произошли в течение прошлого уик-энда с молниеносной быстротой. Перри Мейсон, известный защитник по уголовным делам, сообщил, что он будет защищать как Еву Мартелл, так и Аделу Винтерс. В ответ представители прокуратуры вызвали мисс Мэй Бигли, содержащую пансионат на вечернюю сессию Большого Жюри. Полиция утверждает, что вечером, в день убийства, Перри Мейсон похитил Еву Мартелл из-под носа полиции и держал ее в укрытии пока она не была основательно проинструктирована, что ей можно говорить, а чего нельзя.
Мэй Бигли беззаботно рассказала обо всем, кроме того, что знала. Она утверждает, что содержит приличный пансионат и соблюдает все правила. Никогда в жизни она не видела Евы Мартелл, а тем более не сдавала ей комнаты.
При очной ставке с водителем такси, который вез Еву Мартелл и заявил, что получил вызов к пансионату Мэй Бигли и оттуда забрал мисс Мартелл, задержанную потом полицией, мисс Бигли воспользовалась различными уловками, начиная с того, что водитель такси ошибается. Она утверждает, что поблизости расположено много пансионатов и что каждый может без труда вызвать такси по любому адресу, а затем ждать на пороге, даже если и не живет там. Она готова поспорить с членами Большого Жюри, что могла бы вызвать такси по адресу заместителя окружного прокурора, появиться перед его дверьми в ту минуту, когда подъехало бы такси и, надевая перчатки перед дверьми дома, произвести на водителя впечатление, что провела там всю ночь. Это, как подчеркнула мисс Бигли, было бы для нее не особенно приятно.
Довольно громко поговаривают о том, что ее показания вызвали улыбки у присяжных и что заместитель окружного прокурора Гарри Гуллинг был явно раздражен ответами Мэй Бигли. Говорят так же, что свидетелю многократно угрожали обвинением в даче заведомо ложных показаний, что не произвело на мисс Бигли ни малейшего впечатления.
Что касается обвинений, выдвинутых против главных обвиняемых, то мистер Гуллинг сухо подчеркнул, что согласно данным под присягой показаниям Евы Мартелл, она не расставалась с Аделой Винтерс ни на минуту в течение всего дня, когда было совершено преступление. Мистер Гуллинг сообщил, что Роберт Хайнс был убит из револьвера, который бесспорно принадлежал Аделе Винтерс и который, согласно показаниям свидетеля, Адела Винтерс старалась затем спрятать в мусорном бачке одного из отелей в центре города. В момент ареста при ней был найден бумажник Хайнса, а убийство совершено в квартире, которую занимала в это время Адела Винтерс. Если, сказал Гуллинг, Перри Мейсон найдет какое-то объяснение этим фактам, согласно с тезисом невиновности его клиенток, "то мы можем выбросить все юридические книги, отдать Перри Мейсону ключи от тюрьмы и снабдить его клиентов лицензиями, дающими право на отстрел по меньшей мере одной жертвы в день".
В кулуарах суда не является тайной то, что тут дело идет о уже давно ведущейся яростной борьбе. Мистер Гуллинг известен посвященным, как главный стратег окружной прокуратуры. Известно и то, что он решил прижать Перри Мейсона. Гарри Гуллинг редко появляется в Суде, но среди адвокатов пользуется славой человека очень умного и цепкого, владеющего энциклопедическими запасами юридических знаний.
Как сторона обвинения, так и сторона защиты выразили желание как можно быстрее провести процесс. Гуллинг предложил уже ориентировочную дату. Заместителю окружного прокурора хочется закончить дело об убийстве так, чтобы не было уже юридических препятствий для возбуждения дела против Перри Мейсона в соучастии после факта свершения преступления. Предполагают, что..."