Треллисанская конфронтация
Шрифт:
– Осторожней, доктор! Доктор!
Но Маккой ничего не слышал и по-прежнему зачарованно шел навстречу кораблю. Матабель – должно быть, это тот человек, нет, существо, которое он может полюбить, почувствовать к нему уважение, почувствовать разницу между ним и этими видронами и начальниками гемотов.
У основания корабля медленно открылась дверь, вызвав возглас изумления треллисанцев. Маккой встал на месте, а потом, снова очнувшись, с удивлением и страхом обнаружил себя стоящим в одиночестве, рядом с неприятельским судном. Теперь он стал превосходной мишенью для притаившихся силонских стрелков.
Из двери неторопливо выдвинулись и опустились низко к земле сходни. И человек, и клингон легко
Ярко светило солнце, но ни один луч не проникал в мрачный провал прохода. Вскоре в нем показалась чья-то фигура, рот Маккоя открылся в немом изумлении.
– Надеюсь, вы прекрасно себя чувствуете, доктор, а ваша немота не вызвана патологией? – спросил его Спок.
Переговоры на борту большого силонского корабля шли тяжело. Небольшая приподнятая платформа была уставлена удобными креслами и столиками. Под ней плескался бассейн метровой глубины. Здесь силоны вели переговоры. Их большие расплывчатые фигуры, гораздо более грациозные в воде, чем на суше, мягко скользили по комнате. Около дальней стены помещения Матабель тихо дрейфовал на поверхности воды, большой и молчаливый, время от времени поднимаясь со своего места для того, чтобы посмотреть на треллисанцев своим пронзительным, колючим взглядом. Обычно на солнечном свету силоны кажутся узкоглазыми, но в этом сумрачном влажном интерьере их глаза, большие и черные, были широко открыты.
Спок, уже имевший определенный опыт в подобного рода делах, перестроил программу перевода у себя и Маккоя, чтобы без посредников понимать беглую, немного с присвистом речь склонов. Таким образом, контакт между двумя офицерами и силонами стал возможен даже без тех немногочисленных треллисанцев, которые знали язык силонов. Матабель уже разослал приказ о том, чтобы силоны залегшие в море, приостановили помехи в коммуникационной системе Треллисана. У Видрона и остальных руководителей гемотов снова появилась возможность услышать голоса тех, кто еще уцелел на других континентах. Тем не менее, Споку оказалось гораздо легче решать такие практические задачи, как налаживание контакта, чем выработать линию диалога, приемлемую для обеих сторон фактически, треллисанцам не о чем было говорить с неприятелем, и те об этом знали. Однако плачевность положения неожиданно вылилась у лидеров гемотов в упрямство оскорбленных гордецов. Матабель требовал, чтобы треллисанские моря, большинство мелких островов и континентальные побережья перешли в его подчинение. В действительности, все это и так уже было его, но даже если и нет, то вряд ли ему составило бы большого труда завоевать все, что он хотел. Взамен Матабель предлагал треллисанцам прерогативное право пользоваться рыбными промыслами как в морях Треллисана, так и в океанах Силона. Океаны обоих миров были единственным, что привлекало силонов. Покуда власть находилась в руках Матабеля, все континенты, а также спутники планеты и другие миры, которые треллисанцы сумели бы сделать обитаемыми благодаря своим технологиям, переходили в их полное распоряжение. Кроме того, по мере технологического роста силонов, в будущем они могли бы стать торговыми партнерами треллисанцев и их мирными соседями.
Предложение Матабеля было очень логично и уравновешенно, и поэтому Маккой и Спок ни на секунду не сомневались, что в его разработке непосредственное участие принимал вулканец. Он приблизился к Споку и прошептал ему на ухо:
– Дружочек, в последнее время тебе приходилось много работать, не так ли? О чем ты думал с тех пор, как мы виделись в последний раз?
Спок бросил на него раздраженный взгляд и брезгливо отвернулся, стараясь сосредоточиться на лидерах гемотов. Было совершенно очевидно, что их оскорбило великодушие Матабеля. Если бы их гордость взыграла раньше, этих переговоров, возможно, и не было бы. А те аргументы, которые они сейчас приводили, казались не более, чем капризом.
– Я полагаю, уважаемый, – спокойно обратился Спок к Видрону, – что условия силонов безгранично щедры.
Видрон оскалился.
– Как можем мы поверить этим животным в том, что они сдержат свое слово? Договоры для них не имеют того смысла, какой видим в них мы.
Спок понимал, что частично гнев треллисанца был вызван одним лишь желанием скрыть свой страх: для того, чтобы выжить в предлагаемых условиях, Треллисану придется решительно выйти за рамки собственного мира, покоряя новые луны и планеты там, где это только возможно. Видрона и его коллег такая перспектива страшила больше, чем возможно истребление. Их переполненные страхом сердца скорее предпочли бы смерть, чем принятие на себя серьезной ответственности.
– Сэр, – твердо начал вулканец, так, что все поняли, что даже его терпению есть предел, вы не можете говорить за весь народ Треллисана, вы имеете право выражать мнение только членов гемотов. Но есть еще рыбаки и другие рабы, у которых нет гемотов, но которые будут рады установлению на этой планете порядка, пусть даже на условиях силонов.
– Несомненно, – вмешался Маккой, с трудом сдерживавший усмешку. – А кстати, почему здесь нет их представителей?
– Вы совершенно правы, доктор, – мрачно добавил Спок. – Это серьезный промах с моей стороны. Мне стоило позаботиться о том, чтобы сюда пришли и рабы.
В ту же секунду хлынул поток возмущенных голосов треллнсанцев. Не без труда Маккою удалось восстановить тишину, и только после мощного удара кулака, обрушившегося на хрупкий столик, шум прекратился.
– Замолчите!
Ему подчинились, будучи в шоке от того, что тот, кого они признали за ровню, мог нарушить этикет таким варварским способом. Спок уставился на Маккоя, в глазах его играла озорная искра. В дальнем конце комнаты также притихли, и лягушачьи лица силонов теперь обратились к нему.
– Итак, – произнес Маккой, – теперь, наконец, вы меня слышите. Мне необходимо обратить ваше внимание на несколько моментов.
Он набрал в легкие побольше воздуха.
– Вам, членам гемотов, следует подумать над двумя вещами. Прежде всего, вам нужна наша защита – я имею в виду Федерацию – станете вы ее членами или нет, а я вам уже говорил раньше, что членства вам не видать, если система власти останется без изменений. Вы должны дать право голоса егемотам.
– И второе. Как уже сказал мистер Спок, егемоты не примут нынешний статус кво. Они уже выступили против силонов. Они попытались защитить этот мир, потеряв при этом слишком много жизней, и все ради того, чтобы сохранить вам ваши привилегии. Вы знаете, в последнее время я много работал. В частности, удалял из мозгов капсулы… Примите эти условия, господа, у вас нет иного выбора.
Видрон нервно облизнул свои сухие губы и обернулся к коллегам по гемотам, но все они уставились на стол, боясь поднять на него глаза. Убедившись в том, что от них помощи ждать не стоит, Видрон начал говорить:
– Доктор, я в чем-то согласен с вашими аргументами. Я думаю, мы бы даже согласились иметь в правительстве несколько представителей егемотов, раз уж нам не остается ничего другого.
Он остановился, и по его лицу было понятно, что к предмету обсуждения он испытывает безграничное отвращение, настолько сильное, что оно мешает ему говорить.