Тренажер для трех граций

Александрова Наталья Николаевна

— Ирка, она сейчас опасна для общества, я ее домой отвезу.

— Нет! — заартачилась Катерина. — Я к Ирке поеду! Мне нужно!

Ирине совершенно не улыбалось возиться с Катькой до самого вечера. У нее масса дел, нужно выгулять Яшу, повидаться наконец с дочерью и сесть за работу. Раз уж сюжет сдвинулся с мертвой точки, нужно скорее писать, а то вдруг завтра все забудется. От Катьки же ужасно пахнет после того, как она провела некоторое время в «обезьяннике», да еще она как-то странно почесывается. Еще не дай бог Яша от нее блох подцепит.. Или кто там у них водится…

— Ну,

как знаете! — рассердилась Жанна. — Благодарности от вас не дождешься, я вижу!

Она обиделась и уехала.

— Ирка, ты не сердись, сама не знаю, что на меня нашло после того, как покойника увидела, — жалобно заговорила Катя, — чувствую, что не то в милиции говорю, а остановиться никак не могу.

Ирина молча направилась к ближайшей станции метро. Катька, как собачонка, трусила следом.

В окнах Ирининой квартиры горел свет — стало быть, дочка наконец явилась домой. Наташка крикнула из своей комнаты, что ела и что с Яшей погуляла — он очень просил.

— Ирка, — сказала Катя, умывшись и наскоро расчесав волосы, — ты только не волнуйся, но я должна тебе что-то показать.

Сегодня на Катерине была ее любимая одежда — свободные брюки, а сверху свободный же свитер. Катька пребывала в заблуждении, свойственном всем полным женщинам — якобы лишние килограммы можно скрыть под свободной одеждой. Брюки были серые, немаркие и немнущиеся, а свитер в разноцветных ромбах.

Ромбов на взгляд Ирины было многовато, но спорить с Катериной на тему одежды было очень трудно. Сейчас она запустила обе руки под свитер, что-то сосредоточенно там разыскивая. Лицо ее приняло отрешенное выражение, потом проскользнуло на нем напряжение.

Катька явно что-то искала. И вот, когда Ирина уже почти уверилась, что Катька подхватила в милицейском «обезьяннике» блох, и вспоминала, остался ли у нее специальный собачий шампунь, в котором следует срочно выкупать коккера, Катерина с торжествующим сопеньем вытащила откуда-то изнутри довольно большой белый конверт.

— Вот! — отдуваясь, сообщила она.

— Что это? — спросила Ирина, в душе зная уже ответ.

— Ты только не ругайся сразу, — пролепетала Катя, — Ирка, это я взяла у того типа в туалете…

Понимаешь, я когда увидела его там, на полу, в глазах потемнело, а потом смотрю — конверт валяется. Я схватила его совершенно машинально и выскочила наружу. А потом женщина закричала, менты приехали, у меня абсолютно все из головы вылетело. Они такие противные, сразу стали к нам придираться. А уж когда в отделение привезли, я решила конверт не отдавать, потому что они тогда точно на нас бы подумали.

— Да ты понимаешь.., ты понимаешь, Катька, что ты устроила? Ведь теперь получается, что ты его ограбила! Это ведь те деньги, которые ему перед смертью передала женщина, с которой он сидел… Главное, я только что сказала про эти деньги капитану, и он прямо сказал, что это основной мотив! В общем, кто деньги взял, тот и человека этого убил! А деньги — у тебя!

— Но я его не убивала! — Катя, только что веселившаяся, готова была горько зарыдать.

— Катька, да ты рехнулась! — выдохнула Ирина. — А если бы у тебя этот конверт нашли?

Ни за что бы не оправдаться!

— Ну не нашли же! — оправдывалась Катя. Они меня толком не обыскивали, я его подальше спрятала.

— Ну и что теперь делать? — возмутилась Ирина. — Ведь ты украла улику с места преступления! Если бы милиция нашла там этот конверт, у них могла быть другая версия. А так они посчитали убийство с целью ограбления, раз деньги пропали. И теперь ничего не раскроют, подумают, что наркоман какой-нибудь польстился на деньги.

— Ой, да они и так бы ничего не раскрыли! Катерина пренебрежительно махнула рукой. Ну, положа руку на сердце, скажи…

— Конечно, если ты у них из-под носа такую важную улику утащила… — проворчала Ирина.

Она осторожно раскрыла конверт.

— Слушай, да тут еще и фотографии какие-то…

Действительно, кроме денег, в конверте было несколько снимков. Катерина выхватила у Ирины конверт и высыпала снимки на стол. На первый взгляд в них не было ничего предосудительного. На всех четырех фотографиях была изображена одна и та же парочка. Симпатичная молоденькая блондиночка и мужчина приличной наружности, дорого и со вкусом одетый. Вот они сидят в кафе, вот мужчина приобнимает блондинку за плечи, на лице его игривое выражение…

— Ума не приложу, кого могли заинтересовать такие обычные фотографии, — вздохнула Катя, ну что в них такого важного…

— Ну, ты даешь! — усмехнулась Ирина. — Ясно же, что этот тип проводит время с любовницей.

Для жены она слишком молода и глазки такие наивные…

— Точно, — Катерина пригляделась получше, и заметь, они не позируют. То есть я бы сказала, что эти двое представления не имеют, что их фотографируют. Как-то это странно…

— И вообще, это не тот конверт, который убитому типу дала та женщина, с которой он разговаривал в кафе, тот был поменьше, в нем точно были деньги, — сказала Ирина.

Тут она заметила, что Катерина ходит по кухне как тигр по клетке, глаза ее горят, и она жадно принюхивается. Ирина в панике подумала, что у нее в холодильнике ничего нет, и что Катька сейчас начнет бушевать.

— Что нам со всем этим делать? — спросила она, кивая на конверт.

— Его убили из-за этих снимков! — заявила Катя, отворачиваясь к плите.

— Тогда бы убийца забрал конверт, — возразила Ирина.

— Он и хотел, но возможно его кто-то спугнул, а убитый сам достал этот конверт и хотел его спрятать, — Катерина сняла крышку с большой кастрюли и разочарованно вздохнула, потому что в кастрюле была каша для коккера.

— Где можно спрятать конверт в общественном туалете? — удивилась Ирина — Откуда я знаю! — Катя рассерженно плюхнула крышку на место. — Говорю тебе, что видела: конверт валялся около него, может у покойника сил не хватило, он думал, что успеет, и вот помер… И вообще, что ты ко мне пристала с этим конвертом? Ну выброси его и забудь!

— Да ты что! — Ирина возмутилась, но Катька даже не обернулась, она повела носом, нагнулась и открыла дверцу духовки.

— Нужно отнести этот конверт в милицию! сказала Ирина, но в голосе ее не было уверенности.