Тренажер для трех граций
Шрифт:
— А как насчет пирожных? — Катя послушно перешла на шепот, — Мы договаривались о трех!
Ирина окинула взглядом ее фигуру и тяжело вздохнула.
— И нечего так на меня смотреть! — Катя снова прибавила громкость. — Ты не представляешь, что я там пережила, в офисе этих детективов!
Это был самый настоящий стресс, а ты ведь знаешь, какое средство лучше всего помогает от стресса!
— Да уж знаю! — Ирина снова тяжело вздохнула и подозвала официантку.
— Мне, пожалуйста, «Персиковую фантазию», — мечтательно начала Катя, — ореховый рулет, и еще такое шоколадное, с марципанами и глазурью, кажется, оно называется «День и ночь», и еще «Графские развалины»…
— Это уже четыре, — прошипела Ирина, Катька, ты лопнешь!
— Как, разве четыре? — Катерина смутилась. Ну, я наверное просто обсчиталась.., хорошо, тогда орехового рулета не надо. И кофе — самую большую чашку, обязательно со взбитыми сливками!
Когда официантка удалилась, Катя выложила на стол свой пакет с боевыми трофеями и гордо провозгласила:
— Вот!
Ирина огляделась по сторонам и осторожно вытащила из пакета первую папку. Сверху к ней была приклеена этикетка с крупной надписью:
«Блондинка в законе». Пониже этой надписи был выведен длинный ряд каких-то непонятных букв и цифр.
— Странно! — удивилась Ирина. — Ты уверена, что попала именно в детективное агентство, а не на киностудию? «Блондинка в законе» — это название американского фильма. Здесь что же его сценарий?
— За кого ты меня принимаешь! — обиделась Катя. — Говорят же тебе — эти папки лежали в картотеке на фамилию Линьков, значит — имеют самое прямое отношение к нашему покойнику!
— Предположим, — Ирина пожала плечами и открыла папку.
Внутри были аккуратно сложены листки с отпечатанными на компьютере сообщениями.
«Первый день наблюдения. Объект проследовал из дома на работу, по дороге никуда не заходил. Никаких подозрительных контактов не наблюдалось. Служебный телефон объекта поставлен на прослушку. Все разговоры объекта носили исключительно рабочий характер. В обеденный перерыв посетил ресторан быстрого питания „Гриль-мастер“ на 4-й Красноармейской улице, обедал вдвоем с сослуживцем Щукаренко С. С., спиртного не употреблял. На работе задержался до двадцати одного часа. После работы отправился домой, по дороге никуда не заходил».
— А ты говоришь — сценарий! — проговорила Катя. — Это явно отчет Линькова о наблюдении за каким-то человеком…
— Скорее, за каким-то ангелом, — уточнила Ирина, — никуда не заходил, ни с кем не встречался, по телефону и то разговаривал исключительно на служебные темы… Ты права, это не сценарий! На фильм по такому сценарию не пошел бы ни один зритель в здравом уме!
Она перевернула страницу. Следующий отчет практически ничем не отличался от первого. Объект был только на работе, говорил только о работе, и если бы можно было поставить на «прослушку» не только его телефонные разговоры, но и его мысли, они наверняка тоже были бы исключительно о работе. Правда, с работы он вернулся опять довольно поздно, но снова никуда не заходил.
— Видимо, самый натуральный трудоголик, проговорила Ирина, — а жена — болезненно ревнивая особа и поручила агентству «Лео» слежку за этим унылым субъектом…
К столику подошла официантка с Катиным заказом. Катерина оживилась и приступила к своему излюбленному занятию — планомерному уничтожению пирожных. Ирина покачала головой, но ничего не сказала и перевернула следующую страницу.
На следующих страницах было почти слово в слово то же самое, что и в начале отчета. Ирина хотела уже закрыть папку, убедившись, что ничего не узнает из ее содержимого, но вдруг на одном из последних листков прочла совершенно неожиданное сообщение:
«Объект проследовал из дома на работу. По дороге никуда не заходил. В обеденный перерыв вышел пообедать в „Гриль-мастер“. Там почувствовал себя плохо, сослуживец Щукаренко С. С. вызвал „скорую помощь“, однако объект до приезда медиков скончался от сердечного приступа. В связи со смертью объекта наблюдение прекращаю».
Больше на странице ничего не было написано, только какая-то абракадабра из букв и цифр.
— Да это же знаешь кто? — возбужденно прошептала Катя, от волнения даже оторвавшись от третьего пирожного. — Я все поняла! Это Владимир!
— Какой еще Владимир? — Ирина подозрительно покосилась на подругу.
— Ну Владимир, муж Варвары! Тот самый, на чьи поминки я попала по ошибке!
— Ax, этот…
— Ну да! Варвара как раз сегодня прибежала в агентство скандалить и качать права.., она действительно поручила им следить за мужем, и они представили ей отчет, будто он ангел с крыльями…
— Ну да, вот этот самый…
— А когда она забирала на работе его вещи, среди них нашла стопку фотографий, где ее покойный муженек запечатлен в обществе какой-то дамы!
— Вот вам и трудоголик! — усмехнулась Ирина. — А Линьков-то хорош! Значит, мужу за дополнительные деньги он отдал компрометирующие снимки, а жену убедил, что ее супруг идеальный семьянин!
— Понятно, почему на папке написано «блондинка в законе»! — догадалась Катя. — Варвара натуральная блондинка, вот они и выбрали для ее дела такое условное обозначение!
— Может быть, — согласилась Ирина, — кстати, вполне возможно, что «сослуживец Щукаренко С. С.» — это вовсе не сослуживец…
— А кто? — удивленно переспросила Катя.
— Не сослуживец, а сослуживица. Допустим, Светлана Сергеевна. Или Серафима Сигизмундовна. Ну да это сейчас нас не интересует. Нам важно понять, мог Линьков при слежке за этим самым Владимиром наткнулся на что-то такое важное, из-за чего его убили…
— А может, как раз Варвара его и убила, — высказала Катя догадку, — за то, что он ее обманул?
— Тише ты! — шикнула на нее Ирина. — Мало тебе одного посещения «обезьянника»? Опять мы в людном месте говорим об убийствах, как тогда в торговом центре! Снова нас кто-нибудь подслушает и сообщит милиции… Жанка явно будет не в восторге, если ей опять придется нас выручать!