Трени-ян (с иллюстрациями)
Шрифт:
Девчонка обиженно надувает щёки, но больше ничего не говорит, понимая, что на судьбу грех жаловаться. В этот момент у меня в кармане задёргался, вибрируя, телефон.
Это кто там, такой добрый, в восемь ночи звонит? А-а, президент!
— Добрый день, сабо-ним, — здороваюсь я в трубку.
Левой щекой я лежу на парте, а телефон приложил к правому уху.
— Здравствуй ЮнМи, — приветствует в ответ меня президент СанХён, — что там у тебя происходит?
— Что именно вас интересует, господин президент?
— Я говорю о твоём конфликте
— А-а, это, — вяло отвечаю я, — мы разошлись с ним во взглядах на методы обучения…
— Мне сказали, что он выгнал тебя с занятия?
— Я сама ушла.
— О, чёрт, как не вовремя! Придётся ехать в Кирин, заниматься ещё твоими вопросами, а у меня на сегодня другие планы!
— Не нужно никуда ехать, господин СанХён, — просто заберите меня отсюда и всё.
— Что значит — заберите?!
— Бессмысленно здесь. Зачем я тут?
— ЮнМи! Мы договорились с тобой, что ты будешь учиться! Ты сама об этом просила! И вот теперь, ты говоришь…
— Ой, простите, господин СанХён! У меня урок начинается! Я перезвоню.
Встаю вместе со всеми, кланяюсь, приветствуя вошедшего в класс учителя. Что может быть хуже, чем начать день с математики?
Место действия: Школа Кирин, большой класс, в нём — педагогический совет. Присутствуют практически все учителя школы и виновники — ЮнМи с парнями. Администрацию школы представляет ДонХё. Выстроившись возле классной доски, парни стоят, виновато опустив головы. ЮнМи же держит спину прямо, голову — ровно, как будто ничего и не происходит.
— Ну? — вопрошает ДонХё, обращаясь к шеренге «кающихся грешников», — И чья это была идея?
— Моя! — ту же отзывается ЮнМи.
— Безобразие! — отзывается одна из преподавательниц — пожилая женщина в очках и осуждающе поджимает губы.
— Правда? — не верит ДонХё, — Мне кажется, что идеи на игру в карты на раздевание, в головы девочкам не приходят. Приходят они исключительно парням.
— А вот мне пришла такая идея, сонсен-ним! — утверждает ЮнМи.
— Да? И почему она тебе вдруг пришла?
— Вы же знаете, сонсен-ним, что я проиграла батл? Просто хотела отыграть своё «рабство».
Парни с благодарностью во взглядах выглядывают из строя, смотря на ЮнМи, как она берёт на себя всю вину.
— Я их еле уговорила, сонсен-ним! — продолжает выгораживать группу, ЮнМи.
— И школьница уговорила студентов, — задумчиво смотря на парней, произносит ДонХё, — как же это получилось, СынРи?
— Простите, господин ДонХё, — кланяется в ответ тот, — это была ошибка. Простите.
— Ошибка… — произносит ДонХё.
Заложив руки за спину, он начинает ходить на несколько шагов туда-сюда, размышляя. Все наблюдают за тем, как он ходит, поняв, что его задумчивый вид — не спроста!
— Тогда, я не понимаю, ЮнМи, — остановившись и повернувшись к девушке, говорит он, — если вы играли на твоё рабство, то, как пятеро из вас остались без одежды?
— Всё
СынРи бросает быстрый взгляд на ЮнМи и опускает глаза вниз, закусив губу.
— Одежду? — удивлённо приподнимает брови ДонХё.
— У них было нечего поставить в тот момент на кон, — объясняет ЮнМи, — а отыграться — очень хотелось…
Учитель танцев, ДжуБон, с ухмылкой смотрит на опустивших голову парней.
— Просто крайне неудачное стечение обстоятельств, — продолжает пояснять ситуацию ЮнМи, — и я, и они оказались азартными людьми. Не смогли вовремя остановиться. Но, оправданием нашему поступку может служить наша молодость и неопытность…
Некоторые учителя начинают улыбаться, смотря на ЮнМи.
— Хорошо, допустим, — кивнув, говорит ДонХё, — ну, а дальнейшее? То, что происходило в женской половине общежития?
— Что там происходило? — округляет глаза ЮнМи.
— Распродажа вещей, которую ты устроила!
— А вы об этом… — грустнеет ЮнМи, — это опять, крайне неудачное стечение обстоятельств, сонсен-ним…
— Каких в этот раз? — язвительно спрашивает ДонХё.
— Понимаете, господин ДонХё, — вздыхает ЮнМи, — это как с новой машиной. Как только она, купленной, выехала из автосалона — она сразу же подешевела процентов на пятнадцать. Через пару месяцев эксплуатации, она подешевеет ещё процентов на десять, даже если все эти два месяца она простояла в гараже. А потом будет только дешеветь и дешеветь. Те вещи максимально стоили в момент, когда их проиграли. Утром за них не дали бы и половину того, что за них давали ночью. Я не устояла перед соблазном и продала. Знаете, сонсен-ним, деньги, это такая нужная вещь… Впрочем, уверена, вы знаете.
ДжуБон как-то по-новому, оценивающе смотрит на ЮнМи.
— Почему ты тогда не продала вещи их владельцам? Почему ты это сделала у себя в общежитии?
— Потому, что посчитала, что выручу там больше, сонсен-ним.
— Вот как? И сколько, позволь узнать, ты выручила?
— Почти восемь миллионов вон, сонсен-ним, — окинув ДонХё взглядом и, видимо, при этом подумав — «говорить или не говорить?», всё же приподнимает завесу тайны над вопросом ЮнМи.
По классу пролетает шёпотки из уст изумлённых учителей. Парни дружно поднимают головы и выставляются на ЮнМи.
— Ого! — восхитившись, выражает общие эмоции ДонХё, — Неплохо! Как тебе это удалось?
— Опять стечение обстоятельств, — чуть пожав плечами, говорит ЮнМи, — у «Am-kiss» поклонниц много, а вещей — было мало. Я хотела продать всё по фиксированным ценам, но девчонки начали рвать шмотки друг у друга из рук. Пришлось устраивать аукционы на каждую вещь. А на аукционе, сами знаете, господин ДонХё, потолка нет…
ЮнМи делает скорбное выражение и опускает лицо вниз. ДжуБон насмешливо хмыкает, уже с явным удовольствием наблюдая за ней.