Треск Цепей II: Белый Ворон
Шрифт:
Местные поселили меня в пристройке избы, принадлежащей кузнецу. Её внутренняя стена граничила с печью, так что внутри было тепло и уютно. Незнакомая старушка принесла рано утром еды, зашла тихо-тихо, а я сделал вид что не проснулся. Но с помощью одной только еды на ноги не встанешь, невозможность поработать с металлом в кузне меня раздражала, так что перво-наперво нужно было ускорить заживление собственных ран.
Шагая промеж дворов, я чувствовал на себе редкие взгляды. Дважды попадались местные. Женщина поклонилась, парень кивнул и прошмыгнул
Кстати, ещё предстояло выяснить кем был тот «варяг»…
Мой путь закончился в южной части деревни. Здесь жила местная повитуха и деревенская травница, я знал об этом, потому что Соня проводила у неё почти всё свободное время. Жрица Енны с радостью делилась знаниями с любым желающим учится. И эта травница как раз была из таких.
Соня рассказывала мне про неё. Говорила, что магического дара у неё нет, но крестьянка компенсирует это трудолюбием и знаниями.
Подойдя к калитке, я несколько раз ухнул кулаком по забору и тем самым спровоцировал сторожевого пса. Гулкий лай заметался по двору на зависть любому системному оповещению. Такой даже если захочешь — не сразу отключишь.
Дверь открылась на крыльцо высунулась малая лет шестнадцати, увидела меня, ойкнула и скрылась за дверью. Я терпеливо ждал, пёс лаял просто оглушительно, так, словно был готов порвать меня в лоскуты. Его поддерживали соседские собаки, в мгновение ока деревня наполнилась лаем. Я смотрел на его белую пушистую шерсть, на развевающуюся пасть, на слюну промеж клыков и взгляд говорящий — только шагни во двор! Загрызу! — и мне хотелось ответить этому псу, отпереть калитку и зайти внутрь, вынимая меч. Ударить клинком как палкой, сверху вниз, да так, чтобы не убить сразу, чтобы визг и испуг в глазах и кровь на сне…
— Хватит! Хватит! Он не со зла! Он охранял!
Женский крик, запах трав, и попавший в поле зрения человек вернули меня к реальности. Интерфейс сбоил и подёргивался помехами, собака выла, забившись под лавку во дворе, а между нами, выставив перед собой руки стояла хозяйка этого места — травница.
Почему-то я представлял её пожилой или старой, сморщенной и согнутой. Но ко мне вышла вовсе не старуха, а взрослая, лет тридцати — женщина. Сглотнув вязкую слюну, я вдруг понял, что держу в одной из рук меч.
Убрал его в ножны без спешки. Не подавая вида что со мной что не так. Интерфейс мигнул и ушёл на перезагрузку, ИскИн спешно восстанавливал свой функционал после сбоя.
— Прости, не знаю, что на меня нашло. Он очень громко лаял.
— Это сторожевой пёс, они и должен лаять.
Кивнув, я признал её правоту и ответил:
— Знаю, я не должен был входить и пугать твою собаку, но мне нужна помощь.
Женщина обхватила себя за плечи. Снаружи было холодно, а она явно выбежала сюда в торопях, с непокрытой головой и без тёплой верхней одежды. Обычное крестьянское платье не могло скрыть таящейся под ним ладной
— Я не смогу тебе помочь. То, что с тобой происходит, не в моей власти.
Хм, интересно, это она о моём поведении? Разглядело в нём отголоски душевной болезни… безумия? Или знает, что моя нейронная сеть черным-черна?
— У меня дыра в плече. Стрела попала. Кольчуга выдержала, не пустила её глубже, но наконечник вмял звенья кольчуги в кожу и мясо. И ещё вот это:
Я повернул к ней иссечённую щеку. Не зашитая, а только промытая, рана продолжала сочится сукровицей, которую приходилось промакивать тряпочкой.
Женщина покачала головой глядя на меня с явной опаской и махнула в сторону дома:
— Заходи, но меч у крыльца оставь и не балуй. Договорились?
— Договорились.
Интересно что было бы заруби я этого пса? Контроль стремительно ускользал из моих рук прямо посреди бела дня и это меня… не пугало, но раздражало.
Я послушался травницу, пропустил её вперёд, отстегнул от пояса ножны с мечом и оставил на входе.
— Поговорим здесь, садись к столу, в комнатах у меня дочь и двое пораненных после налёта. — и усадив меня на деревянный табурет спросила — Ты раны промывал?
— Да. Растопил снега.
— А чего не зашил?
Шагнула ближе, заставила задрать голову и повернуть её в сторону подталкивая меня к нужным поворотам лёгкими прикосновениями пальцев. От этих прикосновений по моей коже пробежали мурашки. Как бы там не было, женщины ко мне не прикасалась уже много месяцев. А уж как она пахла…
— Не было иглы под рукой.
На такой ответ она снова покачала головой и отступив сказала:
— Погрею воды и принесу мазь. Будем чистить и зашивать. Раздевайся пока до пояса, вещи сложи на сундук. Из сеней не выходи, напугаешь дочь — прогоню.
В этот момент мне подумалось что при всём желании никто не сможет меня прогнать. И дело даже не в мече, оставленном у крыльца. Я сам по себе — оружие и вполне в состоянии раскатать избу по брёвнышку.
— Я бы рекомендовал вести себя сдержанней и не допускать мысли о доминировании и навязывании своей воли силовым путём.
Травница ушла вглубь избы, а я остался один на один с перезапустившим систему ИскИном.
— Без тебя знаю Ис. Что произошло? Почему ты ушёл на перезагрузку, а я оказался посреди двора с мечом в руках?
— Изменения организма носителя снизили аппаратный контроль над нейронной сетью. Сильные эмоции и желания вызывают сбои. Биотический блок и я, в частности, лишаюсь влияния. В самой запущенной стадии всё это может привести к тому, что сознательная часть разума носителя уступит бессознательной. Нейронная сеть будет подчинятся сильным эмоциям и инстинктам. Насколько при этом изменится поведение и личность носителя не поддается анализу.
Снимая кольчугу я зашипел от боли в потревоженном плече и спросил: