Третье открытие силы

Сидерский Андрей Владимирович

Я долго сидел спиной к дороге и созерцал искрившееся мириадами солнечных бликов море, но никто никуда не ехал. Шоссе оставалось пустым. Через полчаса я понял, что мое ожидание напрасно, и решил идти пешком вдоль берега. Ну, доберусь до бухты не в полдень, а вечером или даже завтра утром, ну и что? По степи прогуляюсь, береговыми утесами полюбуюсь - между городом и моей бухтой есть несказанно дивные места... А что? У меня ведь почти два месяца в запасе...

Половину дня я шел по дороге и к часу добрался до места, где она сворачивает в степь, а плоская прибрежная равнина делается холмистой. Пообедав одной

из трех взятых с собой банок шпротов, я немного отдохнул на абсолютно безлюдном диком пляже, выкупался и отправился дальше.

Степь по-прежнему дышала свежестью. Когда я добрался до поворота и сошел с дороги, мне стало ясно, в чем дело. Мои ноги скользили по верхнему слою глинистой почвы. Степь была влажной! Стало быть, вчера здесь прошел дождь. Интересно, каким должен был быть ливень, после которого даже несколько часов жары не смогли высушить степь?

Я вышел к берегу. Разделенные глубокими балками холмы в этом месте спускаются к морю тремя живописными ступенями. Опутанные плющом причудливо выветренные белые скалы нависают над полумесяцами небольших бухт с каменными пляжами, на ступенчатых утесах важно восседают птицы, плоские участки земли на уступах сплошь поросли сочной травой. Протяженность этого участка побережья - километров десять. Он заканчивается большой почти идеально круглой бухтой с узким входом, в которой когда-то, видимо, стояли рыбаки. Они оставили после себя полуразрушенную каменную лачугу и сваренный из толстых стальных труб причал, дощатый настил которого давно уже сорвали волны зимних штормов. От круглой бухты до моей - рукой подать, не больше трех с половиной километров. Я был уверен, что доберусь до места прежде, чем наступит вечер. Может быть, Мастер Чу уже там, а может, он откуда-нибудь возникнет в ближайшие дни. Мне почему-то казалось, что он появился на полуострове раньше меня.

Спустившись на самый нижний уступ, чтобы быть поближе к морю, я быстро шел по едва заметной в высокой траве тропке и полной грудью вдыхал свежий аромат морских растений, которым был пронизан прозрачный утренний ветерок.

Вдруг примерно в километре впереди среди камней мелькнула человеческая фигура. Через несколько минут человек появился на тропинке в сотне метров от меня, и я узнал Мастера Чу. Он был абсолютно голым, если не считать стоптаных кроссовок на ногах и широкого кожаного пояса с подвешенным на нем огромным ножом в брезентовых ножнах.

– Ты чего это?
– ошарашенно поинтересовался я, пожимая протянутую руку.

– Да промок вчера...

– Как - совсем?

– Ага. Насквозь... До сих пор не высохло...

– А нож зачем?

– Нож? Да так... Надо же хоть что-то на себя надеть... Впрочем, трусы, наверное, уже высохли. Я ведь так и спал в мокром спальнике, не раздеваясь... Чтобы не остыть...

– Ночью было холодно?

– Прохладно. Градусов восемь.

– Восемь?!

– Да тут вчера такое творилось!..

– Стихия?

– Не то слово... Северный ураган пригнал фронт - куда там!.. В жизни такого не видел. Девять часов - ливень! Не переставая... Моря даже с самого нижнего уступа видно не было. Стена дождя - сплошняком, а капли - с крупную фасоль.

– Да ты что?!

– Ну! И холоднющий, зараза... Даже странно. Обычно ливни здесь теплые... Правда, и не такие крутые.

– А ты что делал? У

тебя же палатки нет...

– Палатки у меня действительно нет...
– согласился он.
– Я под полиэтиленом лежал. На нижнем уступе...

– Что - все девять часов?!

– Девять часов - пока лил дождь, а потом еще... До самого утра.

– Спал, что ли?

– Нет... Так просто лежал...

– И думал о жизни...

– Обижаешь...

– В смысле?

– Что может быть глупее, чем просто лежать и думать о жизни?

– А почему нет?

– Да потому, что это никогда ни к чему не приводит.

– Но ведь иногда...

– Только тогда, когда ты, думая о жизни, сам не замечаешь, как перестаешь думать о чем бы то ни было. И откуда-то вдруг всплывают неожиданные решения, иногда даже самых, казалось бы, неразрешимых проблем...

– Я рассмеялся.

– Ты чего это?
– поинтересовался Мастер Чу.

– Да вид у тебя дивный: дикий голый мэн с тесаком на поясе... Как нельзя лучше соответствует теме разговора: раздумья о жизни, неожиданное решение неразрешимых проблем...

– А-а... Ну это соответствие не так сложно расстроить. Достаточно надеть трусы, и все сразу же встанет на свои места. Идем к моим вещам, может, что-то уже подсохло... Я как утром оттуда ушел, так до сих пор еще не возвращался.

– А почему ты не спрятался, когда дождь начинался?
– спросил я, шагая вслед за ним по тропинке.
– Мог бы пару километров пробежать и в пещере на берегу укрыться. Или ты здешних пещер не знаешь?

– Знаю. Только началось не с дождя. Сначала были молнии.

– Молнии?

– Ну да... Как начали бить вокруг меня в камни, которые повыше... Я сразу понял - нужно залечь. А когда с неба потекло, менять что-либо уже не имело смысла... В полиэтилен просто завернулся да так и лежал... Слушай, я в прошлом году тебя не спросил: сам-то ты откуда?

– Из Киева, - ответил я.
– А что?

– Ух ты, как интересно!..

– Что - интересно?

– Да совпадение... Киев - уникальное место. Географическая точка, из которой предстоит развернуться новой эпохе...

– Сонное болото... Изначальная обитель застоявшегося жлобства... Все, что чего-нибудь стоит, глохнет там на корню.

– Фи, как некрасиво вы, сударь, отзываетесь о своей родине.

– В печенке у меня сидит эта родина со всеми ее раскладами... Хотя, должен признаться, я все еще к ней неравнодушен. Иначе уже давно бы оттуда слинял...

Мастер Чу остановился и внимательно посмотрел на мой живот.

– Да, - сказал он, - в печенке у тебя твоя родина действительно сидит. И ненавязчиво так это подмигивает трансплутониевым сиянием... У вас что, все там такие?

– Не знаю. Наверное... В особенности - те, кто в Зоне работал...

– Н-да, круто... А по поводу Киева - ты напрасно так... Там находится одно из самых могущественных, если не самое могущественное, место Силы на планете... Святой город, осененный тенью зловещей звезды. Не может быть, чтобы из этого не вышло ничего оригинального... Здесь ведь ничто не происходит просто так...

– Звезда - это ты Чернобыль имеешь в виду?

– Да. Звезда Полынь - она рухнула в строгом соответствии с предписанием. "И многие из людей умерли от вод, потому что воды сделались горьки..."