Третье правило возврата
Шрифт:
- Только то, что было в газетах, - пожимаю плечами я.
– То есть последние полгода из жизни маньяка выпали.
- У меня для вас есть некоторая информация, с которой стоило бы ознакомиться. Грион?
– Аврелий передает мужу тонкую папку, и Инквизитор поднимается со своего места, подходя ближе ко мне и передавая документы.
– Не торопитесь открывать, - предупреждает мужчина.
– Некоторые вещи оттуда могут шокировать.
Но я его не слушаю. Руки сами тянутся к тонкому картону, скрывающему приготовленные для меня сведения. А потом, заглянув внутрь, я на минуту, кажущуюся бесконечностью, прикрываю глаза, чтобы справиться с накатившим приступом тошноты. Гард все подгадал. Он также и знал, какое впечатление произведет полученная отсюда информация. Но меня больше не возьмешь на картинках. Я сглатываю и снова открываю глаза, чтобы дрожащими руками разложить на диване обнаруженные внутри папки фотографии. Крылья. Шесть пар крыльев. Вырезанных скальпелем на коже. Знаков Ангела, которых мне из-за лечебницы увидеть не удалось...
- На которой из них ваша Александра, Аврелий?
– наверняка это не тот вопрос, который от меня ожидали услышать. Но я уже не испытываю неловкости оттого, что ставлю людей в то же положение, в котором по их воле оказалась сама. Хочешь, чтобы я испытала боль - почувствуй ее сам.
Мужчин здесь явно больше, чем женщин. В первой шестерке - с точностью до наоборот. Что же это такое? Ангел, конечно, псих, но и в его действиях должна быть логика...
- Третья слева в нижнем ряду, - не глядя в мою сторону, отзывается Аврелий. Нет, господин Судья, мне не жаль, что заставила вас вспомнить. Как и вы не испытывали жалости, подсовывая мне эту папку.
Покойной Александре Гард автограф оставили на пояснице. Как всегда, тонкая и безумно красивая работа. Это раньше я с ужасом думала о том, что может сотворить Ангел с одним только скальпелем в руке. Сейчас могу по достоинству оценить его работу. Наверное, убив Фредерика, я тоже в какой-то степени приблизилась на шаг к безумию... Он прорезает каждое перышко так, словно от этого зависит жизнь. Если все так, как Ангел пытался устроить со мной, то делает все это еще тогда, когда жертва жива. Он видит в нанесении человеку увечий какой-то свой тайный смысл. Осталось понять, какой...
Одна деталь привлекает мое внимание. Точнее, я случайно замечаю, что количество перьев на крыльях каждой жертвы разнится. Интуитивно перемешиваю фотографии таким образом, чтобы они расположились в порядке возрастания. Снимок Александры оказывается последним...он просто изображает таким образом порядковые номера жертв.
- А есть фотографии со следами скальпеля первых восьми...нет, семи жертв?
– вовремя поправляюсь я, оторвавшись от созерцания узоров маньяка.
Гард молча кивает и уже сам приносит мне папку, поравнявшись с Грионом. Оба они с интересом наблюдают, как я располагаю фотографии в нужном порядке.
- Нет единицы...
– задумчиво говорю я.
– И вот этот - лишний, у него не тот рисунок, он проходной материал. Тот самый пожилой маг, да?
– обращаясь к мужчинам, я провожу рукой над снимками.
- Верно. Что вы хотите сказать, Виола?
– озабоченно спрашивает Гард.
- Только то, что девушка, убитая им после меня - вторая. Не первая. Первое место вакантно до сих пор. Итого выходит двенадцать жертв с порядковыми номерами и одно незаконченное - первое, мое. А что с теми, кто был до крылатых?
– вновь интересуюсь я.
- На них крыльев нет, только колотые ножевые ранения.
Это говорит Грион. Конечно, именно в то время они начинали охоту на Ангела, когда он не перешел на живопись по телу. Когда еще просто рисовал крылья на стене, ближе всего к которой лежала убитая им жертва. Кровью рисовал, конечно. В этом он, надо сказать, не очень оригинален... И Грион знает, о чем говорит. Я помню, как он возвращался домой с трясущимися от гнева и шока руками. Помню, как мы вместе боролись с этим. Помню...да, помню. Этого до сих пор много в моей голове. Я бросаю непроизвольный взгляд на его руки и замечаю, что даже сейчас, по прошествии года, кисти мужа подрагивают. Перенапряжение. Сильное. Жаль...
- Тренировочный материал, - возвращаясь к фотографиям, резюмирую я.
– Старый маг - тоже. А вот эти... эти - его произведения искусства. Они совершенны. Все, кроме первого опыта.
- К чему вы клоните, Виола?
– хмурится Гард все сильнее.
Мы с Грионом выдыхаем практически одновременно:
- Он вернется к первой жертве.
Муж с беспокойством смотрит на Верховного Судью:
- Аврелий, мы так не договаривались. Надо это прекратить.
И я понимаю, что если Грион сейчас добьется заднего хода, мне не светит встреча с Ангелом. О том, что решил провернуть Гард, я, пожалуй, догадалась. Меня интересует, что именно внес в этот план Грион. И с какой целью, естественно.
- Я все еще внимательно слушаю вас, Аврелий, - как бы между прочим напоминаю я о себе, поскольку у мужчин в данный момент происходит безмолвный разговор, и мне совершенно не трудно догадаться о его сути. Инквизитор решил отговорить Судью от изначально проработанного плана...
Гард бросает на меня внимательный взгляд, после чего снова обращается к Гриону:
- Вы можете быть свободны, мистер Траст. Мы пригласим вас, как только решим все вопросы с Виолой.
Ай да Гард. Я бы, наверное, улыбнулась, не выстави он сейчас из кабинета моего бывшего мужа. Становится немного обидно за то, что этот судебный политик вертит людьми так, как считает нужным, но я не демонстрирую эмоций. Я возвращаюсь к созерцанию фотографий с жертвами убийств. Меня смущает их число. Оно кажется незавершенным...
Когда хлопает дверь кабинета, возвещая об уходе Гриона, а я испытываю недолгое чувство потери, внимание вновь привлекает Гард:
- Простите за некрасивый поступок. Но Грион хорошо мыслит, только если не заинтересован в деле. Сейчас он немного не в своей тарелке.
- Почти понимаю, - нагло вру я, потому что мне становится интересной причина, по которой с мужем не все в порядке, но Гарду я об этом рассказывать не собираюсь.
– Итак, Аврелий?
- Честно говоря, своими выводами вы смешали мне все карты, - с трудом признается мужчина, присаживаясь напротив меня на подлокотник дивана.
– Однако моя просьба о помощи все еще в силе.
- В чем она заключается?
– оказывается, не одному Гриону было не по себе в комнате с бывшей супругой: после его ухода я обретаю способность мыслить ясно и рассуждать здраво. Тем лучше.
- Видите ли, Виола... Ангел, кажется, затаился. Мы не можем просчитать его дальнейшего шага, потому что он абсолютно хаотично выбирает своих жертв. Все убитые им маги никоим образом не связаны между собой: ни по работе, ни в личной жизни. Они относятся к совершенно противоположным по уровню резерва областям и даже не могут дополнять друг друга. Такое ощущение, что выбраны наугад лишь с целью оставить свой автограф.