Третьи звездные войны (сборник)
Шрифт:
«Великолепно, – думал он, играя роль гостеприимного хозяина. – Это все, что в данный момент он способен сказать!»
– Спасибо, нет. Но я не откажусь от чая, черного, крепкого, немного сахара, – ответила она.
– Я позабочусь, – сказал Грут.
– Вы знаете, что творится снаружи? – спросила Надя, скидывая на пол большой рюкзак со своего плеча. Она положила его рядом с креслом, затем села напротив Роба и скрестила ноги.
«Прекрасно», – подумал он, и
– Что вы имеете в виду? – спросил, он глотая.
– Ваше интервью с чужаком. Вам известно, что оно транслировалось в Организацию Объединенных Наций?
– Они забыли сказать мне. Генерал уверял, что все совершенно секретно.
– Едва ли.
Ее ноздри слегка расширились, словно в презрении.
– Ваша страна и моя поддерживают непрерывную связь с тех пор, как воздушный аппарат чужаков нарушил ваши границы. Военные попытались сделать так, чтобы оставить все в секрете, но ваш президент мудро остановил их.
Роб прекрасно представлял все то, что крылось за ее словами. В департаменте хотели подмять все под себя. И либеральный президент, который верил в открытое правительство. Пресса, засыпающая весь мир своими домыслами. Соседние страны, оказывающие давление с целью заполучить информацию.
Она кивнула, как будто следила за его мыслями.
– Они дали отчет прессе. Без всяких подробностей, конечно. Но Ассамблея Объединенных Наций наблюдала за всем. Благодаря этому сотрудничеству моя страна смогла внести ценный вклад. Вы, конечно, знаете о научном сателлите «Пятнадцать "?
Роб кивнул.
– Радиотелескоп для исследования звезд, висящий на геостационарной орбите над Черным морем.
– Все текущие научные исследования были прекращены, когда появился корабль чужаков. Его использовали в качестве высокочувствительного исследовательского радара и приемника. Мы не открыли больше ни одного летающего объекта в ближнем космосе, но, конечно, исследования идут крайне медленно и займут много времени.
– Но вы пришли сюда с чем–то, или не пришли бы вовсе…
– Естественно. Было перехвачено некоторое количество радиопередач; Они записаны. Кажется, они исходили с направления Юпитера. Некоторые записи довольно чистые, и они были подвергнуты анализу. Я помогала в этом. По моему мнению, в дальнейшем подтвержденному отделением языков Московского университета, тот язык не принадлежит ни к одной группе человеческих языков.
– Тогда следующий шаг очевиден, – Роб встал и потянулся. – Мы посмотрим, может ли наш друг перевести его для нас. У вас есть копия?
Надя покопалась в своем большом рюкзаке и извлекла маленький магнитофон.
Послышался свист статики, затем грохочущий голос произнес:
– Н'слт нвеб бннью ксйххсбн бсу…
Роб потряс головой в недоумении, и Надя выключила магнитофон.
– Уверен, что ничего подобного я не слышал. Это явно не код…
– Не выключайте. Проиграйте больше, – сказал Хес'бю, появляясь в проеме, ведущем в спальный отсек трейлера.
– Вы знаете, что это за передача? – спросила Надя.
Ее спокойствие, кажется, не было ничуть поколеблено присутствием чужака.
– Это мой язык. Переговоры между кораблями. Я не знал, что в этой солнечной системе у нас есть корабли. Возможно, они преследовали корабли блеттеров… Я бы хотел услышать больше.
Роб взглянул на недавно перевязанного капрала Шетли, который широко зевал, но уже настраивал свою записывающую аппаратуру.
– Записалось? – спросил Роб.
– На пленке и передано по проводам, сэр.
– Отлично, – Роб снова повернулся к Хес'бю. – Мы сейчас проиграем ленту, но только в том случае, если вы дадите синхронный перевод.
– Да, конечно. Проиграйте сейчас.
Большая часть записи оказалась невразумительной, хотя чужак трудолюбиво все перевел. Связь между кораблями представляла собой техническое обсуждение орбит, текущие команды, некоторое количество того, что можно было назвать личным трепом. Хес'бю перевел все и сильно разволновался.
– Происходит что–то важное. Первостепенное… экстренное сообщение. Это может быть только вопрос первостепенной важности.
Многосторонний разговор прекратился, и наступила непродолжительная тишина перед тем, как вторгся единственный голос, быстро говоривший трескучие фразы.
Хес'бю в молчании наклонился вперед и напряженно слушал. Он даже не сделал попытки перевести. Роб ожидал в течение нескольких мгновений, затем наклонился и выключил магнитофон.
– Нет, не делайте этого! – взмолился Хес'бю. – Продолжайте проигрывать!
– Вы не переводите.
– Я знаю. Да. Но еще… один момент. Я прошу. Затем полный перевод. Сообщение не полное.
Роб колебался. Затем снова коснулся клавиши воспроизведения.
– Мы хотим этот перевод.
Хес'бю невидяще уставился в стену по мере того, как из магнитофона вытрескивались фразы. Его рот постепенно приоткрылся. Затем он сделал жест одной парой пальцев, совершив щелкающее движение, похожее на движение ножниц. Его рот с громким звуком захлопнулся.