Третий близнец
Шрифт:
– Боюсь, что да.
– Господи Боже!…
– Я попрошу, чтоб они побыстрее оформили все ваши бумаги, – пообещал ему Лью. – Что-нибудь еще?
– Нет, спасибо.
– Хорошо. – И он вышел.
Спайк вывел всех семерых мужчин через дверь на некое подобие сцены или помоста. На заднике была шкала с указанием их роста, а также номеpa, закрепленные за каждым участником. Помост был ярко освещен и отделялся от остального помещения занавесом. Участники опознания не могли видеть сквозь него, что происходит в комнате, но слышно было почти все.
Поначалу раздавались лишь приглушенные мужские голоса. Затем Стив различил женские шаги. Через секунду-другую монотонный мужской голос начал читать или повторять выученное наизусть:
– Перед вами будут стоять семеро мужчин. Каждый под своим номером. Если один из этих людей сделал что-то с вами или в вашем присутствии, хочу, чтоб вы назвали его номер. Запомните, только номер. Если вы захотите, чтобы кто-либо из них что-то произнес, какие-то определенные слова, мы заставим его сделать это. Если вы захотите, чтоб один из них повернулся к вам в профиль или спиной, вся группа должна повторить это движение. Скажите, вы узнаете кого-либо из этих людей? Если да, то что именно он сделал с вами или в вашем присутствии?
Воцарилась тишина. Нервы у Стивена были напряжены до предела – и это несмотря на уверенность в том, что она его не выберет.
Наконец прозвучал тихий женский голос:
– На нем была шляпа.
Голос образованной женщины среднего класса, примерно его возраста.
– У нас есть шляпы. Хотите, чтоб все они надели шляпы? – спросил мужчина.
– Нет, скорее не шляпа, а кепи. Бейсболка.
Стив уловил в ее голосе волнение и одновременно решимость. И ни намека на фальшь. Голос женщины, которая говорит правду, пусть даже она взволнованна. И он почувствовал себя немного лучше.
– Дейв, пойди посмотри, найдется ли у нас в кладовой семь бейсболок?
Снова пауза, которая длилась несколько минут. Стив стиснул зубы от нетерпения. Чей-то голос невнятно пробормотал:
– Бог ты мой, вот уж не знал, что у нас тут столько разного хлама… и очки, и усы… чего только нет.
– Кончай трепаться, Дейв, – прозвучал более строгий мужской голос. – У нас здесь официальная процедура, связанная с расследованием.
Затем откуда-то сбоку на сцену вышел полицейский и раздал всем выстроившимся в ряд мужчинам бейсболки. Они надели их, и полицейский ушел. По ту сторону занавеса раздался женский плач.
Мужчина начал повторять уже знакомые слова:
– Вы узнаете кого-нибудь из этих людей? Если да, то что он сделал с вами или в вашем присутствии? Если да, назовите его номер. Только его.
– Номер четыре, – прорыдала женщина. Стив обернулся и взглянул на задник. Он стоял под номером четыре.
– Нет! – крикнул он. – Это ошибка! Этого не может быть! Это не я!
Мужчина спросил:
– Номер четыре, вы это слышали?
– Конечно, слышал, но я этого не делал!
Мужчины, участвовавшие в опознании, начали сходить с помоста.
– Ради Бога! – Стивен умоляюще протянул руки к занавесу. – Как вы могли выбрать меня? Ведь я даже не знаю, как вы выглядите!
Мужчина, находившийся по ту сторону занавеса, произнес:
– Пожалуйста, мэм, не говорите больше ничего. Огромное спасибо, что пришли, вы нам очень помогли. Сюда, пожалуйста.
– Здесь какая-то ошибка, неужели вы не понимаете?! – взвыл Стив.
Появился Спайк.
– Все кончено, сынок. Пошли со мной.
Стив уставился на него невидящим взглядом. Его так и подмывало врезать этому типу по зубам. Видно, Спайк угадал это по выражению его глаз, и лицо его словно окаменело.
– Лишние неприятности тебе ни к чему, – строго сказал он. – Бежать все равно некуда. – И он сжал руку Стива пальцами, точно стальными клещами. Протестовать и спорить было бесполезно.
У Стива было такое ощущение, будто его огрели сзади дубинкой по голове, настолько все это было неожиданно. Плечи его сгорбились, он ощущал беспомощную ярость.
– Как такое могло случиться? – тупо бормотал он. – Как могло случиться?…
12
– Папа? – изумленно повторил Беррингтон.
Джинни пожалела, что не откусила себе язык. Надо же ляпнуть такую глупость! Спросить: «Когда ты вышел из тюрьмы, папа?» Ведь всего несколько минут назад Беррингтон назвал людей, сидевших в тюрьме, мразью и отбросами общества.
Она похолодела от страха. Теперь босс узнает, что ее отец профессиональный взломщик. А то, что Беррингтон встретился с ним с глазу на глаз… о, это только усугубляло ситуацию. Все лицо отца было в синяках от падения или побоев. На щеках щетина, одежда грязная, и еще от него скверно пахло. Ее охватил такой стыд, что она просто глаз не смела поднять на Беррингтона.
В ее жизни, много лет тому назад, было время, когда она ничуть не стыдилась отца. Даже напротив: отцы других девочек казались по сравнению с ним скучными и заурядными. Папа всегда был такой красивый и веселый, часто приходил домой в новом костюме, а карманы у него были полны денег. Это означало, что будет и кино, и новые платья, и мороженое, а мама купит себе нарядную кружевную ночную рубашку и сядет на диету. Но затем он куда-то пропадал, и лишь лет в девять она поняла куда. Тамми Фонтейн ей рассказала. Она никогда не забудет этого разговора.
– До чего ж у тебя уродский свитер, – сказала Тамми.
– А у тебя нос уродский, – ответила Джинни, и все остальные девочки так и покатились со смеху.
– Твоя мама вечно покупает тебе самые уродские вещи.
– А твоя мама жирная, как свинья.
– А твой папа сидит в тюрьме.
– Ничего он не сидит!
– Нет, сидит!
– Не сидит!
– Я сама слышала, как папа говорил моей мамочке. Сидел, читал газету и вдруг говорит: «А знаешь, Пит Феррами, оказывается, опять угодил в тюрьму». Так прямо и сказал.