Третий близнец
Шрифт:
– Сегодня видела твоего близнеца.
– И?…
– Нет никаких сомнений. Он твой двойник.
– Так, может, это он изнасиловал Лизу Хокстон?
Джинни покачала головой:
– Разве что если сбежал из тюрьмы в эти выходные. Но он за решеткой.
– Может, он все-таки сбежал, а потом вернулся? Чтоб создать себе алиби?
– Нет. Если б Деннис сбежал из тюрьмы, ничто не заставило бы его туда вернуться.
– Наверное, ты права, – грустно заметил Стив.
– Хотела задать тебе пару вопросов.
– Валяй.
– Первое, мне надо перепроверить дату твоего рождения.
– Двадцать пятое августа.
Так было записано и у Джинни. Тогда, может, неправильно записали дату рождения Денниса?
– А ты, случайно, не знаешь, где родился?
– Почему же, знаю. Отец тогда служил в Форт-Ли, штат Виргиния, и я родился в местном армейском госпитале.
– Ты уверен?
– Конечно. Мама писала об этом в своей книге «Иметь ребенка». – Тут он задумчиво сощурился. – А где родился этот ваш Деннис?
– Пока еще не знаю.
– Но ведь у нас с ним должен быть один день рождения.
– Видишь ли, в документах указано, что он родился седьмого сентября. Очевидно, ошибка. Мне надо перепроверить. Позвоню с работы его матери. А ты еще не сообщил своим родителям?
– Нет.
– Хочешь, я позвоню?
– Нет! Пожалуйста, не надо! Не хочу их расстраивать. Расскажу, как только с меня снимут подозрения.
Джинни нахмурилась.
– Судя по тому, что ты рассказывал о своих родителях, они могут оказаться тебе полезными. Поддержать и все такое.
– Да, так и есть. Но я не хочу, чтобы они страдали.
– Да, конечно, им будет больно. И все же лучше знать даже самое худшее, только тогда они смогут тебе помочь.
– Нет, пожалуйста, не надо им звонить.
Джинни пожала плечами. Стивен явно чего-то недоговаривает. Но раз он так решил…
– Джинни… а как он выглядит?
– Деннис? Невероятно похож на тебя.
– Какие у него волосы? Короткие или длинные? Есть ли усы, прыщи? Грязные ли ногти, хромает ли он?…
– Волосы короткие, как у тебя, но на лице волос нет, руки чистые, кожа – тоже. Просто твоя копия.
– Господи!…
– Но вот в поведении огромная разница. Он не умеет, да и не желает научиться ладить со всеми остальными представителями человечества.
– Странно.
– Лично я не нахожу в этом ничего странного. Это подтверждает правоту моей теории. Оба вы родились «дичками». Этот термин я позаимствовала из одного французского фильма. «Дичком» я называю ребенка, который бесстрашен, гиперактивен, практически не поддается контролю. Таких детей очень трудно воспитывать, научить быть нормальными членами общества. Твоим родителям это удалось. А вот Шарлотта Пинкер с мужем потерпели с Деннисом неудачу.
Это его, похоже, не убедило.
– Но, по сути, мы с Деннисом одинаковые, да?
– Разве что в том смысле, что оба родились «дичками».
– Только у меня тонкий налет цивилизованности.
Она видела, что Стив не на шутку обеспокоен.
– Почему это так тебя волнует?
– Просто хотелось бы считать себя человеческим существом, а не дрессированной гориллой, – с горечью произнес он.
Джинни не выдержала и рассмеялась.
– Горилл тоже можно считать общественными существами. Как и всех других животных, которые живут группами. Кстати, именно отсюда и проистекает преступность.
Стив заинтересовался:
– Когда живешь в группе?
– Ну да. Преступление есть не что иное, как нарушение важного социального правила или закона. У животных-одиночек таких правил нет. Медведь может запросто вломиться в берлогу другого медведя, сожрать его корм, даже убить его детенышей. А вот волки никогда такого не делают. Если бы делали, то не смогли бы жить стаями. У волков моногамия, они заботятся обо всем молодняке в стае, каждый занимает там свою нишу. И никогда не переходит грань. А если находится волк, нарушающий эти законы, остальные просто изгоняют его из стаи или даже убивают.
– Ну а как насчет нарушения менее важных социальных законов?
– Таких, как пуканье в лифте? О, мы просто называем это плохими манерами. И единственным наказанием служит неодобрение окружающих. Что, как ни странно, оказывается весьма эффективным.
– Почему вас так интересуют люди, нарушающие правила и законы?
Джинни вспомнила отца. Она не знала, есть в ней криминальные гены или нет. Но возможно, Стиву станет легче, если он узнает, что и ее тоже беспокоит криминальная наследственность. Однако она так долго лгала об отце, что сказать сейчас правду было нелегко.
– Просто это серьезная проблема, – уклончиво ответила она. – Людей всегда интересовали преступления.
Дверь отворилась, в комнату заглянула молодая женщина в полицейской форме.
– Ваше время истекло, доктор Феррами.
– Хорошо, я сейчас, – бросила через плечо Джинни. – А тебе известно, Стив, что Лиза Хокстон моя ближайшая подруга?
– Нет, я этого не знал.
– Мы работаем вместе, она технический сотрудник лаборатории.
– И какая же она, эта Лиза?
– Уверяю, она не из тех, кто станет обвинять кого попало.
Он кивнул.
– И все равно запомни: лично я не верю, что это сделал ты.
На секунду ей показалось, что Стив сейчас заплачет.
– Спасибо, – сдавленно прошептал он. – Поверьте, это очень, очень много для меня значит.
– Позвони, когда выйдешь отсюда. – Джинни продиктовала номер своего домашнего телефона. – Запомнишь?
– Конечно.
Джинни не хотелось уходить. Она изобразила ободряющую улыбку.
– Удачи тебе!
– Спасибо. Она мне здесь очень пригодится.
Джинни поднялась и, не оборачиваясь, вышла. Женщина-полицейский проводила ее до вестибюля.