Третий долг
Шрифт:
Я охотно подчинился. Больше никогда я не хотел ступать в место, по-прежнему пропахшее древними болью и страданиями.
Но теперь мой отец привел меня в то же самое чертово место, только на этот раз был свет, освещающий глубокие царапины на стенах, нанесенные людьми, рыдающими ради свободы, и послания любимым, которые их больше никогда не увидят.
Мне потребовались все силы, чтобы следовать за ним вокруг изгибов и арок, где потолок нависал слишком низко. Звуки снующих паразитов послышались впереди, и мне потребовалось вся моя сила воли, чтобы не свернуть
Может, я был слабаком и не хотел убивать своего отца? Я чертова тряпка, или оправдываю себя за то, что я верный сын? Он подарил мне жизнь... не правда ли, и он мог ее забрать?
Моя рациональность не могла умерить панику. Ноздри расширялись, втягивая влажный воздух.
– Входи, Джетро.
– Кат остановился, жестом приглашая в ту же камеру, где Кес случайно посадил меня в тюрьму на два часа, пока наш дед не нашел ключ.
Электрические светильники сверкали новыми решетками, а не толстыми, ржавыми из моего детства. Мой взгляд упал на замок - этот тоже был современным с цифровой клавиатурой, а не старомодным ключом.
Я сделал шаг назад.
– Ты хочешь, чтобы я пошел туда?
Кат кивнул, угрожающе размахивая пистолетом.
– Шагай.
– Почему?
– Никаких вопросов.
– Он взвел курок, отправляя пулю на место.
С трудом сглотнув, я проскользнул мимо него и вошел в камеру. Кровати там не было, никаких удобств, никакого комфорта какого-либо рода. Просто земля, плесень и лужи.
Я повернулся к нему лицом. Какого черта он привел меня сюда? Скормить мое мертвое тело крысам? Или, возможно, он хотел, чтобы я сдох от голода, и он не тратил пулю?
Кат стоял у порога, направив дуло пистолета на мою грудь.
Я сделал вдох, сжимая руки в кулаки.
– Зачем приводить меня сюда? Никто бы не услышал выстрел наверху, не с таким количеством комнат, и даже если бы услышали, никто бы не вмешался.
– Мы все знали, свое место - Хоук, и в том числе прислуга.
– Я бы предпочел, чтобы мой последний пейзаж был более приятным, чем это забытое Богом место.
Кат прищурил глаза.
– Что заставляет тебя думать, что я хочу, чтобы это закончилось так быстро?
Я замер.
Шаги отдавались эхом, как удары в конце туннеля.
Мое сердце забилось быстрее.
– Кто еще станет свидетелем этого?
– это не Жасмин, я уверен - по крайней мере, если кто-то не принесет ее.
Бл*дь, он мог быть настолько жестоким? Заставить ее наблюдать за моей смертью, после всего, что мы с ней сделали?
Мой разум обезумел от вопросов и сожалений. Я так много не сделал, столько всего хотел сделать.
Нет, все было кончено.
– Что заставило тебя думать, что это свидетель?
– из-за холодного голоса Ката мои конечности будто сковало оковами.
Вглядываясь в тени, вне пределов досягаемости света, мы оба ждали прибытия загадочного гостя.
В мгновение, когда фигура материализовалась из мрака, я встретился с такими же, как у меня золотистыми глазами, и я обнажил зубы.
– Какого хрена ты здесь делаешь?
Дэниель ухмыльнулся,
– Я здесь, чтобы преподать тебе урок, братец.
Бл*дь. Все мучения и страдания моего статуса перворожденного вернулись, чтобы мучить меня. Это было моим истинным наказанием. Не быть расстрелянным или искалеченным, а быть наказанным моим братом.
Мой желудок сжался. Я должен был стоять прямо и гордо. В своем разуме я вызвал изображение Нилы. Она захватила мои мысли - не в повседневной одежде, которую носила в «Холле» - а в черном платье с перьями из Милана. Ее кожа была безупречной. Девушка являлась абсолютным совершенством.
Затем я украл ее. Унизил. Трахнул. И, в конце концов, полюбил.
Я выбросил ее изображение из головы так же быстро, как и вызвал. Слишком больно.
– Я не понимаю тебя, Джетро.
– Кат вошел в камеру, его сапоги шаркали по камням.
– Ты был так чертовски близок к тому, чтобы все похерить: не просто состояние, но и свести свою сестру в могилу так же, как и себя.
Мое тело превратилось из жидкости в камень.
– Не вмешивай ее в это.
– Ты считаешь, что Жасмин не заслуживает покаяния? В конце концов, она убедила меня, что тебя можно исправить. Она была той, кто пожертвовала своей жизнью ради твоей в тот день... ты забыл?
Я поверхностно дышал.
– Я не забыл, и это не ее вина. Не смей, нахер, прикасаться к ней.
– Ох, мы не прикоснемся к ней... если ты сделаешь все, что мы скажем.
– Дэниель прошел мимо Ката, посягая на мое личное пространство. Его лосьон после бритья с запахом специй и мускуса поглотил меня. Мой желудок боролся с рвотой, чтобы не блевать прямо на его сияющие черные сапоги.
Я зарычал. Все ощущалось неправильным. Как будто мы были мальчишками, которые играли в игры, правил которых не понимали.
– Чего ты хочешь?
Кат захихикал.
– Разве не очевидно? Я хочу перворожденного, которому смогу доверять. Хочу мужчину, который будет присматривать за моей империей. Хочу наследника, который не будет нарушающим правила неудачником.
Я выпрямился.
– Жизнь полна разочарований.
– Да, но, по крайней мере, я могу получить немного удовольствия от этого.
– Посмотрев на Дэниеля, он кивнул.
– Ты в игре, Базерд. Преподай ему урок.
Я сверкнул глазами на Дэниеля, продолжая сохранять пустое выражение лица. Я отказывался просить о милости или позволить ему увидеть страх, просачивающийся из меня.
Дэниель улыбнулся, похрустел костяшками пальцев и снял куртку.
– Слышал это, Кайт? Время для небольшой расплаты. И должен признать: на вкус это чертовски здорово.
Отбросив куртку в угол клетки, он сжал кулаки и затанцевал как закаленный боец. Я инстинктивно поднял руки, готовый отбиваться. Дэниель родился третьим - ошибкой - он также был самым маленьким из нас, но, тем не менее, сильным. К тому же, у него было кое-что, чего не было у меня: жестокость без милосердия.