Третий фланг. Фронтовики из будущего
Шрифт:
Вернувшись вечером в бригаду, я поставил всех на уши этим сообщением. О том, что такое это «Суво», решили уточнить через Ярошенко, позвонив ему. Единственный вариант, который пришел в голову нашей компании, был просто фантастичен, но это оказался именно он.
Сообщение Сани было довольно интересным и, если честно, не очень понятным. Вернее, не так: понятно, что обе стороны обеспечивают свои границы перед переброской главных сил против другого врага, но зачем договор-то? В нашей реальности хватило и предвоенного, заключенного после договора с Германией. Хотя очень может быть, что мы просто чего-то не знаем.
Также оставалось неясным, как отреагируют наши «злейшие друзья» с того берега океана. Обнародование
Ну и корабль – отдельная песня. Как нам сообщил Ярошенко, «учебное судно «Суво» было ничем иным, как броненосцем «Победа», захваченным во время русско-японской войны. Как древний «самотоп» ухитрился не «булькнуть» при переходе – только его строителям известно. И только богу известно, что с ним делать. На металл – жалко, все ж история, хотя и не очень приятная. Делать корабль-музей? Ну-ну, во время войны деньги девать некуда, видимо. Оставить до конца войны – потонет. И остается неясным, что с ним делать потом. Типично японская гадость, с поклонами и вежливыми улыбками.
А вечером нам показали фильм… Без комментариев.
А вечером в клубе при полигоне крутили кино. Вернее было бы сказать КИНО! «Новым фильмом о героях Гражданской» оказался «Белое солнце пустыни», переснятый на пленку с ноутов. Качество было, откровенно говоря, паршивым, по нашим меркам, да и цвета явно не хватало, но основная масса зрителей пребывала в восторге. После окончания просмотра на сцену перед экраном вышел сам Мындро и объявил: – Сегодня в нашу бригаду пришли первые письма из дома. Одно – мне, от жены. Второе – старшине Якименко, от дочери. А вот третье… от Суховой Е.М.
Зал просто упал. Наш Сухов пролепетал: – Это сестра. Ее зовут Елена Михайловна. — По стоявшим рядом прокатилась новая волна смеха.
— Ну, что ж, лейтенант, придется вам оправдывать снятый фильм, чтоб писать домой не стыдно было! Завтра с капитанами Бондаренко и Сергеевым едете на вокзал, — сказал ему Михаил Иванович и, спускаясь со сцены, тихо добавил: – А главный клоун в этом цирке все-таки я!
Утром седьмого декабря я, Степан и Сухов стояли перед Мындро и получали очередное задание.
— Сегодня на станции встретите еще три группы пополнения, плюс одиночек. Одна группа – водители и механики-водители из запасного полка – остается с вами ждать технику. Остальные по прибытии двух других групп под командованием лейтенанта Сухова следуют сюда.
— Есть! — ответили мы разом. — Разрешите уточнить, какую технику встречаем?
— Не знаю пока. Выполняйте приказ. Выход техники со станции в семнадцать ноль-ноль, все, что встретите. Выход личного состава в тринадцать ноль-ноль, чтоб могли засветло дойти. Возьмите «Ворошиловец» с большими санями, нам сегодня Б-4 должны доставить для открытой САУ. Идите.
По прибытии на станцию на импровизированном сборном пункте мы обнаружили десять самостоятельно прибывших солдат и офицеров и группу из семи мехводов и одиннадцати шоферов из учебного полка. Из одиночек я также отобрал лейтенанта-танкиста и рядового, уже успевшего поездить в начале войны на полуторке. Затем мы получили обещанную гаубицу. Загрузка ее в сани прошла без проблем благодаря крану на станции. А потом пришел черед разгружать эшелон из Мытищ. В нем прибыли еще восемь «барбосов». Только мы закончили формирование колонны, как подошел еще один поезд. На платформах красовались грузовики «ЗиС-36». Это был продукт скрещивания полноприводного двухосника «ЗиС-32» и «ЗиС-6». Счастье привалило в количестве двадцати штук. Здесь же пришли четыре полуторки и машина связи на базе «барбоса», без пушки, зато с авиационной радиостанцией и мощным усилителем. А затем обнаружился сюрприз, о котором знал только генерал-майор, — группа из восьми связисток и вторая, из четырнадцати санинструкторов, тоже женского пола. Лейтенант пребывал в почти первозданном ужасе и всячески пытался быть незаметным. Тогда мы и поняли настоящий смысл фразы про клоуна из уст командира бригады. Отсмеявшись и с горем пополам построив пополнение, отправили их, во главе с Суховым, пешком в бригаду, благо одеты они были тепло, и посоветовав при каждом удобном случае делать перекличку. А сами стали прикидывать, как с имеющимися водителями довести технику. Семь мехводов и лейтенант-танкист взялись за рычаги «барбосов», Степан сел в кабину с водителем «Ворошиловца» исполнять обязанности начальника колонны. Затем пошли «ЗиС-ы», сцепленные по два полупогруженным методом. За ними – полуторки в таком же виде. Замыкал колонну я на машине для авианаводчиков.
На станции было очень весело, но дома… Дома еще веселее: по прибытии в Кубинку меня уже ждали «главный клоун», куратор и приказ – «…капитана Сергеева С.А. откомандировать в распоряжение вышестоящего командования». В приватной беседе Ярошенко пояснил – принято решение о создании группы из офицеров ПВО, зенитчиков и технических специалистов. Цель группы – выработка новой концепции противовоздушной обороны и ее реализация. Не слабо, не так ли? Руководителем группы назначен полковник Логинов, а я – консультант из будущего с широкими полномочиями. И с внятным объяснением дальнейших перспектив. Нет, не «кровавая гебня», а «принцип личной ответственности», о как. Состав группы утвержден, но у меня – право вводить нужного человека. Или выводить ненужного, как получится. Одна беда – из тех людей, которые работают в этой теме сейчас (те, кто вспоминался) — все при деле и срывать их не стоит.
Работа пошла. Часть действий, таких, как изготовление в войсках и на танкоремонтных заводах ЗСУ на шасси легких танков, — выполнялась легко и давала результат весьма быстро, так же, как и ряд других мер. Но далеко не все работы могли этим похвастаться: Они не являлись приоритетными, но выполнять их было необходимо. Но, видимо, не все это понимали…
Старший майор госбезопасности Ярошенко А.В.
— Товарищ Степан, как у вас продвигаются дела с разработкой новой концепции ПВО? — В спокойном голосе Ярошенко чувствовалось некоторое напряжение. Видимо, его по этому вопросу вызывали на ковер и вставили по «первое число».
— Товарищ старший майор госбезопасности. — В ответ Степан показал на серую канцелярскую папку, лежащую на столе. — По опыту нашей группы и опыту всей этой войны в нашей истории я дал несколько конкретных рекомендаций, что нужно сделать в первую очередь. Во-первых – имеющиеся легкие танки переделать в ЗСУ. Мы это делали практически в полевых условиях. Вся документация по этому вопросу у вас есть. В своем основном качестве ни Т-26, ни БТ – неэффективны. А без прикрытия от авиации противника войска и техника несут большие потери, особенно на маршах. Во-вторых – форсировать разработку и закупку средств радиолокационного обнаружения немецких самолетов. Организовать дополнительные посты оповещения и обеспечить их средствами радиосвязи. Причем на постах должны дежурить люди, которые могут точно определить тип и количество самолетов противника. В-третьих – создать истребительные полки, если таковых еще нет, которые бы оперативно могли перехватывать немецкие самолеты. Причем действовать они должны большими группами. Но по авиации – это отдельная тема. В-четвертых – активизировать разведку и выявление аэродромов в тылу противника. По выявленным целям наносить ночные бомбовые удары ТБ-3, желательно с использованием напалма. Вообще, лучшее ПВО – наши танки на их аэродромах. Что же касается стационарных зениток, то необходимо сделать щиты для защиты зенитчиков от пуль и осколков. И, конечно же, форсировать работы по доведению и совершенствованию зенитных автоматов.