Третий - не лишний! Книга 2

Славачевская Юлия

– Быстро взял ноги в руки, - подбоченился противный старикашка.
– В руки взял этих - и вымелся отсюда в темпе котильона!

– Вальса!
– не смогла смолчать я, отмерев от такого радостного приветствия.

– И вальса тоже, - не стал спорить настоятель.
– Главное, быстро! И чтоб духу тут вашего не было!

– И еще!
– настоятель покрутил головой, отыскивая свидетелей в пустом коридоре. Никого не нашел, но все же выдал: - Под страхом отлучения от ордена - ИХ ТУТ НИКТО НЕ ВИДЕЛ! Понятно, убогие?!

Никто не

откликнулся, поэтому старик рванулся в ту дверь, куда девы облегченного поведения утащили снимать стресс наставника.

Я догадываюсь, какое зрелище предстало перед ним. потому что настоятель осторожно прикрыл дверь и пробурчал себе под нос:

– Не будем отвлекать страждущих!
– и очень громко, на несуществующую публику: - И пусть хоть кто-то что-то вякнет на стороне - потом тренировками замордую! Будете языками три года полы в трапезной мыть, ясно?!

– Ясно!
– отрапортовала я, заменяя собой одной толпу. Два мужа торчали рядом, как транспаранты, и демонстрировали лозунг: «Хрен - это не овощ, это состояние!».

– Девам слово не давали!
– окрысился настоятель.
– Они должны молча взирать на мужчину и выполнять все его желания!

– Да-да!
– китайскими болванчиками закивали два манекена.

– Да-а-а?
– удивилась я. Прислушалась к доносящимся из кельи звукам. Пожала плечами, отодвинула брыкающегося настоятеля, пытающегося показать мне ушу, но получалось все больше навесить лапшу, и открыла дверь.

– А теперь мой козленочек, - пропела одна из уже полностью раздетых дев.
– Ты повернешься ко мне задом и сделаешь так. как хочет твоя козочка.
– при этом размахивая устрашающей плеткой.

У моих мужчин глаза полезли на лоб.

– И кто тут дева?
– подняла я правую бровь и с упреком взглянула на застывшего третьим транспарантом старика.

– Это понарошку!
– заверил он меня, оттесняя от кельи.
– Шутят они так. Ролевые игры называется. Слышали?

– Конечно, - сняла я пылинку с плеча настоятеля.
– Живу я в них.

– Так мы коллеги!
– восхитился старикашка и попытался обнять меня за талию.
– Давайте обсудим, как вам больше нравится...

– Никак!
– между мной и почтенным настоятелем немедленно оказались мужья.

– Я тебя здесь сегодня не видел, - обиделся на отвлекающий маневр настоятель и проявил характер: - Не заставляй меня жалеть об этом, сын дожа, понятно?

– А то что?
– насупилась я, оскорбившись за себя, за него и за всех остальных.
– Покажете, как вы выглядите в костюме горничной?

– Молчи!
– Эмилио резво повернулся и заткнул мне рот.
– Ни слова больше, если хочешь жить!

– Горничной?
– задумчиво спросил старикашка и пошлепал вглубь коридора.
– Надо будет попробовать... – Резко и жестко: - А ты не забывай моих слов, сын дожа! Понятно?

– Понятно, - отозвался Фил чужим, незнакомым голосом и потащил нас на выход.

Эмо тоже угрюмо молчал, от их прежней

оживленности не осталось и следа. Когда нас вынесло на красивую городскую площадь, я притормозила свою команду «А»:

– Э-э-э... Не так быстро! Объясните мне кто-нибудь, что вот это было?
– кивнула головой назад, в сторону орденского замка.

Мои мужья переглянулись:

– Потом, - и поволокли даму вперед с еще большей силой.

Мы как раз непотопляемым ледоколом проходили сквозь толпу продавцов и зевак к роскошному культовому сооружению, судя по всему - храму Игори.

– И что мы там забыли?
– полюбопытствовала я, задирая голову на упирающийся в небо шпиль.

– Больше ничего не остается, - поволок меня за собой Филлипэ.
– Все прошло не так, как я рассчитывал.

– Тем более, Игори тебя приглашал, - добавил хмурый Эмилио, распихивая толпу.
– И ты обещала его навестить.

– Так обещанного три года ждут, - моя интуиция засела в пятой точке и строила неблагоприятные прогнозы, гадая на внутренностях.
– И вообще, в медовый месяц неприлично ходить по родственникам! Это сразу указывает на неблагополучный брак!

– Если мы туда не пойдем, - синеглазый резко остановился и повернулся ко мне. Его длинное африканско-арабское одеяние резко взметнулось, показывая светлые штаны под подолом.
– То нашим трупам будет откровенно все равно, какой у них брак!

– Чего тогда тут стоим, как три дебила?
– прониклась я моментом и рванула вперед к темному и мрачному храму с устремленным в небо куполом, прямо-таки образцу готической культуры.

Нда... если снаружи жилище Игори казалось жутковатым и темным, то внутри можно было просто испугаться. Внутренность дома Темного бога освещалась тусклым кроваво-красным светом, падающим из витражных окон.

А химеры, которые стоят на крыше Собора Парижской Богоматери, в сравнении с теми харями, которые притаились в притворе святилища Игори, сойдут за пушистых зайчиков и прочие детские игрушки, ей-Богу!

– А-а-а-а!
– завопила я и полезла на Эмилио, когда из ниши на меня вылезла под специальным освещением одна из таких красавиц. Если вот это во сне увидеть, то можно совсем не проснуться на очень мокром матрасе.

– Она каменная.
– успокоил меня Эмо, осторожно снимая с шеи.

– Она - да, - согласилась я. судорожно цепляясь за широкие плечи.
– Но я-то - живая!

– Это для эффекта воздействия на верующих.
– тихо сказал синеглазый, продвигаясь вглубь храма.
– Мы попали в удачное время между службами. Нам никто не помешает.

– Очень на это рассчитываю, - пробурчала я, следуя за ним. Интуиция как раз сейчас подбрасывала мою печень для определения того бока, через который мне все это выйдет.

Филлипэ дошагал до алтаря и стащил с себя лишнюю ткань, обнажив голову и вставая на одно колено. Правую руку приложил к сердцу, левую вытянул вперед с ножом и глухо спросил: