Третий (не) лишний
Шрифт:
– Скажи спасибо, что не стреляю иголками.
– Ёжики так не умеет делать.
– Откуда ты знаешь? Может, у них есть такая сверхспособность.
– Я проверял. Их сверхспособность – это сворачиваться в клубок и прикидываться валенком в случае опасности.
– Я всегда знала, что ты отпетый хулиган!
– Я?!
– Ну, а кто, проверки ради, подвергал ежиков опасности? Ты!
– Эк ты все вывернула, Ника, – рассмеялся парень.
– Я умею. Обращайся. По дружбе сделаю тебе скидку.
– А если
– А если по любви, то ты со мной до конца жизни не рассчитаешься, – теперь уже я рассмеялась.
– Какая ты коварная, но у меня есть один аргумент, против которого ты не устоишь.
Демьян коснулся моего лица, поднимая голову вверх, и открыто улыбнулся. Его пальцы ласково погладили по щеке и спустились на шею, нежно дотрагиваясь до кожи.
Этого нехитрого жеста мне вполне хватило, чтобы раствориться в омуте его глаз. Тело расслабилось, и я вся завибрировала в ожидании его мягких губ.
– Это и был твой аргумент? – дразнясь, чуть высунула кончик языка и плавно провела им по нижней губе.
– Нет, я его еще не применил… а вот сейчас – да, он самый…
Дёма склонился и, наконец, подарил мне сладкие прикосновения своих губ.
Меня бросило в жар в ту же секунду, когда наши языки переплелись между собой, а позже чувственно ласкали друг друга.
Я цеплялась за его ветровку и прижималась теснее, желая поделиться своим теплом, пока игривый ветер обдувал нас на высоте птичьего полета.
– И все же, Вероника, почему ты сегодня такая грустная? – найдя в себе силы отстраниться, Дёмка обнял меня, уткнувшись носом в мои развевающиеся волосы.
– А то ты не знаешь.
Мое настроение вмиг скатилось до уровня, каким было еще утром, и я нахохлилась.
– Я хотел бы услышать причину от тебя. У вас же девочек все так сложно устроено, что я даже не рискну предположить, – усмехнулся парень.
– Через три месяца тебе исполнится восемнадцать, – глухо произнесла я.
– Ника.., – с укором протянул он.
– И ты покинешь детдом.
– Ника, родная..!
– А я останусь там одна. Без тебя, – закончила свой безрадостный монолог и подняла на него глаза полные слез, – Это будут худшие два года в моей жизни.
– Вероника, – строго прервал меня Демьян, – Я всегда был с тобой рядом и всегда буду. Ничто в этом мире не помешает мне исполнить мое обещание. Ты мне веришь?
– Как самой себе, – не задумываясь, ответила.
– Тогда я запрещаю тебе плакать и накручивать себя по поводу моего восемнадцатилетия. Договорились?
Я шмыгнула носом, поджав губы, серьезно кивнула и постаралась остановить уже начавшийся слезоразлив. Успею еще наплакаться, когда Дёма выпустится из приюта.
– Тебе не кажется, что мы катаемся на этом проклятом колесе уже целую вечность? – преувеличено бодро спросил он, – Думаю, мы заслужили перекусить чем-нибудь
– Конечно, заслужили, – уж что-что, а поесть я всегда люблю. Благо это на фигуре никак не отражается!
* * *
– Почему наш «Итальянский дворик» больше похож на шашлычную в солнечном Тбилиси?
Я задумчиво перебирала вилкой слипшиеся спаггети и вылавливала комки мяса, которые здесь выдавали за болоньезе. Как можно было умудриться испортить ма-ка-ро-ны с соусом?
– Потому что кафе открыл Карен, а у него на рынке одна шашлычная и две палатки с шаурмой, – уплетая за обе щеки, прогудел Демьян.
Он, кстати, как раз шаурму себе и заказал. В итальянском-то кафе.
– Хочу попробовать настоящую итальянскую пиццу и карбонару, – вздохнула я.
С моей вилки звучно шлепнулся в соус комок склеенных спаггети, разбрызгивая вокруг жирные пятна.
– Потерпи, Ника. Когда тебе исполнится восемнадцать, я заберу тебя к себе, и мы объездим весь мир! Америка, Франция, Норвегия… куда захочешь, туда и поедем.
– Хочу к океану. И чтобы песочек был белый-белый, горячий-горячий, – скромно озвучила свои запросы.
– Будет тебе и океан и песочек. Всему свое время, Ник, – тепло улыбнулся Демьян, – У нас с тобой вся жизнь впереди.
– До глубокой старости?
– До самой смерти.
Дёма погладил мою ладонь, перебирая тонкие длинные пальчики, и ободряюще улыбнулся. А я в этот момент внезапно поняла, что улыбается он только в моем присутствии. Со всеми остальными парень оставался холодно вежливым и отстраненным. Только со мной его глаза превращались из замерзших льдинок в теплое яркое небо.
С этим открытием в груди защемила нежность.
И тут в кафе вошел наш потенциальный «клиент».
– Смотри какой франт, – шепнула я, пригибаясь к столу.
Мы сидели в самом уголке заведения, за кадкой с несчастным засохшим фикусом и были незаметны для других посетителей. Демьяну всегда больше нравились уединенные места, где нас не могли потревожить другие люди.
Он обернулся ко входу и удивленно хмыкнул.
– Залётный какой-то. Не местный.
– Агааа, – плотоядно протянула я, – Тем лучше для нас.
В кончиках пальцев привычно закололо, и я размяла кисти для лучшей гибкости. Перед «делом» у меня всегда так бывает. Пальцы словно готовились цепко ухватить какую-нибудь вещь и «приделать ей ноги».
– Вероник, давай не сегодня? – поморщился Демьян, – Мы еще даже не доели.
Я закусила губу, провожая взглядом залетного. Жалко упускать такую добычу.
Вошедший в кафе парень был молод и упакован по полной.
Дорогой на вид костюм в светлую клетку, сумка-планшет с логотипом известного бренда, белый телефон неизвестной мне модели и ключи от свеженькой иномарки, оставленной у входа.