«Третий пол». Катои – ледибои Таиланда
Шрифт:
К этому времени Даенг уже сидела на лекарствах от депрессии большую часть года. Она рассказала мне, что она чувствовала себя счастливее, выступая в более интимной атмосфере небольшого заведения в своем доме, хотя, по-видимому, даже здесь это не обходилось без своим травм. Одним вечером, без всякого предупреждения, менеджер объявил ей, что в эту ночь она должна выступить в одном номере раздетой по пояс. Она неохотно выполнила это требование, и потом ее нигде не могли найти, пока кто-то не нашел ее плачущей в туалете. Двое ее подруг сказали, что они бы на месте Даенг не возражали танцевать раздетыми по пояс и таким образом ситуация разрешилась.
Подготовка с переодеванием и накрашиванием было постоянной в труппе. Другим хорошо известным стереотипом исполнителей — катоев являлось то, что они были невероятно самовлюбленными.
Редко какой день проходил без какого-либо рода сюрпризов или откровений в доме и этот определенный случай не стал исключением. Одним вечером за столом Даенг объявила, что она решила назначить встречу на следующий день в больнице, чтобы увеличить свои бедра. Это означало инъекцию коллагена, но она заверила всех, что это простая и безболезненная процедура. Стоимость составляла 24 000 бат (400 фунтов). Она спросила свою маму и меня, хорошая ли это идея и является ли разумной цена за операцию. Я сказал, что я думаю, она совершенно не нужна и будет пустой тратой денег. Ее мама согласилась со мной, но мы не могли сравняться с упрямым характером Даенг и поддержкой ее подруг-катоев Фон и Нок. Их мнением было, что эта процедура не несет риска и что она повысит шансы Даенг получить работу модели или артистки. Более того, они предположили, что это дешевая цена! Во время наших последних обсуждений ее мама сделала жест, который означал, что будет бессмысленно обсуждать это дальше. Даенг уже все решила и стало ясно, что от меня ожидали, что я составлю ей компанию в больнице. Я немного неохотно сказал, что поскольку меня не просят оплатить счет, то я поеду.
После еще одной сумасшедшей поездки на заднем сиденье мотоцикла Даенг (она кажется не имела понятия о сигналах на дороге), каким-то чудом мы приехали к тому, что по-видимому было первой остановкой в доме подруге по дороге в больницу и толкнули заднюю дверь скромного домика на задворках города. Нас приветствовали в приятной форме две тайские женщины, одной было 40 лет, другая возможно была ее дочерью. Нас провели в длинную узкую комнату с занавеской, опустив которую можно было разделить комнату на две раздельные секции. В секции, в которой мы в настоящий момент находились, имелись ковры, небольшой диван и телевизор и она служила чьей-то гостиной. Мне вручили стакан выжатого апельсинового сока и вежливо усадили на диванчик. Две женщины и Даенг удалились в дальний конец комнаты, скрылись за занавеской, и я мог услышать, как в приглушенных тонах начались переговоры, но не мог понять, о чем речь. Только когда я заметил два странных диплома на стене, тогда я и осознал с ужасом, что я действительно нахожусь в «больнице».
Две женщины снова появились одетые в белые халаты и знаками показали мне пройти в другой конец длинной комнаты, за занавеску посередине комнаты. В этой секции стояли кухонный стол и стулья, которые, казалось, были просто сдвинуты в одну сторону, большой холодильник и горизонтальная медицинская кушетка для обследования, накрытая белой простыней. Мой взгляд приковала большая бутылка томатного кетчупа, стоящая среди прочих приправ на столе. Это была кухня, одновременно служившая операционной.
После того как мне позволили проинспектировать «рабочий кабинет» длинной комнаты, меня увели обратно в гостиную и занавеска была задернута, чтобы я ничего не мог увидеть в другой секции, где началась процедура. Будучи совсем встревоженным, я попытался придумать, как остановить то, что должно было случиться, но было уже слишком поздно. Тишина, которая опустилась, подсказала мне, что две женщины уже занимаются своим делом. В течении получаса или около того, которые последовали, я сидел в одиночестве в гостиной, тщательно исследуя сертификаты висящие в рамках на стене на предмет хоть каких-нибудь следов подлинности. Снова, неудачно. Спустя какое-то время, когда занавеска была отдернута, старшая из двух женщин в белом халате с радушной улыбкой, поманила меня подойти и убедиться результатом. Жалея, что я не в Англии, я неохотно последовал за ней. Единственной разницей, что я смог заметить, были маленькие пластыри на обоих бедрах. Чувствуя себя идиотом, я спросил у Даенг, хорошо ли она себя чувствует и не чувствует ли она никакой боли. Она отметила, что все в порядке и я смог увидеть, что она была довольна результатом. Я спросил сколько коллагена было введено (по видимому его доставили из Франции) и мне сказали, что 250 мл были введены в каждое бедро. «Я думала этого будет достаточно?» — услышал я три голоса. Снова я онемел и кивнул, чтобы показать, что я считаю этого достаточно.
Дело завершилось, деньги перешли из рук в руки, и мы поехали обратно по дороге домой к семье. Мама Даенг поинтересовалась, чувствует ли она себя в порядке, а Фон и Нок занялись тщательным изучением результата. Пока Даенг позировала, она поинтересовалась, что думают ее подруги и считают ли они, что достаточно коллагена было использовано. После долгих обсуждений было решено, что ей нужно ввести еще немного коллагена, скажем примерно 50 мл. В каждое бедро. Я запротестовал, но другие сказали, что это нормально, потому что они уже договорились, что Даенг сможет ввести больше, если пожелает и что это будет сделано бесплатно. Я снова стал свидетелем стандартной послеоперационной процедуры, когда Фон и Нок массировали целевые области кусочками битого льда завернутыми в ткань. Это делалось, по-видимому, с целью, чтобы распространить субстанцию, чтобы сформировались естественные изгибы. Прилагаемое усилие было таким мощным, что она едва удерживалась на ногах. Несколькими днями позже я заметил, что Фон применяет такую же технику к своему собственному лицу, после прошедшей инъекции силикона в четыре области. Несмотря на возражения, было очевидно, что эти процедуры проходили не без дискомфорта. Но в обоих случаях, Даенг и Фон, абсолютно ничего не говорили об этом. Единственным, что волновало реципиентов подобных инъекции, был косметический эффект. «Этого количества было достаточно?»- постоянно спрашивали у меня. Мой ответ оставался всегда одинаковым «Да, я думаю достаточно».
Как и большинство катоев, с которыми я встречался, Даенг была неистовой буддистской. Это было заметно из строгих наблюдений за ежедневными ритуалами уважения. Они варьировались от просто «вей» (повседневный жест со сложенными в молитве руками, ладонями вместе, перед склоненной головой) выполняемый перед проходящими образами и длительных остановок у алтарей для молитв и прошений, до визитов в храм, целью которых было выполнить акт заслуги, или tham bun. Для подобных визитов не было установленных дней в неделе. Они могли быть выполнены всегда, когда пожелал человек. Даенг ходила приблизительно раз в неделю и в двух случаях я сопровождал ее.
Паломничество в храм нужно было проделывать утром. Я предположил, что это потому что, в течение церемонии, монах жует и сплевывает в плевательницу и монахам не позволяется есть после полудня. Церемония начинается с презентования подарков вместе с банкнотами небольшого достоинства, которые осторожно передаются в конвертах. Подарками обычно была еда или комбинация еды и различных домашних вещей как одежды, сосуды, чистящие материалы и моющие средства. По всему Таиланду есть магазины, которые только продают вещи, которые специально дарятся в храмах, самые простые из которых состоят из желтых корзин набитых всеми видами недорогих сушеных продуктов и повседневных вещей.
Церемония приватна и не имеет стандартного ритуала или текстов. Посетитель садится на колени перед монахом, который произносит версию священного учения, пока жует и сплевывает. Это может сопровождаться высказываниями о настоящей жизни человека, и размышлений и предсказаний о прошлых и будущих реинкарнациях. В конце дается благословение и оно отмечается поливанием воды из священного сосуда на руки и повязыванием шнурка вокруг запястья. Я смог понять только фрагменты из того, что было сказано. В один из визитов Даенг сообщила мне, что монах сказал ей, что, продолжая свое ревностное служение, она будет полноценной женщиной в следующей жизни и сможет иметь детей. За пределами святилища, в которой шла церемония, находилась женщина, которая держала деревянную клетку полную небольших птичек. Их можно было купить за небольшую сумму и выпустить на волю. Подарки монахам и выпускание на свободу живых существ — все это акты, которые дают каммические очки для дающего.