Третий вариант
Шрифт:
Моя спутница заказала какой-то ликер и сидит с таким довольным видом, словно уже получила все, что хотела. Интересно, как она знает языки? Впрочем, это я определю довольно быстро. Уже через десять минут после посадки будет ясно, это действительно профессионал или мне подсунули первую попавшуюся дуру.
– В Цюрихе понадобится подробная карта страны. Очень подробная. Желательно с указанием автомобильных и железных дорог, – тихо говорю я спутнице. – Вы меня слушаете?
– Конечно, – кивает она в ответ, – это не проблема. Я вам все покажу. И куплю все, что надо. Швейцария очень
– Мы летим туда не туристами, – напоминаю ей, – и, кстати, почему вы так уверены, что я никогда не был в Швейцарии?
– Я видела ваш паспорт. Там нет предыдущей швейцарской визы. Поэтому я и решила.
Ох как она меня здорово достала. Какой я дурак. Совсем забыл про свой паспорт. Моим заказчикам не нужно следить за мной в этом самолете. Достаточно того, что они знают номер и серию документа. Найти человека по документам в такой стране, как Швейцария, очень легко. Наниматели убеждены, что я у них в руках. Они даже не предполагают, где именно я был в те часы, когда оторвался от наблюдения и оказался предоставлен сам себе.
Свою часть работы я сделал неплохо, а они, в свою очередь, неплохо сделали свою часть. Поэтому я и забыл про свой паспорт. И только теперь, после того как она сказала, вспомнил.
– А вы действительно Махрушкин Алексей Викентьевич? – спрашивает она.
«Господи, – с ужасом думаю я, – как хорошо, что она сказала. Ведь в этом паспорте у меня сохранилась только фамилия. Имя и отчество уже изменены, теперь я Алексей Викентьевич, о чем обязан помнить. Ну и отчество – пока его выговоришь, сломаешь язык».
– Вы же видели мой паспорт, – гневно говорю я и вспоминаю, что так и не узнал ее имени. Но спрашивать сейчас почему-то не хочется. Однако она сама представляется.
– А меня зовут Надя. Надежда Келлер. Я немка по происхождению. Мой отец работал переводчиком в советских войсках в Западной группе войск. Обычно все спрашивают, откуда у меня немецкая фамилия.
Я молчу. Пусть болтает, если хочет. Мне это все неинтересно. Главное, она должна знать немецкий язык. Объявляют посадку, и улыбающаяся стюардесса просит нас пристегнуть ремни.
Самолет мягко приземляется, в Цюрихе мы довольно быстро проходим таможенный и пограничный контроль и направляемся к линии ожидающих. Даже если бы я был дилетантом, то и тогда бы заметил двух мужчин с характерным азиатским разрезом глаз, резко выделяющихся в толпе встречавших европейцев. Впрочем, они не скрывают своего присутствия. Едва мы показываемся в зале, как эти двое направляются к нам, словно наши близкие родственники.
– Вы Махрушкин? – спрашивает один из них. По-русски он говорит очень хорошо.
– По-моему, да, – отвечаю я, уже понимая, что «главный мясник» предупредил эту парочку заранее.
– Мы приехали встретить вас, – сообщает второй, – машина уже ждет. Отель вам заказан. Или вы хотите еще куда-нибудь поехать?
– Нет, – улыбаюсь я этим ловким ребятам, – конечно, нет. Обязательно в отель. Надеюсь, вы сняли нам отдельные номера?
Нужно было видеть, как на меня посмотрела переводчица. Это был не гнев, нет. Это был взгляд презрения, я сразу его прочувствовал. Ей, очевидно, не нравились шутки на этот счет. Впрочем, с ее фигурой и другими данными можно было привыкнуть к подобным шуткам. Хотя, говорят, есть мужчины, которым нравятся мальчиковые фигурки женщин. Я, во всяком случае, до сих пор к ним не принадлежал.
По дороге в город она презрительно молчит, а я, сидя рядом с ней на заднем сиденье, делаю вид, что любуюсь красотами окрестных мест. Самое интересное, что меня они абсолютно не волнуют. Там, в Леньках, места были и покрасивее. Главное сейчас – выработать стратегию поиска. И здесь мне понадобится помощь этой подстриженной женщины, отвернувшейся от меня.
Нас привозят в отель и размещают в двух соседних номерах. Провожатые объясняют, что мы можем рассчитывать на их внимание в любое время суток. И снова деликатно интересуются, куда я намерен направиться. Я так же деликатно заявляю, что намерен принять с дороги душ и немного отдохнуть. Переглянувшись, они исчезают из моего номера. Едва они выходят, я звоню переводчице.
– Мне срочно нужны те самые карты, о которых я просил, – говорю быстро, – но сделайте это так, чтобы о вашей покупке знали только вы. Постарайтесь выйти из отеля незаметно. Вернетесь к себе в номер, позвоните мне, и я сам зайду к вам.
Она пытается что-то сказать, но я кладу трубку и бросаюсь к дверям. Наши встречающие еще стоят у лифта.
– Подождите, – громко кричу им, словно давно не видел, – не уходите. Кажется, я закончу довольно быстро и мы вместе выйдем в город.
Нужно видеть их изумленные лица. Откуда им знать, что я делаю это специально, давая возможность Надежде Келлер выйти из отеля незамеченной. Потом мне приходится полчаса терпеть этих типов в своем номере и даже дать им возможность покопаться в моих вещах, пока я принимаю душ. Впрочем, они делают это достаточно аккуратно и даже не берут денег, которые лежат на дне моего небольшого чемоданчика. Там не такая уж большая сумма – всего пять пачек. Я уже вышел из душа и просушил феном голову. Уже достаю из мини-бара небольшие бутылочки виски и водки, когда слышится стук в дверь.
Через секунду входит переводчица и портит мне настроение на весь день. А заодно срывает все, что я замышлял. Все-таки напрасно я согласился ехать с этой ненормальной.
ГЛАВА 17
За шесть месяцев до событий
– Что будем делать? – спросил Мясников, посмотрев на сидевшего перед ним Касимова. – Как нам быть?
– У вас вправду есть человек для поездки в Швейцарию или вы блефуете? – поинтересовался его бывший друг и нынешний враг.
– Разумеется, есть, я же действительно хотел вытащить оттуда эти деньги. Откуда я мог знать, что вы мне не доверяете?
– Сколько можно повторять одно и то же? – с раздражением заметил Касимов. – Ведь я же объяснил, что полностью доверял вашим способностям и вашему банку. Просто после того, как исчез в Будапеште Кондаков, я, естественно, заволновался и решил несколько подстраховаться.
– Надеюсь, мои люди еще живы? – вмешался Хайфулин.
– Конечно, – вспыхнул банкир, – мы же не бандиты.