Третий возраст
Шрифт:
Новые общественные условия современного мира оказали существенное влияние на возраст социального созревания. С одной стороны, исчезла жизненная экономическая необходимость в ранней социальной адаптации, с другой – увеличился объем минимальных знаний для самостоятельной эффективной трудовой деятельности. Предположим, что полководцу Македонскому противостояли бы космические войска, авиация и система противоракетной обороны. Скорее всего, ему потребовалось бы больше жизненных лет для того, чтобы занять соответствующее общественное положение, необходимое для понимания ситуации и принятия адекватных решений.
Возраст «социальной взрослости» современного человека постепенно увеличивается и приближается к 30 годам. Одновременно увеличивается и период социальной «незрелости». Современные молодые люди обладают большим объемом знаний, легко справляются с компьютером и мобильным телефоном, но нередко проявляют поразительную инфантильность в семейной жизни и при необходимости принимать решения. Однако с увеличением продолжительности жизни все становится на свои места (опять капризы условного времени), и нынешний 30-летний молодой человек становится «социально взрослым» примерно к середине своей жизни. Не всякий, конечно. Но и в минувшие времена не все были Македонскими, хотя примерно к середине жизни приобретали свою социальную зрелость. Просто у многих людей в прошлые века жизнь была короче. Итак, важный вывод: медленно взрослеющие дети будут жить дольше.
Существует и субъективный, «переживаемый» возраст личности. Здесь речь идет о возрастном самосознании: на сколько лет человек себя чувствует, как он воспринимает свой возраст. Самоощущение оказывает влияние на поведение, социальные контакты и даже на внешний вид. Посмотрите вокруг себя,
Старение и старость
Согласимся, старость наступает не в момент рождения. Сначала бывает детство, потом – юность, затем – молодость и зрелость. Если исходить из простой формальной хронологии – все это время человек стареет (становится старше), т. е. процесс старения начинается с рождения. Но при ближайшем рассмотрении все оказывается не так просто. С точки зрения современной науки, старение – это возникновение в органах и системах организма возрастных изменений, ограничивающих его приспособительные возможности и приводящих к старости. Старение – это комплекс закономерных биологических процессов, происходящих с возрастом на молекулярном, клеточном, тканевом и системном уровнях организма. Старение является свойством любой жизни и проявляется с возрастом. Сухие научные формулировки, хотя и выглядят убедительно, но все же оставляют некоторые вопросы. В жизни человека есть период, когда нет никаких «возрастных изменений, ограничивающих приспособительные возможности». Это – молодость. В детстве и в молодости все наоборот – человек накапливает силы, и эти самые приспособительные возможности на молекулярном, клеточном и тканевом уровне становятся не меньше, а больше. В этот период жизни о старении нет и речи. Затем наступает зрелость. Человек еще может расти в интеллектуальном смысле, но физические возможности (а именно они в большей степени отражают состояние биологических процессов) начинают снижаться. Выходит, каждый человек в биологическом смысле сначала молодеет, а только потом стареет. Или в какой-то период своей жизни физиологически молодеет, а хронологически стареет. Интересно было бы определить границу между этими разнонаправленными процессами. Сделать это трудно, нужны критерии оценки. Возможно, что эта граница размыта и определяется соотношением процессов созидания и деградации. Так возникает вопрос о «биологических маркерах старения» – физиологических показателях, которые показывали бы «степень старения» или хотя бы его начало. Специалистами разработано огромное количество таких показателей. В России наиболее принята так называемая «киевская» методика определения биологического возраста, которая включает в себя оценку таких показателей, как артериальное давление, скорость распространения пульсовой волны по сосудам, жизненная емкость легких, время задержки дыхания. Кроме того, методика учитывает возрастные изменения хрусталика глаза, изменения слуха, массы тела и некоторые особенности изменений психики. Ученые могут использовать эти и многие другие критерии для своих исследований, а в жизни все проще. Для большинства людей маркеры старения – это внешние признаки: морщины, потеря волос на голове, изменения осанки и координации движений. Если снижение возможностей запоминания можно компенсировать опытом, а быстроту мышления – навыками, то ограничения физических возможностей в определенном возрасте проступают отчетливо. По-видимому, именно здесь начинается старение. В этот период жизни киевская методика фиксирует первые нарушения работы сердечно-сосудистой системы, увеличение плотности сосудистой стенки, снижение жизненной емкости легких и другие признаки «снижения мощности».
Для большинства людей эта граница находится где-то ближе к 40 годам. По образному выражению В. Гюго, «сорок лет – юность старости». В современном мире, с увеличением продолжительности жизни, начало старения сдвигается к более позднему возрасту. Теперь молодыми считаются все, кому еще не исполнилось 45. И это – не случайно. Если в качестве основного критерия оценки принимать физические возможности, то они явно расширяются. Такое смещение наиболее наглядно в спорте высоких достижений. Современный спорт – это гигантская лаборатория для оценки физических показателей, которые могут быть измерены в метрах и секундах. Именно там люди «выкладываются» на пределе своих возможностей. Еще 20 лет назад 25-летние футболисты и хоккеисты считались «старыми», а возраст в 27 лет был очевидным пределом для подобных видов спорта. Теперь играют и до 40! А автогонки «Формула 1»? Завывающие на предельных оборотах моторы обтекаемых болидов… Гонки, требующие предельного напряжения физических сил, мгновенной реакции, незаурядной выдержки и идеальной координации движений. 40-летний пилот М. Шумахер многократно и убедительно оставлял позади себя молодых соперников. До тех пор, пока ему это не надоело. Отправился «на пенсию», а через пару лет вернулся! Одним опытом такие способности объяснить нельзя. Период жизни, когда начинается старение, проявляется не только внешними признаками (поведение, состояние кожи, волос, зубов). Заметное увеличение времени реакции (промежутка между стимулом и ответом на него) считается наиболее общим и универсальным психофизиологическим признаком начала старения. Характерным признаком старения считается также ослабление оперативной памяти по сравнению с ясными воспоминаниями прошлого. Эти симптомы проявляются в снижении способности усваивать большие объемы информации, в «забывчивости». По всем этим признакам, как физическим, так и психофизиологическим, начало старения сдвигается к более позднему возрасту. Теперь эта граница находится где-то около 45 лет. Сто-двести лет назад было по-другому. Различия в возрастной оценке в прошлом и в настоящем становятся все более заметными. Судя по художественным описаниям жизни предыдущих поколений, признаки старения (по нашим нынешним представлениям) обнаруживались неожиданно рано. Д. Мамин-Сибиряк в 1877 году описывает посещение одного из уральских заводов: «Меня встретил управляющий, старик, лет сорока». Заметим – не человек с первыми, едва заметными признаками старения («юность старости»), а просто старик – человек по своему внешнему виду даже уже и не зрелый, а просто дряхлый. Итак, с процессом старения более или менее ясно. Он начинается где-то около 40–45, характеризуется снижением физических возможностей, появлением первых внешних признаков старения и легкими, малозаметными «сбоями» в интеллектуальной сфере. Старение, естественно, приводит к старости. Старость похожа на конечную станцию железной дороги. Или это – начало еще одной дороги? Когда и где кончается старость, всем понятно. А когда она начинается? И вообще, что такое старость? Как ни странно, удовлетворительных, полных, физиологических, медицинских или философских определений старости я не нашел. Современные руководства чаще используют следующее понятие: старость – заключительный период человеческой жизни, условная граница которого с периодом зрелости связана с отходом человека от непосредственного участия в производительной жизни общества.
Таким образом, социальные представления о старости связаны с эффективной трудовой деятельностью. Тогда понятно, что в те времена, когда труд был преимущественно физическим, старость наступала раньше. Но в представлениях людей понятие старости все же больше связано не с «трудовой деятельностью». Возможность воспроизводить потомство – один из важных критериев оценки периода наступления старости. Но и здесь тоже все очень растяжимо. Скажем, женщина около 50 лет, скорее всего, уже не может рожать. Можно ли говорить о ее старости? Не исключено, что 70-летний мужчина демонстрирует незаурядные успехи, сохраняя половую активность. Если опираться на этот признак, то старость проходит мимо него. Но врачи знают, как часто высокая половая активность у стариков сочетается с резким снижением критики и интеллекта. «Расторможенные» старики могут, по некоторым наблюдениям, только такую активность и сохранять, а все остальное (включая память и способность к передвижению и труду) – потерять. По-видимому, и этот критерий не может служить основой для суждения о старости. Для старости, кроме внешних признаков (морщины, замедленность движений, изменения осанки), характерны, прежде всего, некоторые интеллектуальные и психические изменения. Это – уход из общественной жизни, снижение гибкости мышления, обеднение эмоций, сужение сферы интересов, обидчивость, изменение характера. Сюда же можно отнести неряшливость и неопрятность, незаконченность совершаемых действий и утрату способности к планированию потребного будущего. С другой стороны, снижение интеллектуальных возможностей можно считать важным признаком, но все же не эквивалентом старости. Постепенное ослабление процессов восприятия и возможностей двигательной сферы сочетаются с весьма неоднозначной картиной изменений в области других высших психических функций. Многие пожилые люди не только достаточно долго сохраняют работоспособность и профессиональную компетентность, но и достигают вершин подлинной мудрости. Мудрость – особое состояние интеллектуального развития, открывающее перед человеком «сферу знаний о фундаментальных жизненных законах» (Э. Эриксон). Мудрость приходит со старостью и очень часто компенсирует снижение памяти и замедленность реакций. Что касается профессиональной деятельности, то навыки и опыт в ряде случаев заменяют недостаточную быстроту «включения». Может быть, 60-летний командир авиалайнера и не пробежит стометровку за 14 секунд, но он точно знает, чем аэропорт Хитроу отличается от Домодедова. Профессиональная компетентность и социальная значимость во многом определяют суть старости. Установлено, что сужение сферы общения, круга интересов, падение социальной и физической активности не только сами являются результатом старения, но и, в свою очередь, значительно ускоряют этот процесс. Утрата интереса к жизни является коренным психологическим признаком старости. Вокруг множество примеров, подтверждающих роль этого фактора. Самый наглядный из них связан с уходом на пенсию. Человек работал много лет, был дисциплинирован и аккуратен, имел множество знакомых, оказывал влияние на производство, «болел» за дело. После торжественных проводов на пенсию быстро постарел и через пару лет – умер. Выходит, старость начинается в… голове! И проходит мимо того, кто до конца своих дней увлечен каким-то делом. Дальновидно поступают те, кто заранее готовит «запасной аэродром», который можно использовать после выхода на пенсию. Для кого-то это – преподавательская работа, для кого-то – дача. Но лучше всех «обманывают» старость люди творческих профессий и ученые. Никогда не видел, чтобы композитора провожали на пенсию, как в последний путь. Представим себе пенсионера В. Шаинского, который после формального акта ухода на пенсию уже не подходит к роялю. Ученый-физик не выключается из жизни, перешагнув 60-летний рубеж. Писатель остается писателем до конца своих дней. Но главное другое – людям творческих профессий интересно жить. Потому что творчество – это движение, а движение – это жизнь. Можно ли считать старым сохраняющего способность к творчеству режиссера Ю. Любимова, перешагнувшего 90-летний рубеж? О значительном потенциале поздних периодов человеческой жизни говорят многочисленные известные факты высокой творческой продуктивности отдельных ученых, представителей искусства и других профессий не только в пожилом, но и в глубоком старческом возрасте.
Итак, старость – понятие в большей степени психологическое, чем физиологическое. Недаром характеристики старости, которые можно встретить в суждениях мастеров слова, отражают, скорее, область личностных переживаний, чем состояние физических или физиологических возможностей. А. Дюма пишет: «Старость – это когда ты знаешь, что посоветовать, но твои советы уже никому не нужны». Эта нотка пессимизма, горькой иронии, ощущения отчуждения от потока жизни в той или иной мере содержится почти в каждом высказывании о старости. В этом-то и суть психологической стороны проблемы. Неприятие старости и неизбежность ее прихода приводят к конфликту, который разрушает внутреннюю гармонию личности. Если старость воспринимается как неизбежное страдание или плата за молодость, как обратная сторона жизни, – это не может приносить радости или удовлетворения.
Формированию устрашающего образа старости способствует современное общество, которое «заточено» на молодых, активных и успешных. Урбанизация, высокий темп жизни, культ материальных ценностей, секса. Где в этом мире место старости? На глухих задворках, в домах престарелых, в длинных и тоскливых больничных коридорах? Свой мир имеет детство (семья, детский сад, школа). И молодость (университеты, дискотеки, прогулки под луной). И зрелость (успешная карьера, материальное благополучие, достойный отдых). Мир старости – судьбы детей и внуков, болезни и материальные проблемы. Каждого человека в детстве готовят к взрослой жизни. Учат читать и писать, вести себя в обществе, работать. Каждый взрослый человек укрепляет свою семью, создает ее материальную базу, строит свой дом, ищет интересную работу. Но никто не готовит людей к старости как необходимому и неизбежному периоду жизни. Между тем, старость – не отстойник, в котором отработавшие свой ресурс «человеки» доживают последние дни. Это период жизни, в котором должны быть свой мир и свой смысл. Благо тем мудрым, которые сумели это понять. Вот как выглядит этот мир в представлениях Г. Гессе: «Старость – это сокровищница картин, которые носишь в памяти после долгой жизни и к которым, когда твоя активность идет на убыль, обращаешься с совершенно другим участием, чем когда-либо прежде. Образы и лица людей, отсутствующих на земле уже шестьдесят-семьдесят лет, составляют нам компанию, глядят на нас живыми глазами. Дома, сады, города, уже исчезнувшие и полностью изменившиеся, мы видим целыми и невредимыми, как когда-то, и далекие горы, взморья, которые мы видели в поездках десятки лет назад, мы снова находим, во всей их свежей красочности, в этой своей книге с картинками. Рассматривание, наблюдение, созерцание все больше становится привычкой и упражнением, и незаметно настроение и позиция наблюдателя определяют все наше поведение. Гонимые желаниями, мечтами, влечениями, страстями, мы, как большинство людей, мчались через годы и десятилетия нашей жизни, мчались нетерпеливо, с любопытством и надеждами, бурно переживая удачи и разочарования. А сегодня, осторожно листая большую иллюстрированную книгу нашей собственной жизни, мы удивляемся тому, как прекрасно и славно уйти от этой гонки и спешки». Агата Кристи, когда ей было 75, писала: «Я с большим удовольствием пережила вторую молодость, наступающую, когда заканчивается жизнь чувств и личных отношений, и вдруг обнаруживаешь, скажем, лет в пятьдесят, что перед тобой открыта полноценная новая жизнь, наполненная размышлениями, открытиями, чтением. Вдруг понимаешь, что теперь посещать художественные вставки, концерты, оперу так же увлекательно, как в двадцать или двадцать пять. Какое-то время назад все силы уходили на личную жизнь, теперь ты снова свободна и с удовольствием оглядываешься вокруг».
Как часто от пожилых людей приходится слышать сетования об ушедшей молодости. Общаясь со стариками, я уже много лет, при случае, задаю этим людям один и тот же вопрос. «Давайте представим себе, что может произойти чудо. Я дам вам лекарство, которое мгновенно перенесет вас в младенческий возраст. Согласны ли вы, пройти весь свой жизненный путь сначала?» Кратковременный шок от такой перспективы проходил через 2–3 минуты.
– Нет, – решительно отвечали почти все. Спрашиваю, почему? Типичный ответ:
– В моей жизни было много хорошего, хотя было тяжело и сколько пришлось перенести…
Итак, удивительный феномен – назад в молодость никто не хочет! Значит, надо как-то устроить свою жизнь в настоящем. Продолжим цитировать Г. Гессе, ведь никто лучше поэта не передаст эмоциональную гамму старости: «Старость – это ступень нашей жизни, имеющая, как и все другие ее ступени, свое собственное лицо, собственную атмосферу и температуру, собственные радости и горести. У нас, седовласых стариков, есть, как и у всех наших младших собратьев, своя задача, придающая смысл нашему существованию, и у смертельно больного, умирающего, есть тоже своя задача, он тоже должен исполнить важное и необходимое дело. Быть старым – такая же прекрасная и необходимая задача, как быть молодым, учиться умирать и умирать – такая же почтенная функция, как и любая другая, – при условии, что она выполняется с благоговением перед смыслом и священностью всяческой жизни. Старик, которому старость, седины и близость смерти ненавистны и страшны – недостойный представитель своей ступени жизни. Как молодой, который ненавидит свое занятие и каждодневный труд, старается от них увильнуть».