Третья мировая сетевая война
Шрифт:
Против России ведётся война — сегодня, здесь, сейчас!
Противостояние захватническим действиям со стороны США возможно лишь только в том случае, если руководство нашей страны осмыслит описанные выше процессы не как набор случайностей, которые никуда не укладываются и на которые стоит реагировать лишь по мере их появления, а именно как на стратегию сетевой войны. Такое осознание ведёт к следующему шагу — выработке адекватной ответной стратегии на том же уровне технологических представлений о процессах, на каком ведётся сетевая война против России. Следует признать, что отставание России происходит не на уровне технологий обычных вооружений, а на более серьёзном, парадигмальном уровне. Пока мы готовимся к прошедшей войне, противник начал и продолжает активное наступление — сетевое, виртуальное, ментальное, невидимое, но бьющее точно в цель. По утверждению Ричарда Кларка и Роберта Нэйка, «страна, которая изобрела новую технологию и тактику её применения, может и не стать победителем, если её вооружённые силы зациклились на методах прошлого и слишком надеются на оружие, которое привыкли считать непревзойдённым» [83] . Что уж в таком случае
83
Кларк Р., Нейк Р. Третья мировая война. Какой она будет? — СПб.: Питер, 2011.
Невозможно выстроить адекватный ответ без понимания того, что против нас ведётся именно война, хотя и без использования обычных, таких привычных для нас вооружений. Сетевая война идёт на более тонких уровнях, с использованием информационных технологий, дипломатических сетей, неправительственных организаций, с подключением журналистов, СМИ, блогеров и всего остального арсенала информационного общества, лежащего в парадигме постмодерна.
Это многоуровневая стратегия, результатом которой становится весьма конкретная военная победа, выраженная в отторжении территорий, цивилизационном захвате, установлении внешнего контроля и управления. Непонимание этого — нарочито и не раз повторённого в данной книге тезиса — будет заведомо ставить Россию в состояние проигрыша. Мы всегда будем оказываться лишь перед фактом того, что очередная территория, государство, республика вышли из-под нашего контроля, а мы не понимаем свое общество и не знаем, как к нему подступиться. Ведь как, наконец, заметил Владимир Владимирович Путин, несмотря на заверения американцев о том, что пространство СНГ останется в зоне геополитических интересов России, фактически мы наблюдаем стремительную потерю своего влияния там, где ещё совсем недавно стояли наши военные базы, жили наши люди, говорящие на нашем языке, а русская культура формировала поколения народов и этносов единого стратегического пространства большой России. Сегодня же зона американского влияния всё больше погружается в глубь континента, и мы всё ещё не понимаем, как на это ответить. А время ответа пришло. Враг не у порога, он уже в доме.
Глава 5
Сетевая война будущего — военный аспект, сетецентричные войны
Подводя итог беглого обзора понятия «сетевые войны», неумолимо входящего в нашу жизнь, нельзя не предвидеть тех изменений, которые оно внесёт в судьбу человечества уже в ближайшем будущем. А будущее, как всегда, туманно. Однако некоторые контуры, с учётом сетевых стратегий, ставших данностью, всё-таки уже можно набросать.
Великая война континентов, о которой так много говорили геополитики прошлого столетия, неминуемо близится к своей развязке. Умирают государства-нации. Наступает время Империй, время действительно большой игры. Геополитическое противостояние Спарты и Афин греческой цивилизации сменилось противостоянием Рима и Карфагена Средиземноморья, затем — Англии и России эпохи индустриализации и, наконец, перешло в глобальный масштаб, где главными игроками стали Мировой океан, или Мировое могущество с центром в США, и Евразия, Суша — с центром в России. Какое-то количество грядущих Империй уже сейчас на стороне Америки, какое-то количество — на нашей. Суша против Моря. Империи против Империй. Финальная битва за новый Эон. Всё-таки, как ни крути, сетевая война — это война. Война в условиях тотальной компьютеризации сил и средств вооружённой борьбы с использованием новейших технологий, высоких скоростей коммуникации в среде глобального информационного пространства, пронизанного сетями. Боевое столкновение в сетевой войне — как финал битвы континентов, как схватка добра и зла, прообразами которых являются апокалиптические воинство Христа и воинство антихриста — всё же неизбежно.
Проведение «сетевых операций» в области военной стратегии
Понимая сетевые войны как средство ведения войны, следует спуститься с уровня социальных технологий, лежащих скорее в сфере гуманитарных сред, на уровень непосредственно военной науки, в среду, управляемую военными, понимающими войну чуть более буквально, в прикладном смысле, переносящими технологии на более осязаемое и материальное поле боя. А значит, надо чуть внимательнее рассмотреть и такое явление, относящееся к области функционирования военных, как сетецентричные войны. И здесь нас, конечно же, в наибольшей степени интересует своего рода смежная технология, междисциплинарный интерфейс, лежащий на стыке сетевых и сетецентричных войн. Речь идёт об уже не раз упоминавшемся явлении, определяемом как «операции на базе эффектов» (ОБЭ), которые и стали своего рода интерпретатором, дающим возможность транспалировать подходы военной науки на гуманитарную среду. Поэтому чуть подробнее остановимся на ОБЭ, спускаясь постепенно в сферу функционирования армий будущего.
Главным открытым источником, наиболее детально описывающим эту технологию, на сегодняшний день является уже упоминавшаяся выше книга Эдварда Алана Смита «Операции на базе эффектов» (Efects-Based Operations), изданная в книжной серии «Изменения информационной эпохи». Эта работа полностью посвящена теме достижения наибольшей эффективности при проведении операций в области социальных стратегий, а именно в тех случаях, когда речь идёт о «сетевых» процессах, суть которых мы в целом раскрыли во многих аспектах в предыдущих главах. По большому же счёту речь идёт о частных операциях, вписанных в более глобальную стратегию сетевых войн, которой в целом и посвящена книга Эдварда Смита, и о подходах, заимствованных из области сетецентричных операций. Само применение сетецентричных войн автор относит к условиям мира, кризиса и войны. По сути, данное явление представляет собой перманентное установление контроля над определённой территорией, применимое в любых обозначенных условиях, будь то мирная фаза, когда ничто не предвещает наступающего кризиса, собственно сам кризис и то, во что он в итоге выливается. В последнем случае речь обычно идёт о прямом военном вторжении.
Стратегия
Для реализации указанных целей в США была развёрнута обширная программа исследования и анализа в области информационного превосходства, основанного на эффективной реализации информационных операций. Всё это укладывается в общую теорию командования и контроля и связанных с ней операционных концепций, которые дают возможность американскому военному ведомству улучшить «всеобщую осведомлённость» с целью повышения эффективности и действенности заданных миссий. Иными словами, информационное превосходство военного ведомства США над своими противниками служит достижению обладания полной информацией, касающейся интересующего его объекта. Эта информация лежит в совершенно разных областях, при этом суммарно полностью покрывает информационную потребность, создавая картину полной осведомлённости буквально во всех аспектах и нюансах, касающихся предполагаемой операции. То же относится не только к военному ведомству, но и ко всем другим ведомствам, подключённым к реализации тех или иных операций, включая политические, дипломатические, информационно-медийные, гражданские, а также общественные структуры и организации, действующие на территории «противника». В данном случае речь идёт не о чём ином, как о многочисленных западных НКО, НПО и других сетях, деятельности которых на территории России и Евразии в целом уже было уделено достаточно внимания. То есть полученные военными сведения становятся всеобщими для участвующих ведомств, создавая картину «всеобщей осведомлённости», на чём мы ещё остановимся.
Таким образом, одним из самых важных аспектов реализации ОБЭ является то, что они объединяют между собой множество сред — операционных, технических, аналитических и образовательных сообществ, вовлечённых в подготовку и проведение операций на всех уровнях, что, собственно, и обеспечивает максимальную эффективность их проведения.
Адаптация вооружённых сил к информационному обществу
Адаптация вооружённых сил к наступившему информационному веку потребовала изменений по четырём основным направлениям, используемым военной наукой США. Во-первых, был изменён подход к осуществлению прямых военных операций, так называемых пространственных миссий. То есть к тому, что призваны осуществлять исключительно военные, а именно к технологии реализации довершающих горячих фаз.
Второе измерение, которое претерпело кардинальное реформирование, — это пересмотр граничных условий проводимых операций. А именно то, какие условия являются необходимыми и достаточными для начала операции, какие надо учитывать ограничения при её реализации. Также была учтена необходимость пересмотра оценок значимости производимых действий. Теперь основное внимание уделено мотивации, а также медийному общественному обоснованию проведения той или иной операции именно военными средствами. Если должное обоснование осуществлено не было, а общественное мнение не выражает должной поддержки, операция может быть отменена совсем, как это произошло с подготовкой военного удара по Сирии в конце августа 2013 года. Двумя другими измерениями являются так называемые концепции [84] и бизнес-интересы министерства обороны.
84
Модель в области военного дела, которая для США заключается в том, что «мы делаем то, что делаем». Здесь можно провести аналогию с «законом» из «Книги закона» Алистера Кроули: «Делай (с акцентом на первое слово, на волевую значимость действия) то, что ты хочешь, пусть это и будет главным твоим законом» (Do what thou wilt shall be the whole of the Law).
OБЭ охватывают первые два из четырёх этих измерений, в то время как сетецентричные войны [85] адресованы к двум последним. Следовательно, и ОБЭ, и сетецентричные войны формируют синергетический подход к военной реформе. Они определяют, почему, что и как поддерживает военные операции.
Террористические акты, совершенные 11 сентября 2001 года, открыли возможность для США коренным образом изменить отношение к безопасности. Приоритет стратегического сдерживания, доминировавшего с начала холодной войны [86] , был полностью заменён на приоритет сетевого предотвращения. Вместо понятной угрозы взаимного гарантированного уничтожения возникли новые угрозы, которые невозможно чётко идентифицировать и у которых нет «родины», чтобы ей было можно угрожать. Существовавшее «равновесие угрозы» с 11 сентября стало несбалансированным и эфемерным.
85
Alberts, David, JohnGarstka, andFrederickStein Network Centric Warfare, Developing and Leveraging Information Superiority. Washington, DC; CCRP. 2000.
86
Krepinevich, Andrew F. Cavalry to Computers: Te Patterns of Military Revolutions. Te National Interest. Fall 1994. P. 30f.