Третья жертва
Шрифт:
– Детективу Сандерсу? – вскинулась Рейни. В голове уже замигали предупредительные огни, и оставлять их без внимания она не собиралась. – И что вы рассказали детективу Сандерсу?
– Ничего особенного. – Вандерзанден пожал плечами – ее резкий тон явно застал его врасплох. – Когда раздались выстрелы, я находился у себя в кабинете. Вышел в коридор посмотреть, что случилось, и услышал крики. Потом сработала пожарная сигнализация, и все побежали к выходу. В первый момент я не придал этому большого значения. Подумал, что, может быть, кто-то из учащихся выстрелил в коридоре из пугача
Что дело серьезное, я понял, когда увидел учительницу шестого класса, миссис Маклейн. Лицо белое как мел, руки дрожат… Я попросил ее успокоиться, предположил, что это учебная тревога. И тогда она посмотрела на меня и сказала: «Там, кажется, застрелили наших учеников. Кто-то ведет по нам огонь. Думаю, он еще там». Но я и тогда не до конца поверил. Только потом, когда заметил на парковке Уилла с окровавленной ногой, понял, что она права и что в нашей школе стреляют.
– Вы слышали, чтобы кто-то назвал имя Дэнни? – спросил Куинси.
Вандерзанден покачал головой.
– Слышал только, как Дори кричала о каком-то мужчине в черном. Конечно, девочке всего семь лет и у нее богатое воображение… Однажды у нее получилось убедить весь второй класс не ходить в туалет, потому что там прячутся тролли, которые утаскивают детей и съедают их на ленч. Вы и представить себе не можете, что получается, когда двадцать семилеток отказываются пользоваться туалетом. Некоторые родители звонили мне потом едва ли не месяц.
– Когда Дори рассказывала об этом «мужчине в черном», рядом были другие дети? – спросила Рейни.
– Конечно. Там все были. Мы целую школу эвакуировали к парковочной площадке. Согласно плану действий на случай пожарной тревоги.
Рейни раздраженно вздохнула.
– Вот вам и объяснение одинаковых ответов. Одна истеричная девочка и двести пятьдесят впечатлительных детей, – негромко сказала она Куинси и снова повернулась к Вандерзандену: – Вы уверены, что никто из учителей ничего не видел? Миссис Маклейн? Невозможно поверить, чтобы в школе кто-то стрелял и этого никто не заметил.
– Не думаю, что стрелок был в коридоре. Один из учителей сказал, что, по его мнению, стреляли где-то в западном крыле, возможно, в компьютерном кабинете. По крайней мере с того места, где стоял я – а это в главном коридоре, – ничего видно не было.
Рейни взглянула на Куинси, и тот едва заметно кивнул – в этом они сходились. Убийца начал с мисс Авалон, потом обернулся и увидел девочек, Салли и Элис. Застрелил их и укрылся в уже пустом компьютерном кабинете. Вот и объяснение тому, почему его никто не видел и почему стреляли наугад.
– Что скажете о Дэнни О'Грейди? – спросил Куинси. – Он хороший ученик? Занимался наравне со всеми? Не отставал?
– Дэнни – замечательный мальчик. Несколько раз попадал в список отличников. Практически никаких проблем с дисциплиной; по крайней мере ко мне в кабинет его с этим не присылали. Мелисса… Мисс Авалон недавно говорила, что ей еще не попадались ребята, которые так хорошо разбирались бы в компьютерах. В этой области у него настоящий талант.
– Как
Рейни согласно кивнула. Ей самой следовало бы спросить об этом еще накануне вечером. Согласно статистике большинство «школьных стрелков» подвергались – справедливо или нет – болезненному преследованию со стороны одноклассников. Рейни даже читала где-то, что эти убийства не многим отличаются от подростковых самоубийц – не пользующийся популярностью ребенок испытывает невыносимую боль и решает, что с этим надо что-то делать. Однако в случае со стрельбой в школе ученик планировал не только совершить суицид, но и прихватить с собой нескольких обидчиков. Так бывает с подростками – они получают приговоры, не всегда соответствующие преступлению.
Вопросы Куинси, похоже, поставили директора в затруднительное положение.
– По крайней мере мне ни о чем таком известно не было, – сказал он и, помолчав, неохотно добавил: – Но я ведь взрослый, лицо авторитетное. Другими словами, хотя я и пытаюсь быть поближе к учащимся, мне трудно судить о том, чем на самом деле занимаются двадцать подростков во время тридцатиминутного перерыва.
– У Дэнни есть близкие друзья, которые могли бы рассказать о нем больше?
– Не думаю, что у него есть такие друзья. Дэнни – мальчик спокойный, тихий, держится особняком. – Директор встрепенулся, будто ему в голову пришла вдруг какая-то мысль. – Знаете, был тут у нас один случай, не очень давно…
Куинси и Рейни впились в него глазами.
– Чарли Кеньон. Вы его знаете?
– Конечно, – ответила Рейни и, повернувшись к фэбээровцу, пояснила: – Чарли – сын нашего бывшего мэра. Ему сейчас девятнадцать. Всегда при деньгах. Свободного времени столько, что девать некуда. Четыре года назад его отправили на восток, в военную школу, но прошлой весной он вернулся – таким же, каким был. Теперь Чарли воображает себя кем-то вроде гангстера. Болтается там, где ему не рады, садится нетрезвым за руль… Мы задерживали его с полдюжины раз, но дело не идет дальше административного правонарушения, и отец всегда тут как тут – с дорогим адвокатом, который и вытаскивает парня под залог. По моим впечатлениям, ждать от него скорых перемен к лучшему не приходится.
Вандерзанден согласно закивал:
– Да-да, это Чарли. Месяца два назад он стал приходить сюда после уроков. Учителя видели его за забором, на спортплощадке. Разговаривал с мальчиками. Но сделать мы ничего не могли – за ограждением, на улице, не наша территория. Потом однажды миссис Лунд заметила, как Чарли передает Дэнни сигарету. Сигарету она тут же отняла и выписала Дэнни замечание, но на Чарли повлиять никак не могла. А он еще сказал мальчику, чтобы тот не беспокоился, мол, арест – это клево. Или что-то в этом роде. Мы сообщили о случившемся родителям Дэнни и за курением его больше не видели, но Чарли время от времени появляется. Что ему нужно от нас, чем его так притягивает школа, я не знаю. Если подумать, Чарли больше должна бы интересовать средняя школа.