Треугольник ошибок
Шрифт:
Он вышел из номера, держа в руках объмистый пакет.
– Вот, здесь твой разукрашенный пистолет и патроны.
– Спасибо, а сейчас мы поедем, не хочу заставлять ее ждать.
– Я кивнул на стоявшую у машины Джинджер, которая сейчас выглядела как фотомодель, призванная на армейскую службу.
– Как тебе с ней?
– поинтересовался Игорь.
– С ней хорошо, без нее плохо, - отшутился я.
– Все, пока!
Когда мы приехали в тир, там было уже довольно много народа. Не скажу, что Джин произвела там чрезвычайный фурор, но народ стал чаще промахиваться мимо нужных
Народ постепенно заинтересовался происходящим, и на некотором расстоянии от нас образовалась небольшая группа болельщиков. Отгадайте с одного раза, на чьей они были стороне...
«Солдат Джин» была на высоте, во всех смыслах. Камуфляжные штаны, футболка той же расцветки, туго обтягивающая ее примечательный бюст, пятнистая кепка на стянутых в «хвост» рыжих волосах, высокие «полевые» ботинки... Хоть на армейскую рекламу фотографируй, честное слово! Кстати, многие так исподтишка и делали (у кого с собой были «мыльницы»). Интересно, кому они эти фотки показывать будут, женам, что ли? А вот еще один болельщик нарисовался, уже с зеркальным фотоаппаратом. Для рекламного плаката этого тира решил снимки сделать, или зачем еще? Я сказал об этом Джин, она тут же обернулась и крикнула фотографу:
– Если планируется коммерческое использование моих фотографий, сначала заключите со мной договор!
– чем вызвала громкий смех среди зрителей. После этого смутившийся «папарацци» быстро исчез из поля зрения.
Вдоволь настрелявшись, мы собрали пистолеты в сумку и пошли к выходу. Сзади раздался голос:
– Парень, ты ее не боишься?
– Мне без нее страшно, - ответил я, чем вызвал взрыв смеха.
– Девушка, а зачем вам такой мазила?
– не успокаивался кто-то.
Джин повернулась в ту сторону и громко сказала:
– Кое-что у него совершенно точно гораздо больше, чем у тебя!
– после чего взяла меня под руку, и мы гордо пошли к выходу. Позади стоял смех, вопросов больше никто не задавал.
– Джин, а что ты имела в виду?
– тихо поинтересовался я.
– Ум, конечно, - ответила она с обворожительной улыбкой.
Как только отъехали от тира, я сказал:
– Давай заедем в один магазинчик, тут недалеко.
– И что там будем искать?
– Приедем, увидишь. Надеюсь, тебе понравится...
А приехали мы в небольшую лавочку, торгующую всякими ювелирными изделиями. Как вы думаете, что я предложил Джин? Правильно, пусть выберет себе кольцо. Иначе вдруг не понравится, что потом с ним делать?
Она выбрала достаточно скромное колечко с маленьким камешком. Оплачивал покупку, конечно, я сам. Но отдавать ей пока не стал, коробочку сунул в карман. Да, я вот такой, коварный...
– А теперь давай съездим на аэродром, самолет проведаем, - предложил я.
– Давай, что-то я давно там не была, - согласилась Джинджер.
Такая вот у нас зигзагообразная прогулка получается сегодня, зато можно много дел успеть сделать.
На аэродроме я сказал Джин,
Возле ангара стоял «Бивер», его готовили к вылету, и механики вместе с пилотами ходили вокруг самолета, отмечая пункты наземной предполетной проверки. Возле соседнего ангара стоял «Бичкрафт», в моторе которого флегматично ковырялся личный механик Жако. Ничего, вот Джим выздоровеет, будет и у меня свой закрепленный техник, так-то!
Моя «Сессна» стояла в пустом ангаре, спасибо техникам — они поставили ее на место после того, как выкатили «Бивера» после ремонта. Скорее всего, он и будет теперь «жить» на улице — летают на нем каждый день, погода хорошая, ничего не случится.
Мы вылезли из джипа и подошли к самолету, я отпер двери и сказал Джин:
– Забирайся в кабину!
Она, чуть помешкав, уселась на правое кресло, я разместился на левом.
– Джин, милая, сейчас я делаю тебе официальное предложение — выходи за меня замуж. Пусть тебя не смущает такая неформальная обстановка, если хочешь — могу повторить все это в другом месте и при свидетелях.
Она молча отрицательно покачала головой.
– Тогда протяни руку, пожалуйста.
Я надел ей кольцо на палец и задержал ее руку в своих. Она молчала, только глаза подозрительно блестели. А через несколько мгновений мы уже целовались, как будто на конкурсе по продолжительности поцелуев. От Джин пахло пороховой гарью, оружейной смазкой, пылью стрельбища, запах авиационного бензина добавлял в эту гамму свои тонкие нотки... Но для меня сейчас это было приятнее запаха любых французских духов, потому что я знал — она хочет быть рядом со мной. А я хочу быть рядом с ней. Не потому, что это «Задание», или «это необходимо для ДЕЛА...» Она нужна мне, а я нужен ей. И мы будем рядом друг с другом. Слишком дорого нам обоим все это досталось...
Вдоволь нацеловавшись, мы поехали к вышке. Там Джин ненадолго забежала к диспетчерам поздороваться, а я решил посидеть внизу на скамейке, благо, над ней был навес. Интересно наблюдать аэродромную суету со стороны. Впрочем, особой суеты не было, за все время взлетел только один самолет, и приземлился транспортник — толстый Орденский «Геркулес», к которому сразу же подъехали пара Орденских «Хамвиков» с пулеметами и тентованный грузовик.
О, вот и Джинджер идет... Она уселась рядом, посмотрела на меня и довольно улыбнулась:
– Почти со всеми повидалась, с кем хотела. Спрашивали, когда я к ним еще заеду.
– И что ты им ответила?
– Когда время будет, и настроение.
Она чуть помолчала, и вдруг сказала, задумчиво поглаживая колечко на пальце:
– Помнишь, я говорила, что мне рядом с тобой хорошо?
– Да...
– Я вдруг поняла, что это не совсем так. Мне без тебя плохо... Все, поехали домой, обед скоро!
Вела машину она очень уверенно, на изрядной скорости, поэтому дорога не заняла много времени. Дома она сразу пошла в ванную, а я занялся чисткой оружия, благо, мне в свое время показывали, как разбирать пистолеты различных «фирм». Только-только я успел вычистить подаренный пистолет, с которым и тренировался сегодня, как вошла благоухающая после душа Джин, переодевшаяся в традиционные футболку и тренировочные штаны.