Тревоги Тиффани Тротт
Шрифт:
Забавно, как человеку свойственно обращать внимание на все негативное. В оранжерее находилось около полутора сотен человек в возрасте от тридцати до пятидесяти пяти, но как-то так получалось, что видела я только мужчин с седыми волосами и женщин d'un certain ^age, стоявших кучками, напоминая связанных в пуки индюшек в блестящих обертках, продающихся на День благодарения. Сердце у меня упало и скулы свело от необходимости сохранять на лице улыбку. Сущий ад. Что я здесь делаю? Ужасно, ужасно, ужасно! Но затем я заметила нескольких мужчин, которые выглядели очень-даже-ничего-и-вполне-подходяще, – на самом деле некоторые были даже привлекательны, особенно в смокингах. И некоторые девушки были довольно
– О, вот эта хорошенькая, – шепнула я Кейт, когда мы прогуливались по кругу.
– Мы здесь, чтобы познакомиться с мужчинами, Тиффани, не смотри на женщин. И все время улыбайся.
Это, кажется, сработало. Если вы лучезарно улыбаетесь какому-нибудь абсолютно незнакомому мужчине, он будет лучезарно улыбаться вам в ответ. Затем он подойдет к вам, вежливо представится и спросит, как вас зовут. Господи! Мы пробыли там всего десять минут и уже познакомились с тремя мужчинами каждая! Затем прозвучал гонг и мы отправились в обеденный зал. Оказалось, что я болтаю с высоким блондином аристократической внешности по имени Пирс. И правда, очень-ничего-себе-и-даже-шикарный.
– Полагаю, – сказал он, рассматривая план стола, – вы сидите рядом со мной, Тиффани. Как приятно.
Думаю, это место знакомств действительно изумительное. Такое веселье. Правда. Кругом разговоры. Но был и негативный момент. Итак, я сидела рядом с аристократичным Пирсом, он рассказал мне всю подноготную своего развода, особенно подробно о том, как его жена изменила ему четыре раза, – о, как она могла, думала я про себя, глядя в его голубые глаза. И только я начала повествовать о собственных несчастливых отношениях с мужчинами, по-настоящему заинтересовавшись им и, если честно, едва перемолвившись парой слов с соседом справа, который, правда, выглядел немного грубоватым, а кроме того, он был вполне счастлив, болтая с приятной рыжеволосой девушкой, как вдруг прозвенел гонг.
– Мы предлагаем дамам оставаться на своих местах, а всех джентльменов просим перейти за другой стол и познакомиться с соседками слева, – объявил распорядитель.
Пирс выглядел убитым горем.
– Но я не хочу переходить, – сказал он. – Я и так счастлив там, где сижу.
Кровь прилила к моим щекам. Я смущенно ему улыбнулась.
– Ну, я еще вернусь, – сказал он. – После десерта. И мы продолжим разговор.
– Я буду… ждать вас, – сказала я ему с обольстительной улыбкой. На столе тем временем появился белый шоколадный мусс с малиновой глазурью. Пирс, удаляясь, махнул мне рукой, и потом я увидела его за дальним столом рядом с женщиной, возраст и степень привлекательности которой было сложно определить с расстояния в семьдесят пять футов. Затем подошли двое мужчин и сели по обе стороны от меня, оба очень-ничего-и-даже-вполне-подходящие. С противоположной стороны стола Кейт мне улыбнулась – она, кажется, тоже неплохо проводила время и весело болтала с обаятельным экспертом по природным катаклизмам. Отлично, мы обе общались со славными малыми.
– Привет, э-э… э-э…
– Тиффани, – подсказала я, поднимая свой бейджик. – Тиффани Тротт.
Я пожала руку моему новому соседу, который при ближайшем рассмотрении оказался довольно привлекательным, хотя, кажется, не старше девятнадцати и в некотором подпитии.
– А вас как зовут?
– Меня зовут Терри, – сказал он. Терри!
– Как интересно, – сказала я, – потому что имя Терри меньше всего мне нравится из всех христианских мужских имен – ха, ха, ха! После Кевина и Дуэйна, конечно.
На самом деле я ничего такого не сказала.
– Добро пожаловать, – просто сказала я. Он засмеялся. Не знаю почему.
– Итак, Тиффани, чем вы занимаетесь? – спросил он.
Господи боже! И здесь говорят о работе.
– Угадайте! –
– Ну… э-э… думаю, вы… м-м, секретарша, – сказал он, наливая нам обоим довольно хорошего шабли. Наверное, у меня был обескураженный вид, потому что он быстро добавил: – Вы выглядите довольно решительной особой. Вы, вероятно, работаете главным менеджером по продажам.
Должна сказать, это меня разочаровало. Почему он не заключил, что я работаю в какой-нибудь более приятной сфере, скажем актрисой, крупье, телевизионной ведущей или наездницей, участвующей в международных соревнованиях?
– Нет, – сказала я. – Я строитель.
– Не может быть! – ответил он. – Вы серьезно?
– Нет, – сказала я. – Не строитель. На самом деле я работаю в рекламе, я автор.
– Сочиняете слоганы? – спросил он. – «Начни свой день с яйца» – что-то в этом роде?
– Да, – подтвердила я. – Примерно.
– «,Ауди" – движение к прогрессу»?
– Ага. Точно. А вы чем занимаетесь?
– Я работаю на буровой вышке. В Северном море. Опасная работа. Никогда не бываю дома. Два развода. Трое детей. Куча алиментов. А сколько вам лет, Тиффани? – спросил он, сузив карие глаза.
– Догадайтесь, – предложила я дерзко.
– Ну, думаю, вам… двадцать девять, – сказал он, вручая мне жевательную резинку.
– Думаю, вы мне нравитесь, – сказала я.
– Правда? Тиффани, может быть, я покажусь вам глупым, но вы пошли бы за меня замуж?
– Ну, я не знаю, – сказала я. – Понимаете, дайте мне немножко к вам привыкнуть. Обычно я ожидаю, что мужчина сделает мне предложение в течение пяти минут, но вы заставили меня ждать… – Я взглянула на свои часы. – …в течение двенадцати.
– Думаю, вы очень красивы.
– Думаю, вы немножко пьяны.
– Да, – сказал он. Оркестр в это время заиграл танцевальную мелодию. – Но к утру я протрезвею, а вы все еще будете красивы.
Ах! Очевидно, очень начитанный малый. [35]
35
Намек на «обмен любезностями» между Бесси Брэддок, членом парламента от лейбористской партии, и Уинстоном Черчиллем, который, как консерватор, относился к лейбористам без особой любви. Бесси как-то сказала ему перед началом заседания: «Послушайте, Уинстон, как же вы могли прийти в таком состоянии? Вы же пьяны». На что Черчилль ответил: «Вы лучше скажите, как вы могли прийти, зная, что так некрасивы. Я-то к утру протрезвею, а вот вы, Бесси…»
– Очень мило с вашей стороны, – ответила я. Итак, это добродушное подтрунивание было приятным, но обед подходил к концу и я предпочла бы, чтобы вернулся Пирс и спас меня. Где он?
Его не было за тем столом, куда он пересел. Я оглядела танцевальную площадку и вдруг похолодела. Пирс! Танцует в обнимку с элегантной брюнеткой. Как он мог? Коварные мужчины! Я рассеянно выковырнула жареный миндаль из птифура и налила себе еще бокал вина. Терри задушевно болтал со своей соседкой слева, несомненно предлагая и ей выйти за него замуж. Кейт была занята разговором с подрезчиком деревьев. А я оказалась совершенно одна. Я была на вечеринке со ста сорока девятью другими Великолепными Одинокими Мужчинами, и ни один из них не обращал на меня внимания. Понятно, подумала я про себя, пойду-ка я в туалет. Я старалась пройти туда незаметно, хотя никто ни капельки мной не интересовался. Я встретила троих мужчин и несколько танцующих пар по пути в дамскую комнату, которая находилась этажом ниже, – что очень предусмотрительно. Подойдя к раковине, я заметила двух женщин тридцати с чем-то лет, подправляющих макияж перед зеркалом.