Тревожное чувство

Лин Элен

– да, ты прав. – с сожалением вздохнула я.

– да и ездить тебе никуда не надо пока что. Посиди в засаде. Если что, буду возить я или Кротов.

Да, он как всегда прав, но из плена больничных стен мне предстоит попасть в домашний. С другой стороны, здоровье пока всё равно не позволяет прогулки. К моему дому подъехали уже затемно. Дима помог мне выйти, взял вещи и ждал, пока я найду ключи. Поднялись на этаж, вставила ключ в скважину и поняла, что он не поворачивается. Попробовала нажать на ручку, и она сразу поддалась. Удивленно посмотрела на Диму, который положил на пол вещи, отодвинул меня и вошел первый.

Слышала его шаги по квартире,

потом он позвал меня внутрь. Первое, на что я наступила, войдя в свою квартиру, было разбитое вдребезги коридорное зеркало. Всё перевёрнуто, сломано, прервано. Свет не работал, поэтому мы светили себе телефонами. Моя квартира! Он просто уничтожил её! От обиды хотелось просто добить всё, что уцелело и рыдать над обломками своей жизни.

– так, я пока вызову полицию, а ты проверь ценные вещи, деньги. – сказал парень, прижимая телефон к уху.

Устраивать при нем сцену я не захотела, поэтому вошла в комнату, аккуратно порылась в ящиках, надев на руки перчатки, нашла шкатулку с драгоценностями, которую, почему-то просто вытряхнули, но ничего не взяли. Одежда валялась на полу, почти вся порванная и порезанная, но кое-что уцелело. Деньги хранились в сейфе под раковинной на кухне. Об этом месте Игорь не знал, поэтому я смогла открыть потайное дно и убедиться, что на месте документы и приличная сумму, которую откладывала на покупку второй квартиры. Вся посуда хрустела под ногами, стеклянные дверцы выбиты, холодильник открыт настежь, даже полки из него сломали бросили на пол, продукты испортились и запах от тухлого мяса стоял жуткий. Дима зашел и сразу же зажал нос рукавом.

– скоро приедут сотрудники, надо их дождаться. Давай посидим в машине, нечего тут стоять. – протянул мне вторую руку.

С тоской и болью оглядела родные стены и послушно вложила свою ладонь в его, позволяя вывести меня из этого воплощения моей жизни. Меня пробивала нервная дрожь. Оказавшись на улице, попросила у Димы сигарету, от которых отвыкла за время брака с Игорем. Голова закружилась от табака, но продолжала курить, пока Дима счищал с машины налетевший снег, попутно ругаясь на всё и всех. Докурив, села в еще не остывшую машину, спрятав лицо в густом мехе шубы. Через полчаса наматывания кругов вокруг машины, лавки и подъезда, парень тоже сел в салон, потирая замерзшие руки.

– их можно долго ждать, быстро в нашей стране можно только по роже получить. – недовольно проворчал, включая радио.

– может, ну их? Не хочется тут торчать. – не вынимая лицо из воротника, спросила я.

– давай перекусим пока что. Где тут кафешки поблизости? – снял машину с ручника, выезжая со двора.

Именно в этот момент сзади показалась служебная машина.

– ну ничего себе! Да нам повезло! – Дима быстро припарковался обратно, глуша мотор.

Полицейская машина остановилась за нами. Мы уже вышли и пару минут ждали, пока они рылись в вещах, складывая бланки, папки, сумки. Наконец, двое сотрудников открыли двери и пошли к подъезду, собираясь звонить в домофон.

– это мы вызывали. – окликнул их Дима.

Я засеменила следом, доставая из кармана ключи.

До двух часов ночи я рассказывала, когда была в квартире в последний раз, у кого был доступ в неё, перечисляла все сломанные и разбитые вещи, ждали криминалиста, который всё фотографировал и записывал. Диму записали в свидетели, отправились опрашивать соседей. Наконец, мне и Диме дали расписаться в заявлении и разрешили закрыть квартиру, забрав только деньги, драгоценности и документы, ключи передала им для дальнейшего

снятия отпечатков и других улик.

– если хочешь, можешь остаться у меня. – предложил Дима, зевая сев в машину.

– лучше в гостиницу. – ответила я, с трудом сдерживая закрывающиеся глаза.

– уверена, что не боишься одна остаться? – переспросил парень, включая фары.

– уверена. – глухо отозвалась я, засыпая но ходу.

Целую минуту я следила за размывающимися фонарями и светом встречных машин, а потом отрубилась, разбудил меня Дима, аккуратно толкая за плечо.

– Анют, вставай. Я уже оформил номер, надо заселяться. – показал мне ключи.

Еле осознавая реальность после сна, вылезла из машины, вошла в просторный холл, подошла к лифту. Номер был просторный, с барной стойкой, большой постелью, панорамными окнами и дорогой техникой. Дима бросил мои сумки на стулья, оглядывая помещение.

– помощь нужна ещё какая-то? – спросил, заглядывая в свой телефон.

– я итак у тебя весь вечер и ночь заняла опять своими бедами. Спасибо тебе, не знаю, как смогу когда-нибудь отплатить. – устало села на один стульев.

– тогда я пошел. Проверь, заперта ли дверь перед сном. – ушел в коридор, надел кроссовки.

– спокойной ночи. – попрощалась, закрывая за ним.

Сил хватило только еле-еле умыться, раздеться и залезть под одеяло.

Неделю моя жизнь текла абсолютно размеренно. Купила кое-каких продуктов в ближайшем супермаркете, готовила мало, аппетита почти не было. На работу быстро заглянула, поговорила с папиным заместителем, рассказав только об ограблении, предложила уволить меня, так как работать сейчас вообще не могу Игорь точно найдет меня на работе, но мне разрешили взять отпуск за свой счет на любой срок. Дима отвез меня на снятие швов, Кротов возил к следователям по трем делам: взлом, избиение, развод. Хорошо, что развод дали быстро, я отказалась от любого его и совместно нажитого имущества, чтобы не затягивать процесс. Жалоба помогла, и дело открыли. После этой новости хотелось открыть бутылку шампанского.

Но следом, еще через неделю, громом среди ясного неба стало то, что Игоря записали в свидетели по делу. Он утверждал, что у нас с ним был секс, после, на меня напало какое-то помутнение, я ударила его по голове и убежала из дома, а где я получила побои – ему неизвестно. Никаких следов преступления, кроме доски, которой я его огрела, в доме не нашли. Его версия оправдывала его сперму, образцы которой взяли в клинике, остальное, якобы, сделал кто-то другой.

Камеры наблюдения дома зафиксировали только меня, выбегающую из дома, а качество видео, еще и ночью, не позволяло увидеть, в каком я была состоянии. На камерах из бара тоже не было видно, как я выгляжу. Диму вообще пытались записать в мои любовники. Игорь утверждал, что я могу выгораживать своего молодого любовника, который и нанес мне побои.

Еще и до отца дошла информация о деле, он позвонил мне, а я сжимала в руках телефон, не зная, как говорить с ним, что сказать.

– да, папуль. Привет. – постаралась говорить весело.

– Аня, это правда? Игорь избил тебя? – чуть не задыхается от эмоций.

– не переживай, с этим уже разбираются. Больше он меня не тронет. – попыталась успокоить его.

– почему ты мне не сказала? Я его в землю закопаю! Сейчас же прилечу! – голос папы горит от ярости.

– не надо, пап. Поэтому и не сказала. Не волнуйся, я не одна, всё хорошо. – попробовала успокоить его.