Тревожные будни
Шрифт:
Сейчас взгляд привычно отмечал знакомые детали станичного пейзажа, а разум сразу же пытался анализировать все то, что казалось необычным.
Из уютного нового домика, сквозь ярко освещенные, настежь открытые окна, доносились звуки баяна и громкая песня.
«У Власенковых гуляют! — подумал Головко. — С чего это гулянка? Наверное, сын, Виктор, вернулся с военной службы! Ждали его Ольга и Порфирий...»
Машина промчалась мимо темного здания промтоварного магазина, возле которого неторопливо выхаживал сторож с ружьем.
«Опять в магазине нет света! —
В центре станицы, из сквера, потянуло таким сладким и пряным ароматом роз, что Головко с шумом втянул в себя воздух и улыбнулся: «Молодец Евсеевич! Семьдесят лет, а все трудится. Вон какие розы вырастил!»
— Так куда, товарищ начальник?
Растроганное широкое лицо майора милиции стало привычно суровым.
— Давайте в отделение! Надо узнать: не случилось ли чего?
— Что там у нас может случиться, товарищ начальник? Можно сказать, что последние пять лет зазря хлеб едим — никаких происшествиев... Разве только напьется кто!..
Майор Головко сильно устал. Выехал он из станицы на рассвете. Почти целый день просидел на совещании в краевом управлении, но заехать в отдел было необходимо...
В маленькой комнатке дежурного торопливо вскочил из-за стола сержант Нагнибеда.
— Здравия желаю, товарищ начальник! Так что произошло у нас чепе!.. Докладывает помощник дежурного сержант Нагнибеда...
— Какое чепе?! Что случилось? — нахмурился майор.
— Так что убийство в поселке лесхоза. Застрелен из ружья лесник. На место происшествия выезжал лейтенант Захаров...
— Где сейчас лейтенант Захаров? — перебил говорливого сержанта начальник отдела. — Найдите его и пришлите ко мне!..
— Есть, товарищ начальник, разыскать лейтенанта Захарова!..
Майор Головко торопливо прошел в свой кабинет. Там было душно и пахло застоявшимся табачным дымом. Майор толчком руки распахнул окно, включил свет.
Из окна сразу потянуло ароматной вечерней прохладой. Пахло зеленью, цветами, свежестью недалеких гор.
Головко прошелся по кабинету — от стоявшего в углу сейфа до двери девять шагов, потом обратно, к старенькому письменному столу — еще девять...
Он был взволнован происшествием, потому что, несмотря на два десятка лет работы в милиции, никак не мог хладнокровно относиться к таким преступлениям, как убийства. Он мог с привычной беспристрастностью подмечать смягчающие обстоятельства и устанавливать мотивы хулиганских поступков, драк, даже краж. Но когда ему приходилось иметь дело с убийцами, в нем поднималось чувство гнева. Ведь в жизни почти все можно исправить: заживают синяки после драк, можно вновь приобрести похищенные вещи. А вот жизнь у человека — только одна...
В дверь постучали.
— Да! Войдите!
Майор остановился около стола и бросил быстрый взгляд на дверь. В кабинет вошел лейтенант Захаров — молодой парень с отличной спортивной выправкой, в хорошо отглаженных форменных брюках и рубашке с галстуком. Дерзкое, мальчишеское лицо лейтенанта выглядело веселым и торжествующим.
«Чему он радуется?!» —
— Что случилось, лейтенант?
Лейтенант Захаров улыбнулся, вытер платком потное лицо, пододвинул к себе стул. И, натолкнувшись на холодный взгляд начальника, отдернул от стула руку, щелкнул каблуками. Потом осторожно положил на стол начальника зеленую папку с документами:
— В поселке лесхоза совершено убийство, товарищ начальник. Выстрелом из охотничьего ружья был убит лесник Иван Николаевич Свиридов, тысяча девятьсот пятнадцатого года рождения. Убийца стрелял через окно, волчьей картечью. Разнес череп Свиридову. Преступление было совершено, по заключению судмедэксперта, не позднее одиннадцати часов утра. Обнаружен убитый был около полудня посыльным — счетоводом лесхоза. На место происшествия выезжал я, судмедэксперт и старший следователь Кислов. Прокурор сейчас находится в отпуске...
— Есть подозреваемые?
Лейтенант Захаров вскинул голову и усмехнулся:
— Есть не подозреваемый, а явный преступник, убийца, товарищ начальник! Это сосед Свиридова, тоже лесник — Петр Иванович Остапенко, тысяча девятьсот семнадцатого года рождения...
— Улики?
— Утром Свиридова и Остапенко видели вместе в магазине сельпо — они купили там литр водки и ушли. Потом пастух поселка видел сквозь открытое окно убийцу и его жертву выпивающими в доме Остапенко. Этот дом находится в одиннадцати метрах от дома Свиридова. Выстрел был произведен из окна в окно, когда Свиридов вернулся к себе домой. Обнаружено охотничье ружье шестнадцатого калибра. Экспертиза установила, что из ружья недавно был произведен выстрел. Ружье принадлежит Остапенко, и на его ложе имеются следы пальцев хозяина. В ружье находилась стреляная латунная гильза. Осмотр патронов, находившихся в патронташе у Остапенко, подтвердил тождественность картечи с той, которая разнесла череп Свиридову. Преступник арестован и находится в КПЗ...
«Толково!» — отметил про себя майор Головко, прослушав доклад лейтенанта. И сказал вслух:
— Садитесь, лейтенант!..
Он стал просматривать дело и отметил, что большинство документов написано твердым и четким почерком лейтенанта Захарова.
«Очень толково! — снова подумал майор, пробегая глазами документы. — Видать, в школе милиции преподаватели не зря хлеб едят. И парень, видать, старательный, неглупый... Только чего он, черт возьми, веселится? Тут человека жизни лишили, а он улыбается, как майская роза...»
— В деле нет показаний убийцы, товарищ начальник! — сообщил лейтенант. Он присел на краешек стула в напряженной позе. — Преступник до сих пор находится в невменяемом состоянии по причине опьянения...
«По причине опьянения»! — Майор с трудом сдержал усмешку. — Тут ты, лейтенант, напрасно закручиваешь мысли, стараешься говорить посложнее. Сказал бы просто: «Пьян преступник».
Но вслух майор Головко спросил:
— Мотивы преступления?
— Пока не установлены, товарищ начальник! Очевидно, убийство — результат пьяной ссоры...