Трейдеры-миллионеры: Как переиграть профессионалов Уолл-стрит на их собственном поле
Шрифт:
О: Как минимум. Объем моих сделок превышает 100 000 акций в день. Обычно в месяц он составляет 2-3 миллиона акций.
В: Несколько заключительных вопросов. Каково ваше главное правило торговли?
О: Не держать убыточные сделки. И еще одно: не падать духом. Рассуждать как победитель. Стараться каждый день заработать некоторую сумму денег. Быть терпеливым, дисциплинированным и относиться к делу с энтузиазмом.
В: Ваша самая удачная сделка?
О: Самая удачная? Она была самой удачной не по сумме
В: Да, Emulex.
О: Так вот, она начала падать. Я понаблюдал за ней и сделал шаг, для меня несвойственный, — обычно я не покупаю акции на понижении, — но я решил, что ниже она упасть уже не может [смеется]. Я купил 100 акций, и клянусь, через 10 секунд она остановилась. «Бог мой, что я наделал? Какой же я болван», — подумал я. Но когда она вновь пришла в движение, я сделал на ней около 60 пунктов. Эта сделка не принесла большой прибыли, но она запомнилась мне стремительным изменением цены.
В: Случай с Emulex широко известен — в течение дня из-за сфабрикованного пресс-релиза о банкротстве компании цена ее акций резко упала, после чего вновь взлетела вверх на сотни пунктов. А какая сделка была самой неудачной?
О: Бог мой, наверное, это была одна из убыточных позиций, которые я оставлял открытыми на ночь. Какая-то из тех акций, что уже не торгуются. Помню одну, которой мы вовсю торговали, пока она не была выкуплена. Она стоила более 400 долларов, и обычно мы старались сделать на ней спред — порой он составлял 10-20 пунктов. Можно было взять 100-200 акций, и если вам удавалось сделать спред, это были небольшие, но верные деньги. На самом деле она торговалась дороже 600 долларов.
В: Так это были очень дорогие акции?
О: Да, из NASDAQ. Мы зарабатывали на разнице бид-аск по кое-каким редким дорогим акциям. Во время той скверной сделки я играл на понижение и замахнулся на слишком крупную партию, не помню точно — 400 или 500 акций, — и тут вышли новости: выкуп. Я потерял около 20 штук.
В: Акция остановилась?
О: Да, она остановилась, потом двинулась вновь, и я был раздавлен. Общие объемы акции были невелики, и конечно, все, что появлялось на этом этапе, немедленно скупалось.
В: Вы играли на понижение акции. Она остановилась — новости о покупке компании, — что происходило у вас в голове в этот момент? Как вы решили действовать, услышав эти новости?
О: Я подумал: «Дело неладно. Из этого не выйдет ничего хорошего. Значит, я должен просто закрыть сделку».
В: Это означало, что вы принимали любое предложение. Вы не пытались закрыть сделку по цене спроса?
О: Я пытался найти что-то промежуточное, поскольку спред был достаточно велик. Но мне действительно пришлось соглашаться на то, что было. После этого я торговал этой акцией еще недели полторы и отыграл все назад.
В: Вот как? Вы решили взять реванш?
О: Не без этого [смеется].
В: Значит, вы испытывали к ней теплые чувства?
О: Да. После того как первое безумие улеглось, дела пошли на лад, потому что ее объемы после выкупа увеличились. Поэтому она торговалась более активно.
В: Значит, вы могли продолжать зарабатывать на спреде?
О: Да. Теперь я работал с партиями по 200-300 акций, поскольку объемы выросли.
В: Да, вы сделали то, что следовало. И последние вопросы. Что вы считаете самой интересной частью этой работы?
О: Дух соперничества. Постоянное стремление стать лучше и узнать что-то новое. Каждый день — это новая игра, и обычно он не похож на предыдущий.
В: Вы имеете в виду состязание с самим собой или с другими?
О: И то, и другое. Я стремлюсь быть лучше и каждый день выходить на рынок, чтобы делать деньги.
В: Вы спортивный болельщик?
О: Да. Наверное, если бы я не стал трейдером, я бы рвался в спорт. Правда, природные данные у меня не очень [смеется], да и ростом я не вышел. Нельзя сказать, что я помешан на спорте, но футбол я смотрю с удовольствием. Сейчас я смотрю даже гольф, в который никогда не играл. Мне кажется, любовь к спорту и дух соперничества свойственны всем хорошим трейдерам.
В: Да, мы тоже нередко встречали у них эту черту, особенно у тех, кто занимается дейтрейдингом на фондовом рынке. На других рынках трейдеры бывают несколько иными, но ваши собратья частенько увлекаются спортом.
О: Да. Примерно год назад во время одной из поездок в Китай я предложил: «Давайте поиграем в баскетбол утром после работы». Просто сказал, пусть приходят те, кто хочет поиграть. Мы собрались в спортзале университета. На игру явились 15 человек, и почти все они были лучшими трейдерами группы, в которой было более двухсот человек.
В: Очень любопытно.
О: Да [смеется]. Думаю, между трейдингом и духом соперничества есть определенная связь. И это вполне понятно. Было очень приятно, оказавшись так далеко от дома, увидеть ребят, которые не были спортсменами, но так рвались в бой. Это был самый бестолковый баскетбольный матч в моей жизни, сущий кошмар [смеется].
В: Но ведь главное это настрой?
О: Да, они были невероятно напористы и азартны. Впрочем, было очень весело. Но самое замечательное, что я был выше всех! Мне подвернулся редкий случай доминировать под кольцом!
В: И наконец, что в этой работе самое трудное?
О: Для меня это мысль — или своего рода внутренний страх, — что однажды я перестану вписываться в происходящее или правила на рынке изменятся. Надеюсь, этого не случится, ведь я успешно адаптируюсь к изменениям уже семь лет. Но чем черт не шутит.