Три Африки для Миши и Лизы
Шрифт:
Пропустить такое было нельзя. И вскоре у костров грелись уже Абубакар, Иму и Бомани, а соратник Диего ушел к духам предков. Мишу друзья оставили в засаде и для общего наблюдении.
Тем временем, две лодки приближались к берегу. Поскольку на них горели факела, было видно, что кроме груза, там находятся по четверо гребцов в каждой, Шарль Аршамбо, Арнальдо и двое незнакомых мужчин в светлых костюмах.
Обе лодки уже ткнулись носами в берег, и Бомани и Иму приняли у гребцов концы, чтобы закрепить лодки. Кто-то гневно кричал, что мало света, и надо подбросить дрова в костры.
Тут Миша не выдержал. Угостив отца и сына солидными ударами, отправил их в нокдаун, и тоже помчался в гущу событий. Там страшно злой Шарль Аршамбо искал бездельника Арнальдо и его людей. Гребцы из лодок корабля выкинули груз на берег и развернулись назад, торопясь вернуться на судно.
Когда Миша добежал до места, то там находились гневный Шарль, двое приезжих в белых костюмчиках, два гребца Шарля, Мишина веселая троица и куча сундуков.
Упаковать пятерых штатских людей оказалось совсем просто. Кажется, никто так и не понял, почему оказался связанным. Только Шарль немного сопротивлялся.
Потом погрузили всех пленников в большую лодку, притащили и бросили туда Диего и Арнальдо и поплыли вдоль берега, чтобы кто-нибудь не помешал из фактории. Почти сразу нашли удобное место для высадки.
Глава 25
На небольшом песчаном пятачке развели костер, вытащили из лодки своих пленников и Миша устроил показательный суд. Сам суд оказался не очень продолжительным, потому что самоназначенный прокурор был не очень опытным, хоть и убедительным.
Судили Диего и Арнальдо. Речь прокурора Миши была яркой и темпераментной. Сначала он заклеймил всех работорговцев мира и призвал к равенству и братству. Его гвардия привычно вдохновилась и очень одобрительно похлопала оратору.
Потом красноречивый спикер обратился к иностранным гражданам с вопросом: этично ли отвечать злом на добро и нарушать данное слово.
— Уважаемые господа, держите ли вы данное слово? И что бывает с теми, кто слово не держит и пытается отомстить?
Иностранные граждане понуро сидели и только поблескивали глазами, а Шарль издал гневный звук. Возможно, он был против только своего пленения, но Миша обрадовался и заявил:
— Иностранные граждане тоже считают, что так нельзя делать. Настоящие мужчины никогда не нарушают своего слова.
Следующее обвинение, кажется, вызвало отклик и у членов экспедиции:
— Уважаемые присутствующие, как вы относитесь к тем, кто крадет жену у законного мужа, чтобы предаться разврату? Если ли прощение такому поступку?
Даже не дожидаясь ответа, Миша приступил к обвинительной части:
— Считаю, что преступные отец и сын Диего и Арнальдо являются злостными бандитами и достойны самого сурового наказания. Обвинение требует смертной казни для обоих через отрубание ног и рук и повешение обрубка тела. Останки казненных требую придать сожжению, чтобы их духу здесь не было. Развеять пепел над океаном!
И тут же, даже без паузы, глядя на посеревших «иностранных граждан» добавил:
— Учитывая ходатайство иностранных граждан, предлагаю просто повесить. Без изощрений. Просто и быстренько. Правда, на глазах у этих самых иностранных граждан.
Гвардия Миши залилась громкими овациями и свистом.
— Ну, Миш! Твой суд самый хороший суд, только слишком добрый! — выступил Бомани. — У меня есть другое предложение.
— Давай, Бомани!
— Мне понравилось про отрубание рук и ног. Я это сам смогу сделать. Только потом эти руки и ноги скормить собакам на глазах у этих обрубков. А потом уже можно вешать и жечь.
— Тоже отличное предложение. Теперь слушайте мое. Считаю, что надо им сломать ноги и руки и отдать гиенам. Они не откажутся, — активно вращая глазами загорелся процессом Абубакар.
А Иму солидно заметил:
— Когда будем вешать, то я хочу затянуть веревки. Я это хорошо делаю. А потом еще хочу повисеть, держась за их ноги, так надежнее получится. Поэтому прошу ноги трупам оставить, а руки — рубите, если хотите. Думаю, духи предков оценят.
Друзья еще немного подурачились, с удовольствием наблюдая, как зеленеют и бледнеют подсудимые и «иностранные граждане», которые еще не знают свою судьбу и не понимают, в чем их может обвинить колоритный и очень красноречивый чернокожий судья.
В конце концов, очень буднично присяжные заседатели решили, что подсудимых повесят после разговора с «иностранными гражданами» и даже согласились с самовыдвижением Иму на роль вязальщика петель и утяжелителя для лучшего эффекта повешения.
Сейчас Мишу уже гораздо больше настроения бандитов интересовала беседа с «иностранными гражданами». Увиденный «самый справедливый суд на свете» явно привел их в нужную кондицию для серьезного разговора.
— Ну что, господа авантюристы, показывайте карту свою. Только не пытайтесь мне рассказывать сказки, что они у вас в вашем грузе. Такие вещи носят у сердца. Доставайте. Или мы продолжим заседание нашего суда.
Торг по поводу карты длился недолго. «Иностранным гражданам» явно жить хотелось больше, чем искать сокровища. Старший из членов экспедиции передал Мише карту, завернутую в несколько слоев кожи и упакованную в непромокаемый чехольчик.
Миша подержал карту в руках, переглянулся со своим отрядом и проговорил:
— Предлагаю карту уничтожить. Кто против?
Против никого не было. И карта, потрескивая на углях, быстро догорела. Миша размешал дрова, чтобы и следа карты не осталось, и довольно проговорил:
— Заседание суда закрывается. Иму, приступай к казни.
Когда оба тела затрепыхались в воздухе, «иностранным гражданам», Шарлю и их двум чернокожим гребцам, которым сильно повезло остаться сегодня в живых, развязали руки. Пока обескураженные пленники занимались развязыванием собственных ног, четверка авантюристов отплыла на лодке. Пристать на берегу рядом с факторией «Знойная красотка» не получилось, потому что там толпились люди, явно не понимавшие, что здесь произошло, где хозяин и кто устроил такую бойню.