Три часа между рейсами [сборник рассказов]
Шрифт:
Теперь же он сычом глядел из-за решетки, все еще негодуя на то, что Македон отрицал сам факт их знакомства.
— Я полагаю, Колмана ты тоже не помнишь? — спрашивал он саркастически. — И Конни Талмедж, и Билла Коркера, и Аллана Дуона? [161]
Македон закурил сигарету безупречно выверенным жестом — в таких деталях немое кино могло дать фору нынешнему — и предложил закурить сержанту Гаспару.
— Может, я загляну к вам завтра? — сказал он. — Сегодня я хотел заняться выездкой молодой лошади…
161
Констанс
— Очень сожалею, мистер Македон, — сказал коп искренне, поскольку являлся его давним поклонником. — Капитан вот-вот прибудет, и после этого мы вас надолго не задержим.
— Это всего лишь формальность, — подал голос из «обезьянника» Пэт Хобби.
— Ну да, это… — Сержант Гаспар посмотрел на Пэта. — А для вас это будет не так уж и формально. Слыхали когда-нибудь про тест на опьянение?
Македон щелчком отправил окурок в открытый дверной проем и закурил новую сигарету.
— А что, если я сейчас уеду и вернусь через пару часов? — предложил он.
— Не получится, — сочувственно сказал сержант Гаспар. — И раз уж мне пришлось вас задержать, мистер Македон, позвольте поблагодарить вас за то, что вы однажды для меня сделали. Это насчет вашего фильма «Последний бросок» [162] — он очень много значит для каждого, кто побывал на войне.
— О да, — с улыбкой молвил Македон.
— Я много раз пытался описать своей жене, как оно было на фронте: артобстрелы, пулеметный огонь и все такое, — я провел там семь месяцев с Двадцать шестым Новоанглийским, — но она никогда меня не понимала. В ответ, бывало, наставит на меня палец и скажет: «Пиф-паф! Ты убит!» — так что меня смех разбирает. Потом я вообще перестал говорить с ней на эту тему…
162
Фильм вымышлен, как и упоминаемый в рассказе режиссер Билл Коркер. Однако из переписки Фицджеральда известно, что здесь он имел в виду фильм «Большой парад» (1925; режиссер Кинг Видор), во время съемок которого произошел случай с актером в снарядной воронке, сходный с описанным ниже.
— Эй, выпустите меня отсюда! — потребовал Пэт.
— Закрой пасть! — рявкнул Гаспар. — Уж ты-то вряд ли был на войне.
— Я служил в Отряде самообороны Голливуда, — заявил Пэт. — В армию меня не взяли из-за больных глаз.
— Слыхали мы это не раз, — с отвращением сказал Гаспар. — Обычная песенка всех уклонистов и трусов. Что и говорить, война — штука страшная. И когда моя жена посмотрела этот ваш фильм, мне больше не пришлось ничего ей объяснять. Она все поняла. После того она уже не тыкала в меня пальцем и не говорила «пиф-паф!». Никогда не забуду ту сцену, где вы в снарядной воронке. Это было сыграно так реально, что у меня даже ладони вспотели, когда смотрел.
— Благодарю вас, — любезно принял комплимент Македон и закурил очередную сигарету. — Я тоже был на войне и знаю, каково это. На своей шкуре почувствовал.
— Именно так, сэр, — подхватил Гаспар. — И сейчас я рад возможности сказать вам лично, как это было важно для меня. Вы… вы объяснили моей жене, что такое война.
— О чем это вы? — снова подал голос Пэт Хобби. — Не о том ли фильме, что снял Билл Коркер в двадцать пятом году?
— Никак он не уймется, — проворчал Гаспар. — Да хоть о «Рождении нации», [163]
163
«Рождение нации» (1915) — грандиозный по тем временам трехчасовой фильм Дэвида Гриффита о Гражданской войне и последующих межрасовых столкновениях на Юге, вызвавший громкий и неоднозначный резонанс в американском обществе.
— В ту пору Фил Македон не отрекался от знакомства со мной, — сказал Пэт с обидой. — Кстати, я был на съемках той самой картины и видел его за работой.
— Никак не припомню тебя, старина, — снисходительно-вежливо обронил Македон. — Ты уж не обессудь.
— Но ты ведь помнишь тот день, когда Билл Коркер снимал сцену со снарядной воронкой, — твой первый съемочный день в этой картине?
Повисла пауза.
— Когда же появится ваш капитан? — спросил Македон.
— С минуты на минуту, мистер Македон.
— А вот я помню отлично, — продолжил Пэт, — потому что находился там же. Помнится, Билл прибыл на площадку в девять утра с толпой работяг и велел им выкопать большую яму, а вокруг установил четыре камеры. Потом он звякнул тебе с полевого телефона и приказал немедля идти в костюмерку и надевать форму. Припоминаешь?
— Я не забиваю голову такими мелочами, старик.
— Потом ты позвонил ему и сказал, что у них нет формы твоего размера, а Коркер велел тебе заткнуться и надевать то, что дают. Ты появился на площадке жутко раздраженный, потому что форма сидела на тебе, как на огородном пугале.
Македон широко улыбнулся.
— У тебя просто феноменальная память, — сказал он. — А ты уверен, что речь идет о том самом фильме — и том самом актере?
— Еще бы я не был уверен! — решительно заявил Пэт. — Помню все, как сейчас. Только Коркер не дал тебе времени пожаловаться на форму, потому что у него было другое на уме. Он знал, что правдоподобной игры от тебя не дождешься — в этом плане ты наихудший актер во всем Голливуде, — и потому придумал ловкий ход, чтобы еще до полудня снять ключевую сцену фильма с твоим участием, но без твоего ведома. Он подвел тебя к краю воронки и вдруг дал тычка, так что ты съехал туда на заднице, а потом скомандовал: «Мотор!»
— Вранье, — сказал Фил Македон. — Я сам спустился в воронку.
— Тогда почему ты сразу же завопил благим матом? — поинтересовался Пэт. — До сих пор твой крик в ушах стоит: «Какого дьявола! Что за идиотские шутки! Сейчас же достаньте меня отсюда, или я откажусь играть в этом фильме!» Ты ругался и орал как бесноватый, пытаясь выкарабкаться из ямы, но всякий раз почти на самом верху срывался и сползал обратно, при этом корча такие зверские рожи — упаси господь! Потом ты начал рыдать — и все это время четыре камеры непрерывно вели съемку. Где-то минут через двадцать ты сдался и просто лежал на дне воронки, пыхтя и отдуваясь. Билл отснял сотню футов пленки и только после этого разрешил двум рабочим вытащить тебя из ямы…
В этот момент к участку подъехал автомобиль капитана полиции. Вскоре и сам он появился в дверном проеме на фоне светлеющего утреннего неба:
— Что тут у вас, сержант? Пьянчугу задержали?
Сержант Гаспар подошел к «обезьяннику», отомкнул замок и жестом предложил Пэту выйти. Пэт заморгал на свет, а затем повернулся к Филу Македону и погрозил ему пальцем.
— Теперь убедился, что я и вправду тебя знаю? — сказал он. — Билл Коркер смонтировал отснятый материал и присобачил к нему титры, изобразив тебя бесстрашным солдатом, который только что потерял лучшего друга и хочет вылезти из воронки, чтобы отомстить врагам за его смерть, но вокруг продолжают рваться снаряды, и взрывы снова и снова сбрасывают тебя вниз.