Три цвета надежды
Шрифт:
– Хоуп! – раздалось сзади и молодой человек, благодаря за то, что спасение близко, сделал вид, что не слышит голоса Джина. – Хоуп, что ты делаешь, господи?! – натурально возмущался позади тот, приближаясь. Голые ноги Юны трепыхались под предводителем сеульских золотых. Из её глаз уже потекли слезы, хотя рыдания были сдавленными. Джин поднесся к кровати и, схватив друга, принялся оттаскивать, якобы уговаривая остановиться. Едва ему удалось отвести Хосока от девушки, как та пулей соскочила с кровати, растерянно прикрывая себя. Джин оттолкнул сына ювелира к окну и ринулся к Юне. – Боже, он ничего не успел с тобой сделать? – мужчина обернулся к приятелю. – Что на тебя нашло? Ты совсем? – стянув с себя рубашку, под которой ничего не было, он накинул её на плечи Квон Дами. Стучащая зубами и всхлипывающая, инстинктивно, она вдруг уткнулась в голую грудь Джина носом, словно спрятавшись там, и лишь тогда позволив себе свободно заплакать. Джей-Хоуп облегченно выдохнул и, показав другу большой палец,
– В следующий раз, когда здесь не будет его, я закончу начатое, Юна, не сомневайся!
– Не надо! – помотала она головой и тихо прошептала, не поворачиваясь. – Я скажу, почему я выбрала тебя…
4
Почувствовав податливость перепуганного тела, Джин осторожно взял Юну за плечи и усадил на кровать, сев перед ней на корточки. Она неохотно оторвалась от него, выглядя очень потерянной и заторможенной после того, как он погладил её по волосам и вытер слезы со щёк. Хосок подошёл к ним ближе и внимательно воззрился на невесту. Наконец-то, она озвучила то, что он и подозревал: причина её настойчивости всё-таки имелась.
– Что ж, я слушаю, - Джин осуждающе (но, разумеется, понарошку) посмотрел на него, требуя пощадить чувства девушки и подождать немного. Квон Дами, приходя в себя, вежливо убрала почему-то задержавшуюся на её голой коленке ладонь спасителя.
– Я никогда бы не рассказала, если бы ты не узнал, кто мой брат, - она как-то вражески покосилась на Хосока, не понятно уже, за что больше его виня, за попытку насилия или за разгаданный секрет? – Я не знаю, как ты это сделал, но, поверь, никто в мире больше, кроме наших родителей и ещё человек трех-четырех, не знает об этом.
– Я польщён, но перейдём к делу, - Джей-Хоуп подтащил за собой стул и сел рядом. – Зачем я тебе?
– Джиён… мы с братом редко видимся, но постоянно поддерживаем связь, - девушка сосредоточилась на том, чтобы выстроить грамотный монолог. – С тех пор, как он приобщился к криминальному миру и сделал нашу семью богатой, меня постоянно приучали к тому, что я всем обязана ему, и должна помогать ему по мере сил. Когда я немного повзрослела, то Джиён познакомил меня со всеми противозаконными и преступными делами нашей страны. Я стала в курсе всего. Я была его глазами и ушами, осведомительницей. И являюсь ей до сих пор, - видя немой вопрос на лицах молодых людей, забежала вперед и призналась Юна. – Нет, я не совершала никаких мошенничеств и убийств, я всего лишь заводила дружбу и знакомства с людьми, вытягивала информацию, узнавала всё, что могло быть полезным, чтобы Джиён знал обо всём, что происходит в легальном и нелегальном бизнесе Южной Кореи. Я тайно сотрудничала с его людьми, из которых всего один знал, кто я на самом деле. Но в основном я была светской девушкой, вхожей в высшие круги благодаря тому, что мои родители оттуда же… Таким был мой образ, закрывающий то, что я делала на самом деле: следила и докладывала. У меня даже нормальных подруг не было. Я дружила лишь с теми, к кому нужно было пробраться в доверие, выяснить всё об их отцах, братьях, мужьях. Большинство до сих пор со мной общаются, не подозревая, для каких целей я с ними завела знакомство, - Юна перевела дыхание. – Но больше двух лет назад масштабная преступность в нашей стране почти иссякла. Сначала казалось, что просто прекратились разборки между бандами, вечно делящими районы. Но когда в течение года всё по-прежнему было тихо, мы поняли, что появились какие-то невидимые силы, охраняющие законы и порядок. Джиён был знаком с одним из вас, Ёнгуком, но тот уехал в Нью-Йорк, а покой продолжал не нарушаться. Джиён уважает чужую власть и, догадавшись, что править всё равно остались «золотые», больше не стал вмешиваться. Но и нужда во мне, казалось бы, закончилась. И вот… буквально полгода назад, брат сказал мне, что в Сеуле мне больше нечего делать, что ему не нужны тут больше шпионы. Наверное, потому что шпионить не за чем. У него вечные конфликты с китайскими мафиозными кланами, из которых усиливаются и возвышаются попеременно то одни, то другие. Он сказал мне, что я нужна ему там. Чтобы теперь держать под контролем одну из союзных группировок, - девушка поглядела поочередно на Джина и на Хосока, не надеясь, что её поймут. – Только теперь контроль должен был осуществляться другим образом. Брат сказал, что я должна выйти замуж за главу того клана. Ему около пятидесяти лет. Он некрасив и злобен, но даже не это пугает меня и останавливает, - Юна покачала головой. – Я не хочу всю жизнь быть серым кардиналом. Я никогда не стремилась к занятию разведкой, к тому, чтобы предавать людей и обманывать их. Да, я способна это делать, иногда даже с легкостью. Но я не хочу этого, мне не нравится, - Квон Дами развела руками. – Я призналась в этом Джиёну, и он поставил мне условие, найти себе такой брак, которой принесёт не меньшую пользу, тогда мне не придётся выходить замуж за его кандидата, - девушка встретилась глазами с Хосоком. Теперь там было больше сопереживания. – Я не могу просто ослушаться его, пойми.
– Ты собиралась следить за мной? – негодуя, покачал головой Хосок. – Ты даже не попыталась сказать о себе всего.
– Да, я не пыталась сказать этого, - твердо подтвердила Юна. – Скажи сам, ты бы доверился мне, признайся я, что лазутчица Дракона, но раскаявшаяся? Никогда.
– Я и сейчас, после того, как половину разузнал сам, не знаю, чему верить.
– Я и хотела, чтобы ты разоблачил меня, - заявила Юна. – По тем сведениям, которые я на вас нашла, я поняла, что вы сумеете это сделать. Вы меня переиграете, разоблачите, но это должно было случиться, когда я уже была бы твоей женой. Обратного хода не было бы. Джиён бы принял, как данность, что я нашла место, в котором могла бы приносить пользу, но оказалась безоружной, потому что меня раскрыли.
– Как всё запутанно, - промолвил Джин.
– Это нормально в тех сферах, где мы вращаемся, - хмыкнул Хосок. – И что же ты предлагаешь теперь?
– То же, что и раньше: женись на мне, - произнесла Юна. – Ты теперь всё обо мне знаешь, никак не сможешь пострадать от моего присутствия, я ничего не смогу предпринимать против тебя, ведь ты меня будешь видеть насквозь. А я получу свободу от власти Джиёна. Сбудется моя мечта: я останусь в Сеуле и буду предоставлена сама себе.
– А я что получу? – повел бровью Джей-Хоуп.
– Наследство отца? – напомнила девушка. Парень недовольно присмирел. – И разве тебе самому не выгодно породниться с Драконом? Подумай сам, это неплохие связи. После свадьбы мы можем разъехаться и больше не встречаться. Я не собираюсь надоедать тебе или требовать чего-либо.
– А если я откажусь? – Хосок вопросительно посмотрел на Джина, как бы спрашивая мнение того, но тот был в не меньшей растерянности. Что тут было выбрать?
– Как я поняла, отец в любом случае лишит тебя денег без брака. Так не всё ли равно с кем его заключить? К тому же, ты создал себе проблем моим похищением. Я лукавила, когда говорила, что брату, возможно, нет до меня дела. Естественно, он узнал о моей пропаже в течение часа-двух после того, как она произошла. Скорее всего, его люди уже где-то рядом и разыскивают меня. Если они узнают, кто это делал, то тебе придётся как-то урегулировать конфликт, а как это будет сделать лучше всего, если не согласием жениться на мне? – Джей-Хоуп замолчал, поджав губы. Ему плевать было на себя. Главной его задачей стало защитить своих ребят от ненужных травм и схваток. Если драконы уже на подходе, то надо прекращать торг и идти на мировую.
– Но почему ты предпочла пытаться договариваться со мной, пусть даже уже в браке, а не с китайским мафиозой? Неужели дело только в том, что я моложе и симпатичнее? Зная твоё равнодушие к чему-либо физического характера, сомневаюсь, что тебя сильно бы покоробило лечь с кем угодно, кого сунет брат.
– Да, дело не только во внешности, - Юна поплотнее свела рубашку на груди, быстро покосившись на голого до пояса Джина, всё ещё сидевшего у её ног и внимательно слушавшего. – Я скопила множество фактов и историй о золотых. Меня заинтриговала ваша банда, якобы эталон мужества, чести, доблести и справедливости. Я почти уверовала в светлое волшебство и добро, когда осознала реальность вашего существования, ведь вы легенда, - девушка устало покривила уголок рта. – Но, видимо, я немного ошиблась, судя по твоему сегодняшнему поведению. Ума и сноровки вам, в самом деле, не занимать. Но вот с джентльменством и добротой явные провалы. Сказка осталась сказкой.
– И, тем не менее, ты настаиваешь на свадьбе? – ещё раз уточнил Хосок, прежде чем подняться.
– Настаиваю, - парню показалось, что у неё появились ещё какие-то причины, но организовывать новую пытку для добычи правды сил уже не было. Он встал.
– Ладно, теперь я беру время подумать для себя. Завтра я окончательно решу, да или нет, - Джей-Хоуп не знал, зачем ему это нужно, ведь стало почти очевидно, что свадьба с Квон Дами единственный и необходимый выход. Но ему нужны были ещё сутки для того, чтобы смириться, чтобы ощутить себя неприкаянным, холостым. Он взял Джина под локоть и вывел за собой в коридор, подальше. – Что ты думаешь об этом всём?