Три цвета одного убийства
Шрифт:
Супружеская пара покинула ресторан.
Парфен знал, о чем и как они будут разговаривать. Все эти детали его не интересовали. Он уже составил схему ограбления.
С этого дня все и началось.
Вечером, когда Парфен с партнером ушли на разведку, раздался звонок в дверь. Лика открыла. На пороге стояли двое мужчин. Молодые, плечистые, хорошо одетые, но без интеллекта в глазах.
– Я вас слушаю, – холодно сказала она.
– Нам нужен Парфен Матвеич Смоляков.
– Его сейчас нет. Я его жена.
– Знаем. Видели вас уже. Не имеет значения. Мы может передать посылку вам. Вы же в курсе дел.
Они вошли в квартиру. Лика не возражала. Она провела гостей в единственную
– Здесь миллион долларов. Деньги прислал Егор Капитонович. Исполнитель ему не понравился. И если ваш муж берет ответственность за ход операции на себя, то пусть сам и передает эти деньги исполнителю.
– Хорошо. Я все передам Парфену. Но срывы исключены. Их еще не было.
– Приятно это слышать. – С Ликой говорил только один тип, что повыше. Второй молчал. – За товаром Егор Капитонович приедет сам к вам домой и привезет вторую половину гонорара. А теперь пересчитайте деньги. Если они вызовут у вас сомнения, то мы готовы отвезти вас в любой банк на ваш выбор для обмена долларов на рубли. Банк фальшивку распознает.
– Нет, спасибо. Я без мужа вскрывать саквояж не буду. Он сам разберется.
– Вам виднее.
Оба мужчины ушли. От них осталось неприятное впечатление. Морщась, Лика закрыла за ними дверь.
Оставшись одна, она захотела взглянуть на то, что им принесли. Девушка раскрыла саквояж, и сердце у нее заколотилось. Он был набит пачками денег. Трясущимися руками Лика достала одну и сняла с нее резинку. Купюры тут же рассыпались по полу. Больше она ничего делать не могла, села на подлокотник кресла и тупо смотрела на усеянный деньгами старый протертый ковер. В глазах появились слезы. В этих бумажках хранилось их спасение. Они смогут вернуться к нормальной полноценной жизни и наконец-то родить ребенка. За такое счастье можно пойти на любые подвиги.
И подвиги начались.
Помещение, в которое следовало проникнуть, находилось в полуподвале. Там имелось три окна. Правда, глядя на них, трудно было их так назвать – высота составляла сорок сантиметров от земли и ширина такая же. Глубина стены – около метра. Лазейка для кошки. Решетки не в счет, они легко выпиливались, а потом ставились на место методом «холодной сварки». Человек в такое узкое и глубокое отверстие пролезть не мог. Так считали все, кроме Парфена. Лике хватило недели тренировок, остальное дала ей природа. Гибкость, прекрасное владение телом и огромное желание.
Но главная хитрость заключалась в подмене картины. Тут сработали мозги Парфена. Он не раз видел картину, так как бывал в доме. С хозяином он состоял в приятельских отношениях. Как, впрочем, и со многими другими коллекционерами. Сигнализация! Все упиралось в нее. Все, что Парфен смог узнать, – это то, что сигнализация срабатывала даже при отключении электричества в доме. Сигнализация имела свой блок питания, который невозможно найти, не будучи хозяином дома. Провода к картинам не подходили. Оставался только крюк, на котором висела картина. И Парфен нашел такую сигнализацию в справочнике. Похожая стояла в национальном музее Стокгольма. Пришлось съездить в Швецию. Вернувшись, Парфен знал все, что ему нужно, кроме веса картины. В углублении крюка имелся маленький рычаг, на него давил шнур рамы, когда вешали картину. Рычаг продавливался и сканировал вес груза. Снимаете картину – рычаг поднимается и раздается сигнал тревоги. Подменить картину можно. Но если подмена не совпадет по весу с оригиналом, тревога не прекратится. Вот здесь началась самая кропотливая работа. Взвешивали полотна соответствующих размеров, искали тяжелые французские багеты, соответствующие времени, рисунку и форме. За основу брался вес одного метра, а потом делился и умножался, но никто не знал и не видел внутреннего подрамника, вставленного с холстом в багетовый корпус. На всю подготовительную работу ушло четыре месяца. За это время Лика ни разу не видела напарника своего мужа. Она не понимала, за что он должен получить свою долю.
Наконец все проблемы остались в стороне. Наступил час «икс».
Решетка была выпилена заранее и держалась на пластилине. Стекло подрезано алмазом, оставалось лишь вытащить его присоской наружу.
Дом-объект находился на широкой улице-аллее, в лесной зоне на окраине Петербурга. Недалеко залив. На дворе стояла осень, шел дождь, но листья еще не осыпались и служили хорошей защитой и прикрытием. Чугунный забор не служил препятствием. Его витиеватые узоры были сделаны ступеньками, по которым легко взбираться и спускаться.
Лика с мужем приехали на электричке, создав себе надежное алиби. Они были подготовлены к операции, каждый шаг продумали детально. Партнер должен был приехать на фургоне чуть позже.
Все шло гладко. Они перемахнули через забор и прошли через сад к дому. За деревьями их никто не видел. На Лике был эластичный костюм, а сверху накинут обычный плащ. В сумке лежали кроссовки и выточенная из стали гиря в форме цилиндра – она в точности соответствовала весу картины. А также тубус для чертежей. Туда она и положит скрученный в рулон холст гениального мастера.
Тренировки показали прекрасные результаты. Девушка легко проскользнула в «кошачью нору» и рыбкой нырнула в помещение, сделав кульбит в воздухе. Окно находилось в двух метрах от кафельного пола, и падать головой вниз с такой высоты не хотелось. Но это все мелочи по сравнению с главным. Крюк! Противовес должен лечь на него в ту же секунду, как струна с рамой оторвется от крюка. Лицо девушки покрылось потом. Она долго примерялась, а потом резко приподняла раму и опустила стальное кольцо противовеса. Картина села прямо на крюк, и Лика едва не упала с ней вместе, прижав ее к стене в сантиметре от пола. Получилось! Сигнал тревоги не сработал. Самое ужасное во всей этой истории было то, что этажом выше спал хозяин. Он никуда не уехал, но грабители об этом не знали.
Лика разобрала подрамник, сняла холст, свернула его и положила в тубус. Обратный путь был проще. Парфен скинул ей веревку в подвал. Сумку она оставила на месте преступления и лишь забрала из нее туфли. Кроссовки не соответствовали модному плащу, оставленному на улице.
Выбравшись на свежий воздух, девушка свободно вздохнула.
– Вперед, детка! Самое страшное позади, – прошептал Парфен, взял тубус и помчался к забору.
Тут произошла корректировка их гениального плана. У самого забора Лика споткнулась о корягу, упала и ударилась головой. В глазах вспыхнули искры, и на какое-то мгновение она потеряла сознание. Придя в себя, она увидела свет. Яркий свет. Горели фары нескольких машин. Они освещали стоящий у обочины фургон. Парфен не успел к нему подбежать. На него налегли оперативники и скрутили руки. Тубус попал в лапы полицейских. Это конец. Сообщник Парфена исчез. Вероятно, он его и предал. Пойманного вора потащили в полицейскую машину. Лика замерла, лежа на земле, и наблюдала за происходящим. Через десять минут все кончилось. На улицы вновь вернулась тишина, а дорогу освещала лишь скользящая между туч луна. Лика поднялась с земли, перелезла через забор, отряхнулась, надела плащ, туфли, распустила волосы и медленно пошла к станции.