Три `Д` для миллиардера. Свадебный салон
Шрифт:
— Это правда?
— Хороший футболист должен одинаково работать обеими ногами, — упрямо ответил тот.
Артур откинулся на спинку кресла. Идиот. Просто непроходимый идиот. Клинический.
— Ваш сын абсолютно прав, Анастасия, — сказал он после паузы. — Если обе ноги работают одинаково, это значит, что преобладающая нога не получила нужной нагрузки, ее возможности остались нераскрыты и неусовершенствованы. Физиологически правильно, если удар преобладающей ногой всегда сильнее. Вы такого не слышали, Вадим Степанович? Значит вам нечего делать на тренерской должности. Моего клуба так точно. Вы уволены.
Соболенко сердито зыркнул сначала на Артура, потом на удивленно распахнувшую глаза девушку и выскочил из кабинета.
— Ваш сын сам до этого додумался? — посмотрел Тагаев на Анастасию, сидевшую прямо как струна.
— Не думаю, — качнула она головой, — они смотрят ролики на ютубе, скорее всего, это оттуда.
— В любом случае, ваши сыновья уникальны, и я хотел бы поговорить с их отцом. Я могу с ним встретиться?
Договариваться с мужчиной Артуру было привычнее, да и, что ни говори, принимать решение о судьбе сыновей в первую очередь должен отец. Такие вещи ему с детства внушал его отец, Аслан Тагаев, и они были намертво вбиты в подкорку на подсознательном уровне.
Но вот тут Анастасия отреагировала странно. Очень странно. Облизнула сухие губы, как будто сутки провела в пустыне без воды. На щеках вспыхнули красные лихорадочные пятна. Взгляд сделался растерянным, словно Артур спросил не об отце детей, а в каком возрасте она лишилась девственности. Или какую позу предпочитает. Интересно только, почему ему это вообще пришло в голову?
А потом повернула голову и посмотрела в зеркало, висящее справа от Артура. И он тоже в него посмотрел. Их глаза встретились в отражении, и внутри снова зазвенела натянутая струна. Потому что она будто ударила его взглядом.
— Нет, не можете. Я мать-одиночка.
Она произнесла это таким тоном, будто признавалась, что стоит первой в очередности наследования на британский трон. С гордостью. А шокированный Артур не знал, что ответить.
Эта худенькая молодая женщина, совсем еще девчонка — мать-одиночка? Она сама каким-то образом выносила, родила и вырастила этих троих детей? Двух мальчиков и девочку. С ума сойти…
— Хорошо, — наконец, он обрел дар речи, — тогда давайте решать с вами. Я бы сам тренировал ваших сыновей, но, к сожалению, в ближайшее время я буду занят, а потом уеду. Как насчет переезда в Европу?
— Исключено, — покачала головой Анастасия и облизнула все еще сухие губы. — У меня в столице бизнес.
— Значит, будете заниматься здесь. Оставьте ваши координаты моему заместителю, он с вами свяжется, — Тагаев посмотрел на своего исполнительного директора, и тот понимающе кивнул в ответ.
— Все мои данные есть в анкетах моих сыновей, я заполняла перед началом занятий.
— Отлично. Вот, возьмите, — он протянул свою визитку, — можете звонить по любым вопросам.
— Спасибо, — Анастасия взяла визитку и оглянулась на генерального. — Артур Асланович, а можно просьбу?
Она снова оглянулась на генерального, и тот, закашлявшись, вышел из кабинета. Понятливые у него заместители!
— Я вас слушаю? — Артуру вдруг стало интересно.
— Понимаете, — девушка взволнованно отвела глаза, — я хотела попросить… Вы, конечно, можете смеяться, но… Для нее это очень важно, правда. Она очень ранимая…
— Да говорите уже! — не сдержался Тагаев. — Кто она?
— Дианка. Моя дочь.
— Третья «Д»? — при воспоминании о девочке Артуру захотелось улыбаться. Все-таки замечательные дети у этой Анастасии, матери-одиночки, надо же… Он бы не отказался, чтобы его дети, если они будут, получились похожими на эту чудную троицу. — Так что я могу сделать для Дианки?
— Скажите ей «спасибо» за сок, пожалуйста, — Анастасия сложила ладони лодочкой, а Артур решил, что ослышался.
— Сок? Какой сок?
— Понимаете… Она вас пожалела, она очень добрая девочка. Захотела помочь. Лед, замороженный сок… Я, конечно, ей куплю еще, но для нее очень важно знать, что вы оценили.
И когда он понял, кровь прихлынула к щекам и ударила в голову. Безмозглый неблагодарный чурбан. Как он мог забыть? А Анастасия тем временем продолжала еле слышно:
— Вы просто все внимание уделяли мальчикам, а она ждала… Понимаю, что вы не нарочно, но я учу их… это важно…
Она подозрительно часто моргала, и Тагаев с удивлением понял, что девушка сейчас расплачется. И почувствовал себя полным днищем.
— Конечно, — остановил он ее, — простите меня, я не хотел обидеть вашу девочку. У меня нет детей, поэтому я понятия не имею, как с ними себя вести.
И снова она как будто ударила его взглядом. Не просто ударила, а убила. Какая же она все-таки странная, эта Анастасия.
Но Артур не мог долго размышлять над ее загадочностью, он и так потерял уйму времени. Вышел из кабинета и напоролся на три пары внимательных глаз. Зеленых, как у их мамы.
— Ну что, парни, давайте прощаться, — он по очереди протянул руку сначала одному, потом второму. — Данил, Давид…
— А вы что, нас различаете? — удивленно спросил Данил. Ну да, Данил.
— Или вы угадали? — в упор уставился на него Давид, и этот взгляд показался Артуру подозрительно знакомым. Только откуда?
— Да нет, — пожал он плечами, — вы похожи, но не настолько, чтобы я не мог вас отличить.
Тагаевская свита с охраной удивленно переглянулись, но Артуру было не до них. Он смотрел на стоящую чуть в стороне девочку, которая старательно рассматривала стенку. Какой же он все-таки безмозглый осел!
— Будете тренироваться дальше, вам подберут другого тренера. И разрабатывать надо обе ноги, вы были совершено правы. Дианка, — Тагаев повернулся к девочке и присел перед ней на корточки, — твой лед оказался волшебным, у меня уже ничего не болит. Я благодарен тебе, что ты меня вылечила, и теперь я должен тебя отблагодарить. Предлагаю пойти в одно сказочное место, где есть много мороженого.
И понял, что за радость, вспыхнувшую в зеленых глазках, готов отдать многое.
— А Данила с Давидом возьмем? Они тоже любят мороженое!