Три доллара и шесть нулей

Первое, что приходит в голову человеку, впервые посетившему Тернов в начале лета 2003 года, а именно третьего июня, это восхищение. Выходя на перрон железнодорожного, всего несколько месяцев назад модерново отремонтированного вокзала, он видит голубые стекла семиэтажного здания, выступающего из-за обыкновенной «хрущевской» пятиэтажки. На обновление архитектуры прилегающих строений денег, как водится, не хватило, поэтому у приезжего возникает двоякое чувство. Великолепие вокзала, убогость окружающей его обстановки, и он, приезжий, начинает понимать смысл слов самого Никиты Сергеевича о том, что тот видит сияющие вершины коммунизма. Можно ли назвать сияющими

вершинами коммунизма красивое здание с голубыми стеклами, приезжий не знает, поэтому свои стопы направляет именно туда. И речь в данном случае идет не просто о российских туристах, но и об иностранцах. Итак, что же за здание голубеет позади «хрущевки»?

Оно на самом деле великолепно. Семь этажей, каждый по три с половиной метра, вытянулись в небо и полностью закрывают собой девятиэтажки, вкопанные в землю Тернова за ним. Гранитное крыльцо, мраморная облицовка и скопление годовалых иномарок на стоянке. «Чтоб мы так жили», – думает с завистью иностранец и поднимает свой взор туда, где на флагштоке развеваемый ветром плещется флаг.

– Это здание строили ваши рабочие, – говорит иностранцу встретивший его для производства общих дел терновский торговец нефтью. – Если вы выполняете свои договорные обязательства так же красиво, как ваши строители, наша сделка обречена на успех с момента подписания контракта.

Пообщавшись с переводчиком, немец о чем-то долго говорит. Разглядывая современное здание довольно долгое время, что приводит в некоторое смятение сопровождающих, иностранец показывает на крышу строения и что-то лопочет на чужеземном, недоступном пониманию русского бизнесмена, уже готового заключить с приезжим сделку, языке.

– О чем это он? – спрашивает бизнесмен белокурого толмача, сидящего в арендованном «Мерседесе» на переднем сиденье.

– Да так... О местном колорите, – темнит толмач.

– А о флаге что спрашивает? – настаивает бизнесмен.

Переводчик усмехается:

– О флаге? Ничего! Кажется, вам и переводчик не нужен?

– А что он о колорите долдонит?

– Господин Бауэр обратил внимание на старинную архитектуру.

Русский поднимает голову и долго смотрит на крышу мэрии. Мысль о флаге его не оставляет, ибо он только что своими глазами видел, как немец показывал рукой на флагшток. Не разглядев ничего подозрительного, он все же решается на звонок. После обустройства иностранца в гостинице «Альбатрос», первое, что делает представитель большого российского капитала, это звонит градоначальнику и, ссылаясь на мнение иностранных граждан, сообщает, что над мэрией города Тернова развевается флаг чужого государства. Разъяренный голова сам выходит на улицу, разглядывает «триколор» и, не найдя ничего криминального, звонит бизнесмену. Он сообщает ему, что если в его адрес поступит еще одна такая шутка, то льгот на уплату акцизов за продажу нефти тому не видать.

Бизнесмен не успокаивается и начинает тревожить геральдическое общество Тернова, члены которого уже пятый месяц бьются над созданием герба и флага города, стоящего на реке Терновка. Получив странный звонок, они делегируют к мэрии своего представителя. Не обнаружив на стяге, над крышей мэрии, ни канадского кленового листа, ни ливанского кедра, ни звезд, представитель прибывает к коллегам и объявляет звонок бизнесмена глупой шуткой ретрограда, пытающегося сорвать работу по созданию символа сибирского города.

Бизнесмена это не останавливает. Веря на слово гражданину Германии, он направляет свой «Вольво» в Главное управление внутренних дел города и начинает тревожить начальника службы общественной безопасности. Он объясняет заместителю главного городского милиционера, что его прямая обязанность – успокаивать взбудораженное общественное мнение и не допускать возникновения предпосылок для западного юмора.

Вскоре все встает на свои места. Посланный к новострою оперуполномоченный уголовного розыска Эйхель, простояв перед мэрией несколько минут, выкуривает сигарету и вынимает из кармана мобильный телефон. Раз задача поставлена, о ее выполнении или невыполнении нужно докладывать. И он докладывает, что у бизнесмена, коротающего время в приемной начальника СОБ, не все в порядке с головой. Флаг на месте. Он разноцветный. Полоса белая, полоса синяя и полоса красная, так что пусть торговец протрет свои очки, подъедет к мэрии, еще раз посмотрит на флагшток и успокоится. Да заодно довезет безлошадного оперативника до ГУВД. Ответ незамедлительно передается просителю, и отчаявшийся бизнесмен едет за милиционером. В ходе их короткого разговора, закончившегося в привокзальном кафе за бутылкой виски, бизнесмен долго пытается объяснить капитану, что немцы – не украинцы, они не ошибаются и система «свой – чужой» у них работает безотказно.

Уже ближе к обеду, когда солнце встало в зените и флаг стал плохо различим под режущими лучами, «Вольво» бизнесмена с опером на борту застыл на вокзальной стоянке.

– Чей флаг? – спрашивал милиционер восьмидесятого по счету прохожего с чемоданом, указывая на крышу мэрии. Опер уже порядком устал, поэтому сидел на заднем сиденье иномарки, высунув на улицу ноги. Он давно бы уже вернулся в управление, если бы не настойчивость бизнесмена.

– Я только что приехал. – Это был самый популярный ответ.

Второе место занимало предположение о том, что флаг принадлежит государству.

Пятеро приняли сторону немца и предположили, что флаг не российский, но на предложение назвать какое-нибудь государство лишь пожимали плечами.

За час до встречи с приехавшим немцем бизнесмен не выдержал. Пытаясь заглушить коньячно-висковый перегар, он закинул в рот таблетку «рондо» и произнес:

– Слышь, давай найдем тех, кто флаг вешал?

Через два часа, применив все доступные оперативно-разыскные мероприятия, оперативник и следующий за ним по пятам бизнесмен спускаются в подсобку мэрии. Задав еще пару вопросов, они находят в одном из помещений двоих рабочих. Слесаря и его помощника, которые к тому моменту уже опускали под стол вторую пустую бутылку. Увидев перед собой купюру в сто долларов, оба штатных служащих государственного учреждения готовы были не только дать объяснения, а еще раз подняться на крышу и вывесить тот флаг, который им выдадут щедрые молодые люди. Любой государственной принадлежности.

– Пошли на чердак и вы покажете, как крепили флаг, – сказал им опер. – Кстати, кто вам его вручил?

Слесарь пояснил, что ровно неделю назад первый зам мэра по фамилии Толбухин выдал им полотнище и велел заменить им старое, выцветшее. И это уже третий по счету, который слесарь меняет своими руками за последние два года. Поверив на слово, милиционер и бизнесмен поднялись на крышу вслед за рабочими.

– Знаю этого Толбухина... – бормотал задыхающийся после изрядной дозы спиртного спутник Эйхеля. – К нему без бабок в кабинет лучше не входить. Спросит, зачем к нему пришли, выдвигает ящик стола и идет к окну цветы поливать. Через минуту возвращается и, если в ящике конверта нет, отказывает. Если есть – подписывает...

– А если конверт без денег положить? – мгновенно сработал мозг Эйхеля. – Пока выяснится...

– Вы, Гена, мусора, вот так и соображаете. Главное – посадить, а там – хоть не освобождайся. Одним днем живете... Ты в мэрию раз в году заходишь, а мне там ежедневно приходится от кабинета к кабинету болтаться...

На самой крыше ничего не изменилось. На ветру трепетал трехцветный флаг, оттеняя своей свежей раскраской довольно серый с высоты птичьего полета вид города.

– Ну? – настоял оперативник.