Три дороги во Тьму. Изменение

Эльтеррус Иар

— Заедем, — не спросил, а просто констатировал тот. Сатир поморщился.

— Во имя всего благого, что тут делать? Дом, не скрою, кажется шикарным, но…

— В нем живет один из лучших врачей Фалнора, — отозвался архиепископ, подъезжая к воротам и дергая за веревку колокольчика. — Однажды он меня почти с того света вытащил. Потом, правда, я его вызволил из застенков Инквизиции. Там почему–то уверены, что все талантливые люди продают души Зверю.

— То есть, у вас взаимная любовь? — ехидно поинтересовался Навр.

Итан нахмурился,

косо глянул на шутника, гадая, не перешел ли тот некую грань. Сатир тоже сообразил, что ляпнул лишнее, и всем своим видом выражал искреннее раскаяние. Архиепископ в его раскаяние не поверил, но говорить ничего не стал.

Подошедший слуга, едва завидев гостя, бросился открывать ворота. Итан дожидаться, когда тот раскроет их полностью, не стал и пришпорил коня. Навру осталось только последовать его примеру.

У входа их с поклоном встретил еще один слуга и принял поводья лошадей, после чего, не говоря ни слова, увел их куда–то за дом.

— А я сомневался, когда мне сказали, что ты приехал, — на крыльце стоял высокий, полноватый и лысоватый мужчина в роскошном бордовом халате. — Я слышал, что ты давно уже не показывался в столице. Все путешествуешь по делам нашей Матери–Церкви? Борешься с ее врагами?

Итан поднялся на крыльцо, и они вдруг трижды обнялись, после чего хозяин дома рассмеялся.

— Вот теперь узнаю старого друга. С чем пожаловал? Да проходите, чего стоять на крыльце. И пусть друг твой проходит. Давно ты завел дружбу с сатирами?

— Времена меняются, — коротко ответил Итан. — Вот и к тебе зашел по делам ненадолго.

— По делам? Опять заболел?

— Нет–нет. Мы тут нашли кое–какие записи… короче, мне нужно твое мнение о них, как профессионала.

— Профессионала? Врача? — За время разговора хозяин дома провел гостей в гостиную, где слуги уже заканчивали сервировать столик. При виде поданных деликатесов Навр облизнулся — двое суток на сухом пайке давали о себе знать.

— Да, Марк. Твое мнение врача.

— Гм… ладно, посмотрим… да что мы на ходу разговаривать будем, прошу к столу, вижу, что проголодались.

Навр упрашивать себя не заставил и тут же оказался за столом. Хозяин с интересом взглянул в его сторону. Итан опустился на кресло напротив, а потом достал из сумки записи Елены и передал их врачу.

— Вот.

Марк взглянул на них, потом взял один листок и углубился в чтение. С первых же слов он насторожился, потом схватил остальные листы и стал лихорадочно их просматривать, раскладывая перед собой в каком–то одному ему ведомом порядке.

Итан не прерывал его, понимая, что Марк сам все скажет, когда закончит читать. Пока же он воспользовался случаем и последовал примеру сатира, перекусить не помешает.

— Где вы это взяли? — поинтересовался врач, не отрываясь от записок. — Ха! Надо же, этот человек сумел по–новому взглянуть на проблему некоторых болезней. А вот отсылка к моей книге. Лестно, весьма лестно…

— Что–нибудь стоящее? — поинтересовался Итан.

— Стоящее? — Марк вдруг нахмурился. —

Слушай, я понимаю, что эти записи не просто так к тебе попали, и это как–то связано с твоей работой, но послушай, кто бы ни написал их, он гений. Да вы посмотрите на эти анатомические атласы! Мы пользуемся имперскими, надо признать, они гораздо лучше наших, но эти… они лучше имперских! Не все, конечно, а отдельных органов. Вот, например, сердце. Смотрите, здесь подробнейшее описание его работы! Как в это можно было вникнуть?

— Поверьте, для того, кто писал эти записки — это не самая большая проблема, — заметил Навр.

— Значит, маг, — вздохнул Марк. — И вы опять отправите его в Инквизицию, не обращая внимания на то, что он одними этими записями уже спас множество жизней. Вы хоть позволите их скопировать? Это же уникальные знания!

— То есть, записи — не просто набор слов нахватавшегося медицинских терминов человека?

— Набор слов? — врач задохнулся от возмущения. — Да вы только гляньте, как он описывает воспаление аппендикса! И ссылается на собственный опыт лечения! Опыт, когда не делается разрез, а аккуратно прокалывается кожа! Маг он или нет, но лечил без магии… ну, разве только, пара случаев, — нехотя признал врач. — Вот здесь… — он откопал какой–то из листков, — здесь описывается болезнь усталости сердца. Я не совсем понял, поскольку не знаком с магией, но… тут подробные инструкции…

— Да, — поднялся Итан. — Я верю, что в записях все гениально…

— Ну, не так уж и все, — усмехнулся Марк. — Кое–какие заблуждения есть. Мне кажется, этот человек — самоучка. Он многое познавал из книг и собственного опыта. Не похоже, чтобы у него был учитель.

— Очень хорошо. Спасибо, Марк, ты нам сильно помог. А сейчас извини, дела. Надо срочно к первосвященнику ехать. Как раз по этому делу.

— Значит, скопировать бумаги ты мне не дашь? — вздохнул врач.

Итан на миг задержался.

— У тебя есть время до утра. Завтра я пришлю за ними своего человека.

Лицо Марка осветила счастливая улыбка.

— Спасибо! — но говорил он уже закрытой двери. Впрочем, это мало заботило врача. — Генрих! Генрих, где ты, Зверь тебя раздери! Я у себя в кабинете! Не беспокоить, даже если небо будет рушиться на землю! Меня ни для кого нет!

Аккуратно, но быстро собрав все записи, он стремительно выскочил из гостиной и помчался к себе в кабинет, перепрыгивая через две ступеньки.

Итан неторопливо выехал из ворот и остановился посреди улицы, задрав голову к небу и изучая низкие тучи.

— Что скажешь, дружище? — поинтересовался он, не опуская взгляда.

— Скажу, что мир, похоже, потерял лучшего врача, какого только знал со времени великого Зурфина. Зато приобрел озлобленное и жаждущее мести существо.

— В том–то и дело! Об этом мы и будем говорить на совете у Матфея. Вперед, надо торопиться.

Навр, глядя в спину уносящемуся вдаль всаднику, покачал головой.